Свой выбор - Рина Зеленая

Блэк и закашлялась. Но Гарри каким-то образом понял ее вопрос:

— Меня зовут Гарольд Поттер, леди Блэк. Я крестник вашего старшего сына.

Женщина чуть поморщилась, будто что-то вспоминая, а потом удивленно распахнула глаза.

— Где… — начала она, но не смогла закончить вопрос с первой попытки. — Где ты был… все это время?

Она смотрела на мальчика, и ему почудилось, что она видит в нем что-то, что ее удивляет. Или видит кого-то. Немного растерявшись, Гарри сглотнул.

— Директор Дамблдор посчитал себя вправе отправить меня к моей родне со стороны матери, — ответил Поттер, несколько секунд Вальбурга просто смотрела на него, а потом ее глаза распахнулись от шока.

— Так, господа и дамы, — прервал их Сметвик. — Это все хорошо, но на счету каждый час. Драматичные истории из жизни отложим на потом. А сейчас надо что-то решать. Я считаю, что тебе будет лучше в Мунго…

Женщина закашлялась и отрицательно качнула головой.

— Нет!

Сметвик недовольно цокнул и продолжил:

— Но раз уж ты, Вал, не желаешь ко мне под крылышко…

— Под крылышко… — прохрипела волшебница, — возможно, но в Мунго — уволь.

— В таком случае… Малец, как организовать переезд в Поттер-мэнор? — продолжает Гиппократ.

Некоторое время Вальбурга отмахивалась и от этого плана, но Гарри преодолел внезапно возникшую робость и даже пообещал принудительно переместить леди Блэк, если она откажется. И три эльфа против одного Кричера придавали его обещаниям веса.

В конце концов волшебница сдалась. Гарри с разрешения леди Блэк позвал в чужой дом Тинки. Эльфийка с хлопком возникла в шаге от мальчика, чтобы тут же громко чихнуть. Кричер уставился на домовушку неодобрительно, но промолчал. Следующий час все потратили на то, чтобы обговорить и при помощи эльфов перенести леди Блэк в другой дом.

В четыре лапки домовики сделали это так бережно, но не слишком довольная разрывом с домом волшебница этого вообще не заметила, продолжая в меру сил спорить со Сметвиком. Они спорили даже тогда, когда эльфы взбивали перину, подушки и укутывали волшебницу невесомым одеялом.

Пока взрослые спорили, Гарри прикинул в уме внешний вид и чары для необходимого артефакта, то и дело возвращаясь мыслями к Снейпу.

— Я буду заглядывать каждый день, — предупредил Гиппократ, игнорируя недовольство своей давней знакомой. — Раз не хочешь в Мунго, не позволяешь вызвать сюда сиделку, то я сам буду навещать тебя так часто, как только смогу. Малец, ты же организуешь мне такую возможность?

— Я открою вам доступ через камин, — предложил Гарри.

— Вот и отлично, — кивнул Сметвик, взмахивая палочкой и позволяя проявиться созданному им лечебному контуру.

— Попросите профессора сварить зелья, — решившись, сказал Гарри, с хрустом разжевав остатки леденца. — А я найду то, что профессор захочет получить в качестве оплаты.

Сметвик с интересом глянул на юного волшебника.

— Скажите ему, что у вас есть то, что он захочет увидеть, и пригласите в Мунго, — продолжил Гарри.

— Никто не должен… — прошептала леди Блэк.

— Значит, нужно что-то такое, что заставит Северуса Снейпа помочь без вопросов. Что-то, чего будет достаточно для молчания профессора, — ответил Гарри со спокойной уверенностью.

Он уже решил, что найдет выход.

* * *

Сметвик остался до самой ночи и ушел лишь тогда, когда едва не уснул посреди фразы. Вальбурга Блэк к тому моменту уже давно отдыхала, напоенная множеством зелий. Кричеру с причитаниями и мольбами даже удалось влить в хозяйку полчашки куриного бульона. Гарри тоже устал, но чудо-конфетка и родные стены сотворили настоящее волшебство, позволив мальчику продержаться дольше всех.

Стоило целителю растаять в искрах взметнувшегося зеленого пламени, как на большой пейзаж в гостевой спальне, где разместили леди Блэк, выглянула Дорея Поттер. Она с тревогой и грустью несколько минут рассматривала племянницу, а после беззвучно всхлипнула и уткнулась в плечо появившегося рядом Карлуса Поттера.

— С ней все будет хорошо, — заверил Гарри. — Правда, бабушка. Сметвик обещал.

— Я знаю, — ответила волшебница, не поворачиваясь к мальчику. До этого Гарри ни разу не видел ее настолько подавленной. Из всех Поттеров Дорея казалось самой сдержанной, самой решительной и самой хладнокровной. И вид ее слез, пусть и нарисованных, что-то задевал в душе. — Просто… С того момента, как ты разбудил дом, разбудил нас, мы… С трудом, но мы все приняли то, что от семьи Блэк почти ничего не осталось. От семьи Поттер остался лишь ты. Все то, чем мы жили, чем мы гордились, что давало почву под ногами, чувство гордости… Все почти кануло в Лету. И из-за кого?

— Упадок коснулся не только наших семей, — вступил в беседу Карлус Поттер.

— Древние и благородные семьи… — повернувшись, сказала Дорея и искривила губы в горькой усмешке. — Мы уходим в прошлое. Нас вытесняют, изничтожают, как что-то ненужное, лишнее, не имеющее право на существование. Оставляя только пепел, пепел наших жизней, наследия, достижений…

Гарри закусил губу. Чужая боль скребла по сердцу острыми иглами, едва позволяя дышать. Опустившись в кресло у кровати леди Блэк, мальчик прикрыл глаза согнутой в локте рукой и попытался сдержать слезы. Получалось плохо.

— Соберись, — хрипло велел он себе, слушая тихие всхлипы с полотна. — Соберись.

Он редко позволял себе раскисать. Но это происходило всякий раз, когда мальчик отвлекался от учебы и насущных проблем. И в тишине, нарушаемой лишь прерывистым дыханием пожилой женщины и тихим плачем Дореи Поттер, особенно остро ощущалось, как он одинок в этом мире. Волшебном, но невероятно жестоком мире.

Посидев еще немного, юный маг вышел из спальни и направился в малую столовую, оставив бабушку и дедушку следить за состоянием леди Блэк, а Кричера — сторожить сон своей хозяйки.

— Памкин, — позвал мальчик, усаживаясь на стул.

Не успел он хоть что-то еще сказать, как перед ним появилась тарелка, приборы, а часть стола заняли блюда, соусники, плошки и другая посуда, наполненная едой.

— В этом доме должно жить еще как минимум пять человек, — постарался взбодрить себя Гарри, рассматривая изобилие. Эльф расстарался, приготовив много всего того, что нравилось юному волшебнику.

Позволив себе наконец