Счастливы неимущие (Евангелие от Матфея). Судебный процесс Березовский-Абрамович. Лондон 2011/12 - Михаил Барщевский

О.: Да.

В.: Из того, что вы говорите — параграфы 295 и 296, — получается, что вы вроде как не очень хорошо помните договоренности о какой-то конкретной сумме, которую вы согласовали в июне 2002 года с господином Березовским. И вам пришлось отсчитывать назад по документам, где были показаны различные платежи. Это так?

О.: В основном да. Ну что-то я помню, но это в основном реконструкция. Я понял, почему он придумал это, и как он мне это объяснил, но какие числа были, я не помню.

В.: Можете объяснить, что подвело вас к мысли, что это могло быть в июне 2002 года?

О.: Может быть, у меня в проездных документах что-то по этому поводу значится? Нет, я не помню, на основании каких документов я сделал такой вывод.

В.: А вы помните что-нибудь относительно того, где произошла та встреча с господином Патаркацишвили, о которой вы говорите?

О.: Ну, скорей всего, в Тбилиси. Если это 2002 год, скорей всего, в Тбилиси. Ну наверняка в Тбилиси.

В.: Ну опять это, наверное, реконструкция. Это не память, вы это не помните, вы это восстанавливаете, да?

О.: Ну если вы спрашиваете, где могла быть встреча в 2002 году, то она могла быть с Бадри только в Тбилиси. Он тогда был, если я правильно помню, невыездной после истории с побегом господина Глушкова.

В.: Но, господин Абрамович, вы не помните, вы физически не помните это место. Вы делаете вывод, что если встреча была, то она должна была быть в Тбилиси потому-то и потому-то.

О.: Ну да, так можно сказать.

В.: Понимаете, господин Абрамович, никто из ваших свидетелей напрямую не говорит об этой встрече, кроме вас. И нет ни одного документа в поддержку того, что, как вы утверждаете, произошло на этой встрече. Вы хотите это прокомментировать?

О.: Я не понял, оспаривается, что встреча была или что нет документов?

В.: Я утверждаю, что вы это придумали и что не было такой встречи, на которой господин Патаркацишвили просил вас платить эти дополнительные суммы в качестве комиссионных, и так далее.

О.: Была.

В.: Вы в ваших показаниях утверждаете, что 1,3 миллиарда долларов, которые вы уже согласились заплатить господину Березовскому и господину Патаркацишвили, — эта сумма должна была быть окончательным платежом, последним?

О.: Да, я так считал. И мы об этом договорились, что я больше никому ничего не должен.

В.: Также вы утверждаете, что, сделав эту выплату, 1,3 миллиарда, вы купили свободу от какой-либо связи с Березовским или Патаркацишвили. Это вы тоже утверждаете, да?

О.: Да.

В.: А теперь вы говорите, что эти 1,3 миллиарда долларов не были окончательным платежом и что в дополнение ко всему через год, по вашим словам, вы просто согласились выплатить еще 377,5 миллиона долларов, когда господин Патаркацишвили попросил вас это сделать. Это вы утверждаете?

О.: Да. Я даже могу рассказать, как он это обосновал.

В.: Ну хочу следующее спросить. Вы утверждаете, что эта просьба была сделана, и была достигнута договоренность между вами и господином Патаркацишвили летом 2002 года. К этому времени господин Березовский был в ссылке, жил за пределами России уже два года, это так?

О.: Да. Ну не два, полтора, наверно. Ну с какого момента ссылку отсчитывать?

В.: Октябрь. Он покинул Россию в октябре, ну примерно почти два года, можно так сказать. Больше, чем полтора года, как хотите. Это не важно. Но в любом случае он не жил в России значительный период времени уже. Это ведь справедливо?

О.: Да.

В.: Господин Патаркацишвили тоже был в ссылке уже больше года к тому времени, так?

О.: Да.

В.: Так что как-то маловероятно выглядело бы, что эти люди вернутся к власти летом 2002 года или получат снова влияние летом 2002 года. Это так, да? Что касается влияния на людей у власти в России, это как раз вы имели такое влияние на власть в России, совсем не они, ведь это тоже правда?

О.: Это вопрос о чем — что были у меня знакомые в правительстве? Были. Имел ли я влияние на принятие решений — не имел.

В.: Но по сравнению с ними вы были намного ближе к людям у власти в Москве, чем они. Они вообще не имели никакой возможности на тот момент предлагать вам какую-то политическую защиту, протекцию или что-то такое?

О.: Да.

В.: И, поскольку вы выплатили им, как вы считали, значительную сумму, которая, как вы утверждаете, должна была купить вам свободу, имея в виду, что ваше положение относительно близости к власти вот таким образом изменилось, — почему тем не менее вы утверждаете, что через год после этой сделки вы готовы были увеличить первоначальный платеж, который составлял 1,3 миллиарда долларов, на 30 % только потому, что господин Патаркацишвили попросил вас это сделать?

О.: То есть я могу уже объяснить, как он обосновал это?

Судья Элизабет Глостер: Да, пожалуйста.

О.: Он сказал, что в связи с тем, что мы деньги платили не всей суммой, а по частям, и в связи с тем, что ему пришлось 20 % заплатить за легализацию этих денег, чтоб перевести их, куда он хотел, то он считает, было бы справедливо с моей стороны 10 % ему вернуть, что составляло 130 миллионов. А остальное, он сказал, что «это деньги, которые, я считаю, ты нам должен, потому что мы эти деньги не получили, и ты в этом тоже виноват. Поэтому 250 миллионов заплати» или сколько-то там, какая разница получается, не помню, где-то так вот там, не круглая цифра получается, потому что, если я правильно помню, часть в Москве попросил отдать. Вот оттуда и вышло так.

Г-н Рабиновитц: Ну, он мог вам все что угодно сказать, господин Абрамович. Вопрос такой. Вы уже для себя решили, что вы сделали ему окончательный платеж, который покупает вам свободу. Почему вы были готовы платить им больше в течение года на 30 %? Вы просто сказали бы нет, и все, я от вас откупился, я купил у вас свободу.

О.: То есть почему я согласился вообще? Потому что Бадри был убедительный. Он вообще убедительный переговорщик был. Вот это вот его отличительная черта. Я практически после каждой встречи уезжал с дополнительными расходами.

В.: Но показания господина Березовского, которые не оспариваются: хотя Бадри обратился к вам и попросил вас компенсировать ему комиссию, которую он заплатил шейху, вы отказали ему в этой просьбе. Вы отказались ему платить комиссионные. Простите, не комиссионные, а дополнительные платежи из-за этих затрат.

О.: Мы про комиссионные или про дополнительные платежи? Мы сейчас о чем?

В.: Мы говорим о платеже, который компенсировал бы им комиссионные, которые они уплатили шейху. Неоспариваемые показания господина Березовского таковы, что Бадри обратился к вам, а вы сказали: нет. Вот это и есть правда, не так ли, господин Абрамович?

О.: Нет, я вам правду рассказал.