Клан Кеннеди - Георгий Чернявский

Нельсон Рокфеллер, несмотря на свою принадлежность к могущественной финансовой династии, относился к либеральному крылу Республиканской партии. Он провел в «имперском штате», как часто называют Нью-Йорк американцы, ряд полезных реформ и пользовался высокой популярностью, которую, правда, несколько понизили его развод с женой в 1962 году и почти немедленная вторая женитьба. Советники Кеннеди вспоминали, что он внимательно следил за политической карьерой Рокфеллера, интересовался малейшими подробностями его жизни и быта, стремясь найти слабые места, которые можно было бы использовать в предвыборной борьбе.

Джордж Ромни (отец кандидата в президенты США от Республиканской партии, потерпевшего поражение на выборах 2012 года) имел значительный опыт административной и хозяйственной деятельности в качестве президента корпорации «Америкэн моторз». В 1962 году он стал губернатором штата Мичиган и уже успел проявить себя в качестве сторонника жесткого сокращения административно-бюрократического аппарата.

Кеннеди считал обоих этих республиканских деятелей весьма нежелательными, опасными соперниками. Он предпочитал, чтобы его противником в следующем году стал консервативный республиканец Барри Голдуотер, отставной генерал-майор, губернатор штата Аризона, упорно рвавшийся вперед, буквально расталкивая локтями возможных конкурентов. Антикоммунистическая риторика Голдуотера, который видел практически во всем происки «красных», стала объектом исследования психологов, которые даже построили «модель мира» по Голдуотеру, проявляющуюся в различных риторических стратегиях. Общественность, и не только либеральная, высмеивала Голдуотера, издевалась над ним, но он упорно продолжал по-военному гнуть свою линию.

В этих условиях Джон Кеннеди поручил своим помощникам создать через прессу и посредством слухов представление, что он весьма опасается конкуренции Голдуотера. Таким провокативным путем близкие к Белому дому круги пытались содействовать выдвижению кандидатом от республиканцев именно его. «Дайте мне доброго старого Барри, — говорил Кеннеди. — В этом случае я никогда не покину Овального кабинета».

Всё же между общими подготовительными мероприятиями, то есть всем характером проводимой политики, включая предупредительные меры против возможных кандидатов соперничавшей партии, и непосредственной агитационно-пропагандистской деятельностью существует немалое различие.

Именно к этой прямой подготовке и приступил Джон Кеннеди примерно за год с лишним до выборов.

Свою первую крупную агитационную поездку Джон Кеннеди предпринял в конце сентября 1963 года. Он вылетел из Вашингтона 24 сентября, в тот самый день, когда сенат ратифицировал договор о запрещении ядерных испытаний в трех сферах, который считался большим достижением президента. Предполагалось посетить 11 штатов, в основном на западе страны. Подбор штатов не был случайным. В восьми из них Джон на прошлых выборах потерпел поражение, в девяти штатах в ноябре следующего года предстояли выборы сенаторов, причем во всех места в верхней палате занимали демократы, которые уже начинали острую борьбу, чтобы не потерять их. От этого зависел характер сенатского большинства, а следовательно, прочность позиций Кеннеди в законодательной ветви власти, если он останется президентом.

Формально поездка была связана с проблемой охраны окружающей среды. Именно так она анонсировалась в прессе, ибо до официального начала предвыборной кампании было еще далеко. Но вскоре стало ясно, что сам Джон и его советники не лучшим образом выбрали тематику. Довольно слабо знакомый с консервацией природы, будучи закоренелым урбанистом, неспособным искренне радоваться естественным красотам, Кеннеди вел себя не очень естественно. Первые выступления не вызвали энтузиазма слушателей и, как полагал корреспондент журнала «Ньюсуик», были скучны для оратора.

Положение изменилось во время выступления в городе Биллингсе, штат Монтана. Здесь президент, быстро покончив с природно-охранными делами, заговорил на более близкую ему тему — он похвалил обоих лидеров сенатских фракций — демократа Майка Мэнсфилда и республиканца Эверетта Дирксена — за то, что они проявили гражданскую зрелость, поддержав ратификацию договора о прекращении испытаний ядерного оружия. М. О'Брайен пишет по этому поводу: «Как только он упомянул о договоре, толпа встрепенулась, раздались громкие крики одобрения и аплодисменты. Казалось, что он удивлен такой реакцией. Но обладая верно настроенными политическими антеннами, он почувствовал, чтб хочет услышать аудитория. И — немедленно сконцентрировался на теме мира, повышая темп речи и ее интенсивность».

Кеннеди осознал, что население не очень интересуется его маловыразительными выступлениями по поводу консервации природы, что людей значительно больше волнуют вопросы войны и мира. Начиная с третьего дня пятидневной поездки, речи концентрировались на этой жгучей проблематике.

Выступление в городе Хэнфорд, штат Вашингтон, на тихоокеанском побережье перед 30-тысячным собранием жителей, которые впервые видели президента своей страны, прошло блестяще. Оратор драматично представил слушателям все ужасы, которые ожидают человечество в случае развязывания ядерной войны, независимо от того, произойдет ли это по воле злонамеренных государственных деятелей, в качестве ответного удара или же в результате случайного сбоя или ошибки, которую никогда невозможно исключить. «Никто не может сказать со всей определенностью, — разъяснял он потрясенным слушателям, — сможем ли мы контролировать это смертельное оружие, сможем ли мы сохранить жизнь и мирные отношения с другими странами». Сделав долгую паузу, он продолжал: «Я обещаю предпринять такую попытку. Именно по этой причине я так решительно поддержал договор о запрещении испытаний, осознавая его ограниченность, но понимая, что он является шагом на долгом пути к миру».

Ко времени возвращения в столицу Кеннеди был убежден в двух принципиально важных вещах: он имеет все шансы на переизбрание и у него есть огромный козырь, который должен доминировать в избирательной кампании, — необходимость предотвращения термоядерной войны.

Из южных штатов Джон считал наиболее важным привлечь на свою сторону избирателей Техаса и Флориды. В случае победы здесь можно было примириться с потерей голосов остального юга, где по отношению к нему среди белого населения сохранялись недобрые чувства в связи с решительными мероприятиями в пользу гражданских прав чернокожих.

Вторая предвыборная поездка была намечена в Техас, где сильными позициями обладали его политические противники не только от Республиканской, но и от собственной партии. Советники отговаривали Джона от этой поездки, тем более от того, чтобы он после завершившегося триумфом вояжа на Запад продолжал фактическую избирательную кампанию именно в этом штате. Он, однако, оказался упорным, несмотря на то, что вице-президент Линдон Джонсон, сам выходец из Техаса, рисовал обстановку в штате и, в частности, в местной организации Демократической партии в самых мрачных тонах. По словам Джонсона, там усиливались консервативные настроения, вражда к президенту, возникли внутренние склоки, которые внешне проявлялись в непрекращавшейся полемике между губернатором Джоном Коннели, считавшимся умеренным консерватором, и сенатором Ральфом Ярборо, известным приверженцем либерализма, причем в явно левом варианте. Отказ от поездки означал бы демонстрацию политической слабости и негативно отразился бы на результатах выборов 1964 года, говорил Джон, убедив близких политиков в своей правоте.