Элвис Пресли. Безрассудная любовь - Питер Гуральник

в своем отчете, — кивнул, соглашаясь. Тем не менее он был удивлен». Самого же Крога в это время интересовало, куда же этот разговор может завести; Элвис не упоминал ничего подобного ни в своем письме, ни в их предварительной беседе. Президент далее отметил, что люди, насаждающие наркокультуру, также находятся в авангарде антиамериканского протеста. Жестокость, пропаганда наркотиков, оппозиционные настроения, протест — все смешалось в головах огромной группы молодых людей.

Во время разговора Пресли неоднократно говорил президенту в очень эмоциональной манере, что он полностью на его стороне. Пресли повторял, что хочет быть полезным, что он стремится вернуть былое, но утерянное уважение к национальному флагу. Он упомянул, что был простым мальчиком из Теннесси, которому его родная страна так много дала, за что он хотел бы благодарно ей отплатить. Он также отметил, что около десяти лет изучал приемы воздействия коммунистов и адептов наркокультурьг. Он говорил, что очень много об этом знает и даже был принят представителями хиппи. Он сказал, что без труда может войти в группу молодых хиппи и общаться с ними, что могло бы быть полезным для него в его борьбе против наркотиков. Президент, в свою очередь, еще раз высказал свое беспокойство по поводу того, что подобные действия чреваты огромным риском для самого певца, его статуса и доверия, которое оказывают ему поклонники.

Тут пришел черед Элвиса поднять вопрос о значке. Он был бы очень полезен своей стране, если бы у него были особые, выделенные правительством санкции, так же как и во всех тех городах, где ему выдавали значки официальных помощников, которые он только что показал президенту. Он рассказал ему о своей недавней встрече с Джоном Финлейтером в Бюро по борьбе с наркотиками и об исходе этой встречи. Значок ББН выдавался настоящим тайным работникам, сказал он, а таковой, по их с президентом представлениям, и была его будущая деятельность. Тогда бы ему не пришлось так многим жертвовать в своей певческой карьере. Мог бы президент выдать ему подобный знак отличия, поинтересовался он.

«Президент, — писал Крог в своем описании встречи, — был несколько озадачен этой просьбой. Он повернулся ко мне и сказал: «Бад, мы можем дать ему этот значок?» Я не мог определить по его лицу, какого ответа он от меня ждал. «Сэр, — сказал я, — если Вы действительно хотите дать мистеру Пресли значок, я думаю, мы можем это устроить». Президент одобрительно кивнул. «Мне бы этого хотелось. Проследите, чтобы он его получил». Элвис улыбнулся с видимым триумфом: «Огромное Вам спасибо, сэр. Это так много для меня значит». Вдруг он приблизился к президенту и сделал непроизвольный жест, обняв его. Обнимать президента не было принято в Овальном кабинете. Это сбило с толку и президента и меня. Президент справился с удивлением и похлопал Элвиса по плечу. «Я ценю Ваше огромное желание помочь, мистер Пресли». Элвис подарил ему свои фотографии и заговорил о памятном экземпляре «кольта» 45‑го года, который приняла у него секретная служба. «Это очень приятно для меня», — сказал президент, и Элвис собрал свои значки и повернулся, чтобы идти к выходу, выглядя при этом, как писал Крот, «как ребенок, который получил на Рождество все подарки, о которых просил». Затем, как будто ему вдруг в голову пришла запоздалая мысль, он повернулся к президенту. «Мистер президент, не уделите ли Вы еще минуту, чтобы выйти и поприветствовать двух моих друзей, Сонни Веста и Джерри Шиллинга? Это так много бы значило и для них, и для меня».

Сонни и Джерри вряд ли уже что — то могло удивить на тот момент. Когда они прибыли в Овальный кабинет, за все в ответе был уже сам Элвис. «Сонни и я просто стояли у дверей в ужасе, тут появился Элвис и как гостеприимный хозяин пригласил нас внутрь, сказав: «Давайте, ребята, заходите». Выглядело так, словно он хотел сказать: «Я там был уже и прекрасно себя чувствую. Не грузитесь особо». В то же время он был искренне горд, что смог добиться нашей с Сонни встречи с президентом. У него был при этом такой вид, который всегда появлялся, когда он делал кому — то подарок». На белой рубашке Сонни броско красовался золотой кулон ТСВ, фотограф не мог удержаться, чтобы не заснять такую живописную компанию — президент в своей знакомой, напряженно — усталой позе, Сонни и Джерри, во все глаза глядящие, как Элвис позирует с уважением, но в полной уверенности, что именно он является центром всеобщего внимания. «Да уж, у нас тут найдется парочка настоящих шишек, — сказал президент, так же слегка неловко пытаясь поддержать разговор. — Похоже, Элвис в надежных руках с вами, ребята». — «Они хорошие друзья, — сразу же сказал Элвис. — И они тоже хотят помочь». Президент подарил им такие же подарки, которые уже вручил Элвису: зажимы для галстука и запонки с президентской символикой. «Знаете, у них есть еще и жены», — напомнил Элвис президенту, и вместе с Ричардом Никсоном они начали копаться в президентском столе, чтобы подобрать подходящие подарки для жен.

Был также намечен особый тур для Белого дома, но для начала они были приглашены туда на ленч, где, как отмечал Бад, «сотрудники аппарата, привыкшие видеть глав государств, спортивных чемпионов и кинозвезд, просто обомлели». Крог провел для них экскурсию по Белому дому, но на сей раз Элвис особого интереса не проявлял — из всех дверей постоянно выскакивали секретари, и он с изяществом раздавал им свои автографы. В офис Бада они вернулись только около двух часов вместе с Джоном Финлейтером, который приехал со значком. Если он и был удивлен и озадачен, он этого не показал и пообещал как можно скорей официально оформить новые полномочия Элвиса. Покидая Белый дом, Сонни и Джерри не переставали размышлять о всех тех удивительных вещах, которые приключились с ними в этот день. Насколько они понимали, все вещи, которые происходили с ними, хорошие или плохие, зависели только от одного человека — от Элвиса Пресли.

Элвис и Сонни отвезли Джерри в аэропорт, чтобы он смог попасть на работу на следующий день. На пути в аэропорт Элвис снова поднял вопрос о том, чтобы Джерри снова начал на него постоянно работать. Некоторое время назад, когда пластинки Элвиса не особо хорошо продавались, у Джорджа Кляйна родилась идея нанять человека, который проводил бы независимый промоушен именно Элвиса, а не RCA. Теперь же, когда пластинки продавались как никогда хорошо, эта мысль казалась еще более удачной. Оба, Элвис и Кляйн, считали,