Москва ельцинская. Хроники президентского правления - Михаил Вострышев

В Москве с 10 по 21 июля 1992 года проходила 33-я Международная математическая олимпиада, в которой приняли участие школьники из 65 стран мира. Победили китайцы, второе место заняла команда из США, у России — лишь шестое место.

Начался 1 октября 1992 года новый учебный год в Американо-еврейском университете (улица Усиевича, 22), в котором учатся около трехсот студентов. Условия у них роскошные: высокая стипендия, стажировка за границей и американо-израильский диплом выпускникам.

МГУ 25 января 1993 года впервые провел крупномасштабное празднование Татьянина дня. Газета «Московский комсомолец» на следующий день сообщала: «Вчера, в день святой мученицы Татьяны, в университете оттягивались все — от студента до ректора. Хотя началось все весьма официально. Неожиданно обуянный христианскими чувствами, ректорат закатил аж два молебна: один в Успенском соборе, другой же — в студенческом театре МГУ, бывшей церкви святой Татьяны. Свечки, студентки в платочках, маленький алтарь, привезенный по этому поводу. Студенческий театр освятили святой водой, студенты приложились к кресту. Ректор МГУ, господин Садовничий, однако, крест целовать не стал (видимо, по идейным соображениям). Зато в вечерней кружке пива отказать он себе не мог. И не только себе, но и всем, кто, устав от официальных церемоний, закатился вечерком на огонек в МГУ. Зрелище было действительно потрясающим: счастливый ректор, собственноручно разливающий всем желающим пиво, причем абсолютно задаром».

МГУ

Газета «Комсомольская правда» 11 февраля 1993 года сообщала: «В Московском государственном университете сложилась предзабастовочная ситуация. На этот раз акция организована не менее революционным, чем студенты, преподавательским составом. Поводом для волнений послужила низкая заработная плата. Профессура МГУ получает оклад в размере 5800 рублей. Корреспонденту “КП” организаторы и вдохновители забастовочного движения сказали, что с радостью поменяются местами с уборщицами метро, чьи доходы, по их словам, являются основным предметом зависти преподавателей».

Во Дворце культуры Московского авиационного института 23 июня 1993 года открылся внеочередной чрезвычайный съезд Российского союза ректоров, созванный по инициативе Московского и Санкт-Петербургского советов ректоров. Собралось более 400 ректоров вузов. Говорили о нищете вузов и приняли постановление требовать от властей до 1 июля решить самые неотложные финансовые проблемы вузов в рамках того, что было уже обещано правительством. Звучали призывы к забастовкам и закрытию вузов.

Газета «Куранты» 14 октября 1993 года сообщала: «Завтра не в историческом, но зато комфортабельном новом здании Московского государственного института международных отношений соберутся выпускники сразу нескольких десятилетий. Некогда таинственному учебному заведению исполняется 50 лет… С 43-го военного года, когда в МГУ был создан факультет международных отношений, дипломы профессионалов в щекотливой сфере международной политики получили более двадцати тысяч выпускников. Естественно, что далеко не все, но, видимо, многие придут на встречу со своей молодостью на проспект Вернадского, 76». Исполнилось 10 ноября 1993 года 200 лет старому зданию университета на Моховой улице и 40 лет — Главному корпусу МГУ на Воробьевых горах. В старом здании открылась выставка, посвященная его истории. Напротив Главного корпуса днем был заложен первый камень будущей Центральной библиотеки МГУ на 3000 мест.

Президентский указ от 8 июля 1994 года «О гарантии прав граждан Российской Федерации на получение образования».

В московском храме Воскресения Словущего на Успенском Вражке 8 октября 1996 года митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим отслужил молебен… о спасении образования в России.

Ельцин 25 января 1997 года поздравил студентов России с праздником Московского университета — Татьяниным днем. Он не преминул заверить обнищавшую вузовскую молодежь: «По-хорошему завидую сегодняшним студентам. У вас, молодых, в отличие от предыдущих поколений россиян, есть право по собственной воле выбрать, чему учиться, как отдыхать, что читать».

Газета «Вечерняя Москва» 1 апреля 1999 года сообщала: «Очередные преобразования свалятся на головы школьных учителей. Отныне, дабы малолетние оболтусы смотрели на доску, а не стройные ножки молодых учительниц, преподавательницам строго-настрого запрещается носить юбки выше колен. Кроме того, одежда должна быть выдержана в строгих тонах, яркие цвета допускаются лишь для блузок и кофточек, и то по особо торжественным дням. Не обошли в Комитете образования и преподавателей-мужчин. Им запрещено носить рубашки с короткими рукавами и джинсы».

Говорить о развитии науки в последних годах XX века нечего — она не то что не двигалась вперед, но уже находилась на грани полного уничтожения. Государство практически перестало финансировать Академию наук, научно-исследовательские институты и лаборатории. Зарплату ученым еще кое-как выплачивали, но не выделяли денег ни на приобретение оборудования для лабораторий, ни на подписку на зарубежные научные журналы. За невозможностью реализовать себя на родине ученые стали уезжать на Запад.

Здание президиума Российской Академии наук

Газета «Куранты» 16 января 1992 года сообщала: «В бывшей Академии наук СССР, а ныне Российской Академии наук состоялась пресс-конференция. Президент Юрий Осипов, первый вице-президент Андрей Гончар, главный ученый секретарь президиума Игорь Макаров рассказали о настоящем и будущем РАН. Настоящее выглядит печально. Казна академии практически пуста, нет ни одного доллара, не выписан ни один иностранный журнал. Под угрозой международные контакты».

Вскоре появился анекдот:

— Что общего и в чем различие между развитием науки России при Петре I и при Борисе Ельцине?

— И при том и при другом наука финансировалась из государственного бюджета. Но при Петре — сколько денег давали Академии наук, ровно столько она и получала. А при Борисе — сколько денег дают Академии наук, ровно столько она их не получает.

Газета «Труд» 30 января 1992 года сообщала: «Около 500 ученых бывшей Академии наук СССР выехали для работы в страны Европы и Америки за последние три года. Причем только около 100 из них намерены вернуться после окончания контрактов».

Вернулось еще меньше, чем ожидали. Многие российские ученые получили за границей признание, основали научные школы, завоевали престижные премии. А оставшиеся в России молодые специалисты после окончания аспирантуры не могли даже никуда устроиться на работу.

Из беседы в газете «Известия» за 7 сентября 1994 года с лауреатом Нобелевской премии, директором Физического института АН РФ Александром Прохоровым: «Сейчас мы проедаем задел прошлых лет, когда по многим направлениям наша наука занимала передовые позиции. И в годы “холодной войны” научные контакты не прерывались, нас приглашали даже в закрытые атомные лаборатории США. Они были заинтересованы в наших знаниях. И пока еще это положение сохраняется. Нас приглашают на научные конференции, зная нашу бедность, оплачивают дорогу, гостиницу. Потому, что нам есть, чем поделиться. Но скоро наш запас будет исчерпан, и тогда никто нас приглашать не будет. И это, конечно, отразится на авторитете России, которой без первоклассной науки грозит участь второстепенной державы».