Лев Толстой - Анри Труайя

В строгой административной иерархии «цена» подчиненных зависит от «стоимости» их начальников, на каждой ее ступени человек превращается в чудовище. Галерея их портретов чем-то напоминает «Мертвые души» Гоголя. С каждым следующим визитом Нехлюдов открывает для себя новую низость, глупость, жестокость, взяточничество, расточительство. Гоголь намеревался противопоставить своим монстрам во второй части «Мертвых душ» характеры положительные, что, впрочем, мало ему удалось. Толстой решает в своем романе смешать характеры «светлые» и «темные», ужасающей клике властей предержащих у него противостоит народ. В предыдущих романах он писал только о крестьянах, в «Воскресении» появляются сапожники, каменщики, заводские рабочие, прачки, слуги, осужденные… К этим несчастным жертвам плохо устроенного общества Толстой испытывает уважение и нежность. И если говорит о них с тем же реализмом, что и о представителях высшего общества, то без малейшей иронии. Да и можно ли над ними смеяться? Он показывает их физическую нечистоту самыми темными красками и не видит при этом ничего, кроме их ясной души: Федосья с ее тихим голосом и лучистыми глазами, Тарас с добрыми синими глазами, идущий в Сибирь со своей несправедливо осужденной женою, крестьянин Меньшов с золотым сердцем, чьи глаза тоже полны света. Даже пьяниц и дошедших до скотского состояния людей оправдывает Толстой чрезвычайной нуждой, в которой они живут. Перед читателем проходят силуэты сотен людей, едва обрисованные, но вместе они создают эффект непрестанного своего присутствия на страницах книги. В воспоминаниях видятся Нехлюдову «сапожники, которых он увидал работающих в окне одного подвала; такие же были худые, бледные, растрепанные прачки, худыми оголенными руками гладившие перед открытыми окнами, из которых валил мыльный пар. Такие же были два красильщика в фартуках и опорках на босу ногу, все от головы до пят измазанные краской… В засученных выше локтя загорелых жилистых слабых руках они несли ведро краски и не переставая бранились. Лица были измученные и сердитые. Такие же лица были и у запыленных с черными лицами ломовых извозчиков, трясущихся на своих дрогах. Такие же были у оборванных опухших мужчин и женщин, с детьми стоявших на углах улиц и просивших милостыню. Такие же лица были видны в открытых окнах трактира… У грязных, уставленных бутылками и чайной посудой столиков, между которыми, раскачиваясь, сновали белые половые, сидели, крича и распевая, потные, покрасневшие люди с одуренными лицами».

В партии, с которой шла Маслова, была совершенно особенная группа людей, стремившихся к ниспровержению существующего порядка, – революционеры. В первый раз Толстой так подробно изучает их. Сторонник ненасилия, казалось, он должен испытывать к ним неприязнь, но написаны эти характеры с явной симпатией. Есть среди них аристократы, образованная интеллигенция, чиновники, крестьянин, рабочий. Конечно, самые фанатичные из них ошибаются, провозглашая, что надо работать для масс, ничего от них не ожидая, силой сменить режим, предложив невежественному народу конституцию, которая сделает его счастливым, независимо от него. Но движут ими вовсе не низменные цели. Они умеют страдать, умирать за счастье других. А потому заслуживают уважения автора. Катюша Маслова признается, что «таких чудесных людей, как те, с которыми она шла теперь, она не только не знала, но и не могла себе представить».

Нехлюдов тоже попробовал совершить революцию – мирную, среди крестьян своего имения. Левину в «Анне Карениной» Толстой передал свои соображения по поводу земельного вопроса, теперь мнение его изменилось и снова нашло отражение в романе. Нехлюдов, прочитавший труды американского социолога Генри Джорджа, мечтает о едином налоге на землю, достаточно высоком, чтобы вынудить богатых землевладельцев отказаться от части своих земель в пользу государства. Налог этот должен послужить фактической отмене частной собственности, государство эти национализированные земли поделит между крестьянами, их обрабатывающими. Герой (а с ним и сам автор), увлеченный этой идеей, не отдает себе отчета в том, что для ее реализации необходима смена политического режима, а следовательно, действия радикальные, влекущие за собой кровавые события. Нехлюдов решает отдать свои земли крестьянам. Но сталкивается с их недоверием, и Толстой, с присущей ему искренностью, признает, что между крестьянами и помещиком, пытающимся улучшить их жизнь, – пропасть. «Все, казалось, было прекрасно, а Нехлюдову все время было чего-то совестно. Он видел, что крестьяне, несмотря на то, что некоторые из них говорили ему благодарственные слова, были недовольны и ожидали чего-то большего. Выходило, что он лишил себя многого, а крестьянам не сделал того, чего они ожидали… Нехлюдов с неприятным чувством чего-то недоделанного сел в шикарную, как говорил ямщик со станции, троечную коляску управляющего и уехал на станцию, простившись с мужиками, недоумевающе и недовольно покачивавшими головами». Мораль: полумеры бесполезны и даже пагубны, не дав мужикам всего, хозяин не дал им ничего; отказывается он от своего имущества не столько ради мужиков, сколько ради того, чтобы успокоить свою совесть. Тогда, без собственности, связей, привязанностей, забот, сможет он, просветленный, отправиться за Катюшей в Сибирь.

В большинстве произведений Толстого прослеживается мысль, что истинная жизнь человека начинается с мгновения, когда духовные силы в нем возобладали над животным началом. Но «Война и мир» и «Анна Каренина» не были посвящены исключительно этому. Ход повествования, интерес к нему поддерживались любовными переживаниями главных героев – Наташи, князя Андрея, Пьера, Николая Ростова, Сони, княжны Болконской, Левина и Кити, Анны и Вронского. Любовь Нехлюдова и Катюши Масловой не составляет основу «Воскресения», она служит предисловием к нему, она в прошлом, читатель видит ее отражение. Здесь нет стольких пересекающихся историй, как в прежних романах, и это придает произведению динамизм. Действие начинается в тот момент, когда Нехлюдов узнает в обвиняемой в воровстве проститутке соблазненную им когда-то девушку. В дальнейшем он ни разу не почувствует былого влечения к ней, двигать им будет не страсть, но сострадание, стремление искупить свою вину. Ритм повествования и теплота взаимоотношений героев возникают не вследствие их любовных переживаний, а поиска ими того, что может избавить людей от страданий.

Отсюда и слабость романа. «Репортажная» его часть – описание судов, тюрем, этапа, жизни осужденных – покоряет своей достоверностью, отношения Нехлюдова и Масловой кажутся несколько условными. Николенька Иртенев «Детства», «Отрочества», «Юности», Нехлюдов из «Утра помещика», Пьер из «Войны и мира», Левин из «Анны Карениной», все они – сам Толстой, как, впрочем, и Нехлюдов из «Воскресения». Но с годами расстояние между героем и автором становится все больше. Тридцатипятилетнего Нехлюдова, любящего жизнь, крепкого, сильного, Толстой наделяет мыслями одинокого семидесятилетнего мыслителя. Это заметил Ромен Роллан, писавший, что чувствуется противоречие между исключительно реалистично написанным персонажем и моральными его переживаниями, которые явно принадлежат другому человеку, которого зовут Лев Толстой. Конечно, подобные моральные переживания возможны в любом возрасте, но здесь они оказываются не подготовленными ни темпераментом, ни прошлой жизнью Нехлюдова. Просто появляются в назначенный час по воле автора, без каких бы то ни было психологических оснований, и развиваются по назначенному им пути.