Пришествие Зверя. Том 1 - Дэн Абнетт

Обращение Тулл между тем продолжалось и достигло высот неистовства. Транспорт разогнался, будто отзываясь на ее призывы. Армада, созданная благодаря целеустремленности спикера капитанов-хартистов, набрала ход. Корабли все заметнее выравнивали строй, и флот уже не напоминал бесформенное скопление разнородных судов. Теперь он походил на широкий наконечник копья. Отдельные звездолеты стали частицами великого оружия.

— Мощь Терры приближается к врагу, гоня ужас перед собой, — изрекла Юскина.

Но ужас тянулся и за армадой.

Жители Терры понимали, что многие герои Народного крестового похода или даже большая их часть (но, Трон, пожалуйста, только не все!) обречены погибнуть. Однако же, если их смертями будет куплено избавление от адской луны, мучеников восславит каждый. Люди страшились не потерь, а их возможной бессмысленности.

Сам флот не был охвачен ужасом. Его вытесняла решительность.

А вот отчаяние держалось крепко.

Отчаяние, воплотившееся в металле, энергии, скорости, наступательном порыве, но почти лишенное брони и оружия, удалялось от позиций на орбите. Огромнейшее гражданское ополчение в истории Терры мчалось навстречу оркам.

Терра — Крепость Инквизиции

Виенанд и Ренденштайн открыто шагали к главным воротам по переходу Сигиллита. Прятаться уже не было смысла. Даже если их появления не ждали, попытка тайно пробраться в Крепость Инквизиции закончилась бы плачевно. Кроме того, Виенанд хотела, чтобы все вокруг четко поняли: ей нечего скрывать. Она не беглая преступница. Она, и никто иной, является представителем всей организации в Сенаторуме и в таком статусе прибывает сюда, под полярную шапку, в гигантские пещеры, где сосредоточена мощь Инквизиции.

Прямая линия дороги тянулась через каверну настолько громадную, что в ней поместился бы боевой звездолет. Женщины спустились так глубоко в недра континента, что вечный холод с поверхности уже не мог пробраться сюда, но воздух все равно был студеным. Изо рта Виенанд шел парок. Мороз словно бы приглушал стук ее сапог.

Переход Сигиллита, имевший сотню метров в ширину и тысячу в длину, когда-то вымостили плиткой с внедренной в нее проволокой, нити которой образовывали переплетающиеся гексаграммные узоры. Их плотность была так велика, что путь превратился в исполинский нуль-генератор. Через каждые десять метров по его бокам вздымались железные колонны с люмен-шарами — в их ярком свете дорога пронзала тьму сияющей полосой. Ее не ограждало ничто, кроме теней с обеих сторон. Подобное освещение служило еще одной системой защиты Крепости — в нем атака с обычным оружием становилась бессмысленной. Любой, кто приближался по переходу, не видел дальше обочин, откуда за гостями следили внимательные глаза. На протяжении километра человек оставался уязвимым во всех смыслах: с подавленными пси-способностями, на открытом месте, слепой к возможным нападениям из тьмы.

Для Виенанд эти пятнадцать минут ходьбы стали демонстрацией ее уверенности в себе. Инквизитор объявляла множеству наблюдателей, что не сомневается: она доберется до ворот невредимой. Ренденштайн ступала в шаге позади нее, держа руки по швам и развернув ладони. Поскольку даже невооруженную телохранительницу могли счесть угрозой, ей приходилось вести себя как можно безобиднее.

— Я понимаю, тебе непросто, — обратилась к ней Виенанд на середине пути.

— Мне не нравится беспомощность. Так я не смогу защитить тебя здесь.

— Это единственное место, где мне не нужна защита.

Ренденштайн недоверчиво хмыкнула.

— Я не лгу, — успокоила ее инквизитор. — Если бы с нами что-то могло случиться, оно уже произошло бы.

— Ну, теперь мне намного легче.

— Я серьезно. Мы успешно прибыли сюда, и у нас есть неплохая возможность исполнить задуманное.

Телохранительница не ответила. Оглянувшись через плечо, Виенанд увидела, что подруга задумалась.

Впереди нависали над дорогой главные врата Крепости. Стена с ними исчезала во мраке пещеры в обоих направлениях. Тяжелые двери, с виду из одного лишь кованого железа, символизировали мощь и скрытность Инквизиции. В действительности эти листы крепились на адамантиевую основу. Шов между створками рассекал пополам огромную розетту, доходившую до верха десятиметровых ворот.

Не было никакого практического смысла создавать их такими внушительными, такими монументальными. Никто не видел этих дверей, кроме самих инквизиторов и редких арестантов, одинаково исключительных и злополучных: всех узников, прошедших здесь, казнили после того, как они утрачивали полезность. Полярную крепость не только не брали штурмом, ее ни разу ни осаждали, но твердыня была готова ко всему. Сам ее облик указывал врагу на бессмысленность атаки и напоминал об уважении, коего заслуживали слуги Императора внутри.

У основания розетты стояла одинокая фигура. Мужчина был облачен в полный парадный доспех: поверх панцирной керамитовой брони он носил черно-багряный плащ, лента тех же цветов пересекала его грудь от левого плеча до ножен клинка. Его кираса и наплечники золотились обережными символами, как и кобура плазменного пистолета.

— Приветствую, кастелян Кобер, — сказала Представитель.

— Инквизитор Виенанд, — кивнул он; его поза, выражение лица, тон и слова были нейтральными.

Виенанд заранее предполагала, что Хенрик Кобер станет для нее главной преградой. Он не запретит Представителю войти, но может пресечь все ее попытки достичь цели.

Пост кастеляна передавался сменщику ежегодно или после смерти занимавшего его инквизитора. Это официальное лицо не имело формального главенства над коллегами, в его полномочия входила только охрана Крепости. Отсюда, впрочем, проистекала немалая административная власть, а значит, и опосредованное влияние. Непрерывная ротация не позволяла исполнителям обязанностей кастеляна набрать слишком много личного могущества; преемник всегда исправлял положение. Но срок Хенрика еще не истек, и он мог помешать Виенанд.

Она решила немедленно перейти к делу. На последнем этапе странствия инквизитор услышала речь Тулл и поняла, что времени для ухищрений не осталось.

— У меня будут с вами проблемы? — спросила Виенанд.

— Ваше поведение вызвало серьезные вопросы.

— Но обвинения не выдвигались, — утвердительно произнесла она, подметив, что Кобер не ответил прямо.

— Пока нет, — признал кастелян, после чего добавил: — Инквизитор ван дер Декарт мертв, инквизитор Махтаннин убит. Совершено покушение на жизнь инквизитора Веритуса.

— И на мою, — напомнила Виенанд. Ее поразила новость об Асприоне; судя по всему, за работу взялся Вангорич. — Я никого не обвиняю, — продолжила она. — Меня не интересуют бесцельные схватки. И если вы считаете, что я организовывала заказные убийства по дороге сюда, то крайне сильно мне льстите.

— Мне не кажется, что они совершались по вашему приказу. Я думаю, что эти смерти имеют к вам отношение.