Моя жена – ведьма - Андрей Олегович Белянин

глазом. В Городе их охотно используют на манер почтовых голубей для рассылки небольших бандеролей в измерения. Зверьки достаточно смышлёны, чтобы всегда найти адресата, и ловки до такой степени, что их самих практически не замечают. То есть посылка с сандаликами, открыткой и шоколадкой плюхнется на колени нашей дочери совершенно из ниоткуда. Поверьте, это гораздо удобнее, чем нанимать, например, большого китайского дракона вроде Боцю. Хотя он и дешевле стоит, но сколько народу перепугает…

– Опять лью мимо! Опять лью мимо! Хоть цель близка-а… – подражая Малинину, напевал Фармазон, запершись в туалете. Я стоял у двери, терпеливо дожидаясь своей очереди, а застенчивый Анцифер трудолюбиво разогревал ужин. Сам я есть пока не хотел, но угостить близнецов стоило, в последнее время без их обоюдной помощи я бы просто пропал. Однако на чём пришлось настоять, и Анцифер со мной согласился, так это на отсутствии спиртного. Приунывший нечистый сразу обозвал меня скопидомом Плюшкиным и надулся, как бегемот. Пришлось при нём распахнуть холодильник и показать, что – нет… Фармазон воспрянул духом и предложил сбегать, на что я, в свою очередь, ответил контрпредложением – наколдовать! Чёрт подумал и сдал позиции. Вообще, я отметил некую тенденцию к тому, что именно Фармазон в большей мере опасается моих поэтических заклинаний, хотя сам же на них и толкает. Решив побеседовать на эту тему в следующий раз, я ограничился на сегодня ролью гостеприимного хозяина. После тарелочки борща, на переходе к салату и котлетам, оба братца постепенно разговорились. Мне, правда, показалось, будто они избегают смотреть в глаза друг другу, но… Возможно, действительно показалось. Уже после чая, когда мои духи вытянули ноги и блаженно откинулись на табуреточках, прислонясь к стене и кухонному шкафу, я позволил себе первый вопрос:

– Анцифер, скажите, пожалуйста, как получилось, что шаровая молния демонессы ударила по ней же, уничтожив свою хозяйку на месте? Ведь вы как-то приложили к этому руку…

– Увы… – задумчиво ответствовал белый ангел. – К сожалению, Серёженька, по совести говоря, очень трудно непредвзято классифицировать свой поступок. С одной стороны, я обязан оберегать вас от неприятностей любым возможным способом. С другой стороны, пособничество в убийстве ничем не оправдывается, к тому же для физического уничтожения лиц, пособничающих силам Зла, существуют специальные отряды ангелов возмездия.

– Такие голубоглазые тяжелоатлеты с огненными мечами… – лениво дополнил Фармазон. – Нашему брату с ними лучше не связываться – дают по башке, не задавая вопросов, и по одному не ходят.

– Но почему умерла демонесса? – напомнил я.

– В том молитвеннике, которым прикрывался священник, был один маленький секрет. Думаю, монах и сам о нём не знал…

– Что именно?

– Закладка. Крепко пришитая к переплёту узкая плетёная верёвочка. В неё вплетены нити из той самой верёвки, которой Иоанн Креститель перепоясывал свои чресла. А любая, даже самая незаметная вещь, некогда принадлежавшая святому, несёт в себе толику его духовной силы! Результат налицо…

– Понятно-о…

– Вот так, братан, нас и ловят, как лохов на покупке нейлоновых кофточек. И это, заметь, служитель Добра! Хотя ладно, мы тоже не ангелы…

Я вопросительно глянул на Анцифера, он опустил ресницы и промолчал. Нет, творилось действительно что-то странное! Да чтобы наш Циля спустил нечистому две шпильки подряд?! Либо он всерьёз проникся идеями всепрощения, либо…чувствует себя в чём-то виноватым, но перед кем? Не перед Фармазоном же…

– Ребята, а вы знаете, мне с утра звонил сам Кошкострахус, – начал я, решив немного разрядить обстановку. – Благодарил за оказанную материальную помощь и даже присвоил очередное воинское звание. Я теперь – «супершпионус» с правом ношения серебряного эполета на левом плече рубашки под пиджаком. Представляете?

– Почему под пиджаком? – механически откликнулся нечистый дух.

– Так чтоб никто не догадался! – радостно рассмеялся я. Чёрт поддержал меня кислой улыбкой, а побледневший Анцифер окончательно повесил нос. – Но самое главное, что ведь я им никакого золота не доставлял! Нет, ну вы представляете?!

– Угу… – хором вздохнули оба. Я понял, что теряю нить разговора, в привычно скандальные отношения близняшек вкралась необъяснимая нота щемящей грусти. Случайные недомолвки или сознательное умалчивание с обеих сторон приводили к тому, что две половинки моей души казались уже совершенно чужеродными. Это было так неправильно и так несправедливо! Анцифер и Фармазон, два брата, две составляющие, две не существующие друг без друга автономные субстанции, сидели беззащитно-трогательные, словно маленькие дети, обиженные и виноватые одновременно. У меня в голове сразу всплыли строки одного давнего стихотворения. Пусть это не совсем в тему, но…

Минотавр топчет звёзды…

Геи молоко разлито.

Ночь темна. Наверно, поздно

Ощущать себя разбитым,

Если и хрусталь небесный

Уступает грубой силе.

Мне сегодня стало тесно

В этом доме. Или – или?

Или мы совсем не звёзды

И умрём не так красиво…

Может, тихо, может, грозно,

Может, даже агрессивно.

Или – звёзды?! Это значит,

С неба падая упрямо,

Мы летим туда, где плачут

Дети, брошенные мамой.

Загадайте пожеланье –

Мы замедлим ритм паденья,

До последнего свиданья

Будет целое мгновенье.

Всё исполнится, поверьте…

Только нам, судьбой забытым,–

Тихий хруст зеркальной смерти

Под раздвоенным копытом.

На последней фразе у всех троих были мокрые щёки. Я протянул руки, и оба братца от души зарыдали, уткнувшись в меня носами (Анцифер в правое плечо, Фармазон в левое). Перемежая невнятные бормотания обильным слезоразливом, близнецы сбивчиво, но старательно выпрашивали друг у друга прощения. Причём, как мне показалось, отнюдь не за какие-то заплесневелые грехи, а конкретно за нечто, совершённое здесь и сейчас. Интрига становилась всё более закрученной… Тем более что тема касалась честно добытого в Мексике золота. Понемногу успокаиваясь, ангел и чёрт попытались ввести меня в курс дела, как третейского судью, дабы пожурить виновного и помочь ему выпросить прощения у обиженной стороны. Итак…

– Сергей Александрович, как вы помните, в яростной борьбе с демонессами нам удалось завладеть двумя золотыми цепями. Длина каждой примерно шесть метров, вес, соответственно… не помню. Ты не подскажешь, милый друг?

– Конечно, братец, о чём речь… Не менее пяти с половиной килограммов настоящего американского золота, приличной пробы. А поскольку бросалась ими одна общеизвестная девица с венерологическим именем, то обе цепочки были абсолютно идентичными. Очень удобно для делёжки на двоих, но…

– Но Фармазон сказал…

– Я был неправ!

–