Император Август и его время - Игорь Князький

«Вот он тот муж, о котором тебе возвещали так часто:

Итоги своей жизни и творчества Вергилий подвёл в сочинённой им эпитафии самому себе:

Другой великий поэт эпохи Августа, чьё имя традиционно стоит рядом с именем Вергилия, это Квинт Гораций Флакк (65–8 гг. до н. э.). Он, как известно, в стан сторонников Октавиана попал далеко не сразу. Будучи в молодости противником цезарианцев, Гораций в качестве военного трибуна сражался в войске республиканцев при Филиппах и был вынужден, бросив щит, бежать с поля боя. Впоследствии он написал об этом скорбные стихи. После войны Гораций в начале 41 г. до н. э. возвращается в Рим, где, к счастью, быстро входит в круг поэтов, подружившись с Вергилием и Варием, которые становятся его лучшими друзьями[1588]. В 38 г. до н. э. они же и представили его Меценату, сумевшему оценить даровании двадцатисемилетнего стихотворца. Своему покровителю и благодетелю Гораций посвятит первую написанную им книгу «Сатиры». Сатира и станет любимым жанром его поэтического творчества. Горацию же принадлежит её шутливое определение: «Муза, идущая по земле»[1589]. Интересно, что, уверенно вписавшись в сообщество поэтов, покровительствуемое Меценатом и, что всем было очевидно, и самим Августом, Гораций всегда стремился сохранить независимость. Он даже решился отказаться от предложения стать секретарём принцепса. Август, однако, обиды на поэта не затаил. Именно Горацию, как мы помним, императором было поручено сочинить торжественный гимн к столетним играм 17 г. до н. э.[1590]

Но самой прославленной в веках стала ода Горация, традиционно именуемая «Памятник». Приведём её в блистательном переводе Александра Фета:

К кругу Мецената принадлежал также Секст Проперций (около 50 – после 15 гг. до н. э.). Его поэзия во многом близка к творчеству Катулла и Тибулла. Как и у них, у него на первом месте страсти и роковая любовь к прекрасной, но, увы, неверной Кинфии. Но и политика не была ему совсем уж чужда. Он написал элегию, прославившую победу при Акциуме, восхвалял в некоторых стихах деяния Августа. Но эта тематика не была для него приоритетной. В одной из элегий, обращённых к Кинфии, Проперций ставит силу любви выше могущества Цезаря Августа и, более того, полагает её непокорной и самому Юпитеру. Присутствует в элегии и неприятие августовского закона о борьбе с прелюбодеяниями:

«Кинфия, рада теперь ты, конечно, отмене закона:

Выдающееся место в литературе эпохи Августа принадлежит Публию Овидию Назону (43 г. до н. э. – 17 н. э.). Этот великий поэт формировался в годы становления Принципата. 14 лет ему исполнилось в год великого тройного триумфа Октавиана, а 16 – в год, когда, восстановив на словах республику, тот стал Августом, на деле установив монархию. Отцом молодой Публий был направлен по пути политической карьеры. Зажиточные всадники, к которым род Овидиев принадлежал, при Августе получили такую возможность. Первой ступенью в трудах на благо государства Овидия стала работа, безнадёжно далёкая от интеллектуальной направленности:

С чтением своих стихов Овидий впервые выступил в 18 лет и сразу был замечен, получив одобрение Мессалы, в чей круг он вскоре и вошёл[1594]. Интересно, как сам Публий определял своё место в римской поэзии. Он достаточно скромно отводил себе четвёртое место, ставя на первое Гая Корнелия Галла, на второе – Тибулла, а на третье – Проперция[1595]. Немедленно бросается в глаза отсутствие титанов – Вергилия и Горация. Но дело здесь не в недооценке Овидием знаменитых современников. Он ведь перечисляет только поэтов своего направления – творцов элегий. И здесь Овидий, пожалуй, поскромничал.