Ничего личного. Книга 1 - Мигель Аррива

парень за пятым покерным столом мухлюет. Судя по бейджу, он не постоялец, так что вышвырни его.

Поднимаясь из цоколя «Азарино» в вестибюль, Амадео ругался про себя. Когда, наконец, эти бестолковые охранники поймут, что обдурить систему не удастся? Да, ты попытался украсть, но вероятность того, что тебя поймают, чрезвычайно высока. Они от и до изучают систему безопасности, когда поступают на работу, и приобретают странную уверенность в том, что уж у них-то получится ее надуть. Фишки легко отследить, даже если вор не настолько глуп и использует их для игры или обмена на наличные только в пределах сети «Азарино». В других казино их попросту не примут, да еще и немедленно известят Кристофа. Похоже, этот Энди Ньюман — человек не слишком большого ума. Другое дело, что среди украденного оказалось несколько уникальных фишек, изготовленных специально к юбилею гостиницы. Их можно было загнать на черном рынке за довольно приличную сумму — коллекционеры с радостью набросятся на такой товар. Но этого он Гарсии говорить не стал. Амадео уже давно подозревал, что начальник службы безопасности сам нечист на руку, однако доказательств не было. Надо поговорить об этом с отцом и убедить избавиться от этого человека. Какие бы давние отношения их ни связывали, держать рядом с собой вора нельзя. Еще и на должности, где он получает практически полную свободу действий.

Амадео поднялся на второй этаж, в кабинет управляющего. Валион очень любил тяжеловесную антикварную мебель а-ля Букингемский дворец, но, хоть она и создавала определенный уют, тут было слишком тесно из-за ее громоздкости. Амадео чувствовал это гораздо острее, чем кто-либо еще — с детства он страдал клаустрофобией.

Он раздвинул тяжелые шторы. В кабинет несмело проник тусклый свет — с самого утра лил дождь. Ни единого проблеска солнца на затянутом однотонным серым покрывалом небе. Уже вторую неделю стояла мрачная погода, несмотря на то, что лето только-только началось.

В дверь сунулась бойкая рыжая девчушка. Невысокого роста, с россыпью веснушек на миловидном личике, с которого редко сходила улыбка. А вот и солнышко, улыбнулся про себя Амадео. Без нее в этом чопорном кабинете было бы невозможно работать.

— Доброе утро, господин Амадео! Принести вам чай или кофе?

— Доброе, Чилли. Чай, пожалуйста. — Он опустился в кресло. — И найди мне личное дело Энди Ньюмана, он работает охранником внизу.

Они никогда не произносили слово «казино» вслух. Кристоф относительно недавно добился того, чтобы заведение признали законным, но старые привычки не так-то просто искоренить.

— Слушаюсь, господин Амадео. — Чилли, махнув рыжей косой, скрылась.

Амадео проводил ее улыбкой. Чилли не принадлежала к числу девушек, которые млели от его внешности и готовы были через пять минут знакомства прыгнуть к нему в постель. Несмотря на то, что ей исполнилось всего лишь двадцать три, работала она здесь в качестве помощника управляющего без малого два года. Так быстро получить отличную должность сразу после университета ей помог целый набор замечательных качеств: деловитость, умение быстро решать проблемы, не беспокоя начальство по пустякам, и полное разграничение работы и личной жизни.

— Спасибо, — поблагодарил он, когда Чилли поставила перед ним чашку и вазочку с печеньем. — И как ты все время узнаешь, что я не завтракал?

— У вас глаза голодного кота, — хихикнула она и протянула папку. — А вот и дело Ньюмана. Что он натворил?

— То же самое, что и множество охранников до него. — Амадео отпил чай. — Попытался прыгнуть выше головы.

— Вас зовут Энди Ньюман, так? — Амадео перелистывал личное дело, изредка бросая взгляды на сидящего перед ним человека, одетого в черную водолазку. На груди красовался значок, извещавший о принадлежности к службе безопасности казино и гостиницы «Азарино».

— Совершенно верно, — кивнул светловолосый мускулистый парень с яркими зелеными глазами. Судя по документам, ему было двадцать пять лет, и он сменил уже три места работы. Амадео мысленно сделал себе пометку ужесточить правила подбора персонала.

— Работаете в «Азарино» два месяца.

— Все так.

— Где работали до этого?

— Зал игровых автоматов на Западной улице.

— А до?

— У вас же есть досье, зачем спрашиваете меня? — Ньюман раздраженно дернул плечом. Злится. Но не нервничает, что весьма странно.

— Мне хочется услышать ответы от вас, Энди. — Амадео бросил папку на стол и наклонился вперед. — Почему вас уволили с предыдущего места работы?

Тот откинулся на спинку стула. Жвачка перекатывалась во рту.

— Не сошелся с начальством. А что, это так важно?

— Важно. Похоже, вы и тут не желаете проявлять уважение. Иначе не стали бы брать из сейфа фишки. Вы в курсе, что они ничего не стоят вне сети «Азарино»?

— Разумеется, — фыркнул охранник. — И поэтому не вижу смысла их вообще воровать. Что за глупость?

— Но также вам должно быть известно, что по городу открыто еще несколько игровых залов при гостиницах. Вы думали обменять их на наличные там?

— Да ничего я не думал и вообще не понимаю…

— Энди. — Амадео не повышал голос, стараясь говорить спокойно, хотя типы, подобные Ньюману, всегда его раздражали. Считает, раз собеседник моложе, пусть даже на пару-тройку лет, можно вести себя, как король. — Из сейфа пропали фишки на сумму сто тысяч. Причастны вы к этому или нет, ответственность лежит на вас.

— Там были техники, чинили камеру. Почему бы вам не спросить их? Наверняка один запустил туда загребущую лапу, ведь кое-какие из них можно и продать…

— Я не говорил, когда именно было совершено преступление, Энди. — Амадео чуть улыбнулся. — Я даже не упомянул, что вы тогда дежурили.

Ньюман ничуть не смутился. Скорее, обрадовался. На губах заиграла самодовольная улыбка.

— Ну, если вы обвиняете меня, значит, у вас есть основания, например то, что преступление произошло в мою смену…

— Про то, что в сейфе находились уникальные фишки, которые можно выгодно продать, не знал никто, кроме меня и топ-менеджера. Ваша смена каждый день с девяти утра и до восьми вечера. Вы могли бы выбрать любой другой день для оправдания, но упомянули именно тот, когда чинили видеокамеру. Случайность?

Ньюман больше не улыбался и угрюмо молчал.

— Раз вам известно точное время