Новая Зона. Хрустальная угроза - Светлана Кузнецова

С юмором, однако, у работников Центра все осталось по-прежнему.

«Здесь люди наукой занимаются, – утверждала одна из надписей, выполненная корявенькими заглавными буквами, – а не тем, о чем вы подумали».

«Ага, – соглашалась другая, выведенная другим почерком, но не менее корявая, – вы не смотрите, что у нас стены голубые, самим стыдно, люди добрыя!»

– Ничего не меняется, и это прекрасно, – заметил Ворон.

Ворота были покрашены краской под бронзу, которая удачно маскировала ржавчину, КПП – в цвет детской неожиданности, а бордюр – ядовито-синим.

– Интересно, – задумчиво проговорил Ворон, – Шувалов договорился о бартере с каким-нибудь художественным цехом, фабрикой по производству красок, или в нем модный дизайнер умер и бьется в конвульсиях?

Табличка официального названия сменилась. Теперь она гласила «Институт Исследования Зоны» и не имела никаких внешних излишеств в виде, например, золотых литер по красной основе. Все четко, выверено и бросается в глаза, белым по черному. Правда, от местных юмористов ее это не спасло.

«АИАЯ звучало хуже, но запоминалось», – гласила первая надпись (раньше это место прозывалось Академией Исследования Аномальных Явлений).

«В этом здании раньше находился филиал знаменитого НИИ Химических Удобрений и Ядов», – традиционно информировала другая. Естественно, заглавные буквы были должным образом выделены и подчеркнуты.

«Времена и названия меняются, суть остается неизменной», – философски заявляла третья.

«Аминь», – припечатывала четвертая.

Ворон сунул в окошечко дежурного пластиковый прямоугольник, и ворота медленно и с натужным скрипом открылись. За ними шелестели деревья и зеленел газон.

Внутри Центра оказалось красиво и даже уютно, словно в парке, специально разбитом для услады глаз. Темный асфальт окантовывал ярко-синий и черный бордюр. Ярко-зеленая газонная травка была подстрижена очень коротко. Временами встречающиеся лавочки выкрасили серебряной краской. Клумбы располагались везде, иной раз отнимая место у газонов, а также попадались работающие фонтаны.

– Вот так посмотришь, как ученые живут, и тоже захочешь, – покачал головой Денис.

– Ага, – согласно кивнул Ворон, – никто ведь не в курсе про «субботники» и «часы физического труда», на которые гоняют сотрудников, чтобы те немного мозги проветрили. Они же, мозги в смысле, как пароварка, в которой что-то постоянно варится. Иной раз пар необходимо сбрасывать.

Денис усмехнулся.

Среди их соседей находились ненормальные, предпочитающие все лето стоять филейной частью к солнцу и ковыряться в земле. Они не понимали, как можно этого не делать. Сталкеры в свою очередь отвергали саму идею самопожертвования во имя сельского хозяйства. Фруктовые деревья, произрастающие у них на участке, давно не подрезались и напоминали некогда рукотворный лес, при этом давали очень вкусные яблоки и сливы. Но возможно, людям, занимающимся усиленной умственной деятельностью, действительно необходимо время от времени переключаться на физический труд?

С самим ИИЗ ничего кардинально нового не произошло – все те же два стеклянно-бетонных здания, прилепившиеся друг к другу и обросшие всевозможными переходами и лестницами столь сильно, что практически слились в одно. Восемь этажей вверх. Столько же – вниз (теперь Денис знал это точно). В сущности, институт представлял собой идеальную иллюстрацию подобия: что на поверхности, то и в недрах.

Ворон вырулил на стоянку перед главным подъездом. Понять, что это не какой-то второстепенный подъезд, а именно главный, легко удалось по его размерам. Двери возвышались до уровня второго этажа. Козырек начинался там, где, по идее, должен был быть пол у третьего, а толстые колонны из зеленого мрамора придавали всей конструкции невероятно помпезный вид.

Раньше сразу за дверьми располагалась рамка металлоискателя и колченогий стул, на котором сидел старичок в форме охранника. Теперь там не было ничего: просто холл со стоящими вдоль стены кадками, в которых росли пальмы, фикусы, кактусы и еще какая-то экзотическая растительность.

– Н-да…

– Приветствую вас обоих в обители ученой прогрессирующей мысли, – донеслось от лестницы. Встречать их вышел сам хозяин этих пенатов – Василий Семенович Шувалов.

– Уж куда прогрессивнее, – хмыкнул Ворон.

Все возвращается на круги своя или остается там неизменным, вот и академик оставался тучным, пафосным и добродушно-ворчливым. Он крепко пожал руку Ворона, а Дениса даже обнял.

– Возмужал, очень возмужал. – Шувалов одобрительно похлопал его по спине. – Прямо и не поверишь, что всего четыре года назад подростком смотрелся.

Денис почувствовал, как жжет уши, и поспешил отступить. Только подтруниваний по поводу умения краснеть ему еще не хватало.

– Прохор Тихонович, как я понимаю, на пенсию вышел?

– Игорь, да ты что? Проще весь институт туда отправить, чем этого старика, – хохотнул Шувалов. – Просто он год назад внес конструктивное предложение снести к такой-то бабушке металлоискатель и преобразовать холл в зимний сад. Потому как смысла от вахтера никакого нет, раз у нас на входе целое КПП стоит. – Шувалов подмигнул Денису и рассмеялся. – Только по ведомости он все равно как вахтер проходит, потому что садовника нам уже не простят. – И, повздыхав, покачал головой. – Ох уж этот ЦАЯ…

ИИЗ являлся подразделением Центра Аномальных Явлений (ЦАЯ), занимающегося изучением Зоны и ее влиянием на повседневную жизнь и всевозможные аспекты влияния аномалий на цивилизацию. Институт же непосредственно изучал Зону с походами в нее и являлся курируемым, что не слишком нравилось его руководителю.

– Ладно, пойдемте, – наконец решил Шувалов. – В кабинет не приглашаю, там ремонт.

– Очередной? – Ворон цокнул языком и покачал головой.

– Именно. – Шувалов шуточного тона явно не оценил и начал заводиться. – Я ведь уже объяснял по поводу целесообразности своевременного употребления средств, выделяемых… – Он осекся, посмотрел на слегка удивленного сталкера и махнул рукой. – Извини, Игорь, я уже по привычке на всех срываюсь. Не поверишь, достали, – и похлопал себя по шее. – Вот где у меня сидит этот ЦАЯ, и министерство, и… кто только не сидит, в общем.

– Еще и я свалился как снег на голову, приехал непрошено, сейчас помощи начну требовать, – вздохнул Ворон.

– Ты как раз вовремя, я о тебе еще вчера вспоминал, – заверил Шувалов.

Они прошли на второй этаж, миновали коридор и проход между зданиями. Светлая плитка на полу блестела, но кое-где хранила следы подошв. На бессчетных дверях, располагающихся с двух сторон, таблички с номерами не висели, к тому же Денису они казались абсолютно одинаковыми. Либо он не замечал отличий, либо сотрудники просто отсчитывали нужное их число, либо давно обзавелись инстинктом, позволяющим опознавать необходимый кабинет по остаточному излучению аур входящих в него людей. Кстати, в ауры, разнополярную энергетику, чакры и в зеленых человечков Денис не верил, ему с лихвой хватало Зоны и ее проявлений вкупе с эмиониками и их извечным желанием стать хозяевами мира, но мало ли что в действительности существует на этом свете?