Чужая бронешкурка. Стальная - Ноод

- И как ты себя чувствуешь?

- На десять килограммов легче.

- Эх, ладно. Я даю тебе полное разрешение и на любую пищу, и на любые твои занятия. Только постарайся не сразу нагружать себя, а по чуть-чуть.

- Я знаю, ЛаИм, не переживай.

- И через две недели расскажешь мне обо все проблемах, если возникнут, слышишь. Обо всех.

- Я поняла. Обещаю.

- Ты рада?

- Не очень.

- Как так? Почему?

- Мне теперь предстоит полностью по новой заняться своим гардеробом, если так и продолжится дальше.

- Да это проблема. Мне бы так, - мечтательно говорит ЛаИм. - Скажешь кому, не поверит ведь никто, что девушку раздражает покупка новой одежды.

Я ведь не рассказал ЛаИм, что все остальное время почти не двигался, сидя за своим компьютером, когда днем занимался своими делами. Конечно, я помогал в ресторанчике, особенно когда требовалась физическая помощь. Занимался и продажей компьютеров, таская их туда-сюда, чтобы никого не пускать на склад, раз теперь там стоял мой скутер, вне закона. Снова учился, изучая не только школьную программу, но также и технические аспекты развития этого мира, высматривая, что еще новенькое здесь есть. А также что могу привнести из моего мира. С последним было вообще никак. Ничего не мог вспомнить. Обидно.

Занимался новой песней для СунОк и ее же мелодию наигрывал на своем синтезаторе. Это была боль. Выцарапывая по фрагментам из своей памяти и слова и музыку. Я не мог ее вспомнить целиком, только кусками, что слышал то тут, то там. Но моя память, которую сперва стерли, а потом как бы заново загрузили, позволяла вспоминать именно фрагментарно любой нужный момент. Я не задумывался об этом раньше, но похоже это еще один побочный эффект или подарок от Гуань Инь.

Да и то, что пока получалось с песней, иначе как болью и страданием назвать было нельзя. Для ушей. Но время пока еще позволяло. Как позволяло заниматься и рисованием клипа "Лесника".

И конечно же, большую часть времени, посвящал оппозитному двигателю. Хотя четкого расписания не было, и занимался всем по настроению, к чему в данный момент лежала душа.

В среду, после моего возвращения из больницы, позвонил ЧжуВон и пригласил на свою вечеринку. Нужно было подготовиться.

Когда он приехал в пятницу, объясниться и договориться с родней, чтобы те отпустили меня, я чуть не начал погром из-за такой формулировки, но правда потом вспомнил, что ЮнМи вроде как несовершеннолетняя.

А еще этот перец всучил мне стопку квитанций на оплату штрафов.

- Вот это твои штрафы, ты говорила, что оплатишь их.

- И много моих?

- Я не проверял.

- Ну, так проверь сперва. Я думаю - не одного. Или что, я опять виновата даже за те нарушения, где не я была за рулем? Обожаю здешний менталитет, - иронично говорю я, пока ЧжуВон принимается просматривать листки.

- Сколько? - спрашиваю я, когда его брови от удивления стали подниматься все выше.

- Один.

- Чего? Как один? Где? Какой адрес? - выкрикнул я, прежде чем моя речь превратилась в полуразборчивое бормотание, к которому стал прислушиваться ЧжуВон. - Бл@дь, надо перепроверить все еще раз, и переделать. Вот суки, решили спрятать или замаскировать. Бл@дь, - шумно выдохнув, закрыв глаза и сделав вдох, я вернулся в первоначальное состояние. - Хорошо. Оставь мне это. Я оплачу. Остальное пусть твои профессионалы оплачивают, гонщики чертовы. Если водить не умеют, то пусть и не садятся за руль тогда, - снова прорывается отголосок раздражения в моих словах.

- Ты что, поедешь в этом? - указал ЧжуВон на меня, после того как закончил рассматривать.

- Да. А что такое?

- Нет ничего. Просто: ты что, обалдела? Никаких джинсов и курток. В этом ты не поедешь. Я не хочу позориться из-за тебя, если я тебя сам позвал и сам привезу.

- Ну и отлично. Могу вообще не ехать. Значит, вопрос решен, потому что у меня нет другой одежды. Вся такая.

- Это не вариант. По пути заедем и купим тебе новой одежды. Считай это мой подарок.

И вот мы здесь. В магазине. Женском. Но идти в мужской отдел не пришлось. ЧжуВон снова отдал распоряжение, щелкнув пальцами, и продавщицы стремительным галопом понеслись сами за другими вариантами одежды в соседний отдел. Теперь и у меня брови ушли на неведомую высоту. А мажорчик стал рассматривать меня. Пристально рассматривать. Мое лицо. Опять.

- Чего уставился?

- Я думал, мне показалось в прошлый раз. А теперь... Ты что вообще косметикой не пользуешься?

- Это тоже проблема? Только заикнись, что не хочешь позориться из-за меня, и я сразу разворачиваюсь и ухожу. Домой.

- Да ладно, ладно. Не кипятись. Если хочешь быть... такой, это твое дело.

Теперь и я уставился на него, выискивая следы косметики на