Сантехник - Владимир Малыгин

Получается, это не мой дом. Не моя реальность. А тело точно моё? Что-то я засомневался уже, несмотря на все мои шрамы и родинки. И нужно ли мне теперь в свой город к матери возвращаться? И к чьей матери? Какие мне ещё подтверждения нужны? Всё уже и так ясно и понятно. Присел за стол, задумался, покрутил в пальцах шариковую ручку, отложил в сторону. Перебрался на кровать, улёгся, не раздеваясь. Ботинки только скинул, пусть ноги отдохнут, досталось им, бедолагам. Потянулся, поскрипел пружинами матраса, покряхтел довольно. Рука как-то привычно под подушку нырнула, устроилась там комфортно. Это же не мой жест, я так никогда не делал? И ботинки перед тем, как улечься привычно так под кровать поставил… Что, выходит, и тело не моё? Подскочил, начал лихорадочно раздеваться от пришедшей в голову мысли. Какие шрамы и родинки?! Я же из капсулы вылез новенький, словно огурчик, а все мои шрамы сгорели в том подвале вместе со шкурой! С чего это у меня такая уверенность, что это именно моё тело? Завертелся перед зеркалом, выворачивая шею, ощупал себя… Присел на кровать, задумался. Нет, точно это не я. У меня мускулов всё-таки больше было. То есть я это я, я же всё помню, тело не мое. Тьфу, запутался сам. Короче. Тело местное, а сознание моё. И на вопрос, каким образом я в том подвале с порталом оказался – вопросов у меня нет. Тушкой я вряд ли перенёсся, скорее всего, как многократно читал, сознание переселилось. И воспринял я этот свой вывод очень спокойно, словно так и должно быть. Нахватался впечатлений за последнее время, утратилась новизна. Одно лишь огорчало, что домой я уже вряд ли когда вернусь. Потому что давно на самом деле всё понял, признать действительность просто не хотел, искал оправдания для своих сомнений. Потому что сознание тоже ведь просто так не переносится, значит, там я тоже умер. Как-то так. И от прочитанной фантастики бывает польза. А кому понравятся такие выводы? И мне они не очень нравятся… Одно утешение – я всё-таки живой. И меня космос ждёт. Пираты… Ну и что, что пираты, хуже уже вряд ли будет, а шанс приподняться у меня какой-никакой есть, если я о своих способностях расскажу. Только стоит ли о них рассказывать? Может, лучше пока их скрывать? Если, конечно, меня Док не вычислит в этой своей капсуле…

А душа у меня чья? Интересная такая мысль в голову пришла. Сто процентов, что душа тоже моя, родная, прилетевшая. Местная, получается, умерла, а я со своей душой и сознанием сюда, в пустое тело и попал, перенёсся. Получается, нет никакого смысла мне домой в родной местный город идти, чужие мне там все. Да и вряд ли я там теперь кого-нибудь найду, судя по этому пустому городу. Почти пустому…

Откинулся на подушку, поймал руку на рефлекторном движении за голову и к подушке, притормозил чужую привычку. Свои пора возвращать. Ну что? Решено? Перенесенец я. Попаданец. В чужое тело. И я в этой реальности буду сам по себе. Нет у меня ни привязанностей местных, ни обязанностей. И оставаться я здесь как-то не очень хочу. Война, мёртвый город, безжизненная округа, бандиты оптимизма не внушают. Значит, остаётся космос? С такими же бандитами-пиратами, только более технологически развитыми? И что? У меня два пути, других нет. За кордоны никого не выпускают, да и, честно говоря, как-то не очень хочется за них пробираться. Что меня там ждёт? Очередное безденежье, если повезёт, то малооплачиваемая работа на побегушках, даже доучиться и то вряд ли получится… Нет, не вижу я никаких нормальных перспектив в местной своей действительности. Значит – в космос, к пиратам? К новой жизни? Да!

Тогда хватит валяться. Ноги в руки и гребём в сторону портала, пока он ещё открыт. А там посмотрим. Думаю, на запчасти меня там вряд ли разберут, а от участи раба я постараюсь отбиться. Зря, что ли, мне в голову что-то там закачивали? Значит, можно надеяться на более лучшую жизнь. Интересную, по крайней мере. Посмотрим, как оно повернётся, пока рано загадывать. А по пути потренируемся. Поднялся со скрипучего матраса, притопнул ногами, чтобы обувь по ноге села. А когда это я обуться успел? За размышлениями и не заметил, как собрался. Что ещё? Поесть? Нет, пока не хочется. Что дальше делать?

А время уходит. Портал закроется, и всё. Впрочем, прислушался я к себе, я же его каким-то образом ощущаю. И его, и два других, чужих, работающих в разных концах города. А если… Нет, там меня точно сразу в рабы определят. У Кэпа хоть какая-то возможность есть от рабского ярма увильнуть. Ну и что я снова в размышления ударился? Встал и пошёл! Буду вторую жизнь проживать, и хочется верить, что по подвалам мне в ней ползать не придётся.

Двор, оставляющий после себя гнетущее впечатление, остался позади, впереди огромный когда-то жилой спальный район, который мне нужно пересечь. Опасности пока никакой не ощущаю, осторожно продвигаюсь мимо своей прежней работы. Заглянуть, что ли? А нафига, тут же приходит в голову отрезвляющая мысль. Это не моя работа, моя там осталась. Но что-то тянет на прежнее место, пойду, гляну. Или это чужое тело сохранило какие-то привычки? А вдруг там что-нибудь полезное для себя найду? И у знакомого дома меня прижали к асфальту короткой очередью. И какого чёрта я сюда сунулся? Не-ет, надо срочно избавляться от чужих привычек. Не дело это, когда тело с головой не дружит. До спуска в подвал далеко, до железной подъездной двери не очень, можно доскочить, если стрелять не будут, а стоит мне лишь пошевелиться, как откуда-то сверху прилетает маленькая злобная пуля, осыпает меня бетонной крошкой, падает под ноги сплющенным комочком металла.

Понятно, почему стрелок медлил. Вот и гости нарисовались. Пока ещё на подходе, но им только за угол повернуть осталось и вот он я, у стены на карачках сижу, во всей своей камуфляжной красе. Камуфляжной? От пришедшей в голову идеи даже в жар бросило. Ну ведь чему-то же я должен был научиться? Не может такого быть, чтобы я ни на что не годен был!

Представил, как будто я сливаюсь со стеной, становлюсь таким же серым, бетонным. Сильно закололо в висках, я приподнялся, пересиливая головную боль и круговерть перед глазами, пошатнулся, опираясь на стенку, выпрямился, с ужасом вслушиваясь в доносящиеся из-за угла громкие чужие шаги. Вот сейчас появятся, и мне каюк!

Получилось замаскироваться? Не стреляют! И я отшагнул, скорее, отшатнулся в сторону, сделал несколько заплетающихся шагов вдоль стены, быстро, как-то мгновенно пришёл в себя и рванулся к ближайшей подъездной двери. И, уже забегая за бетонную перегородку тамбура, услышал переговоры по радио.

– Куда он пропал? Я его потерял, не вижу!

– Как это потерял? Башку отверну! Смотри лучше!

Да они рядом совсем. Или мне кажется? Точно, я даже слышу, как гремят листья на деревьях, как трава бьётся под слабым ветром и как шуршат бумажные обрывки на асфальте с противоположной стороны улицы.

Куда? В подъезд и наверх? Или вниз, в знакомое мне место, в подвал? Нет, лучше в знакомое. И я потянул на себя предательски заскрипевшую дверь, вваливаясь внутрь под громкий довольный крик бандитов:

– Вон дверь открылась, он в подъезд нырнул…

На подкашивающихся от предательской слабости ногах скатился в самом буквальном смысле вниз, цепляясь и перебирая руками по железной круглой трубе перил. В самом низу не удержался, всё-таки завалился, больно ударился плечом, перевернулся к стене, слыша и чувствуя, как сминается упаковка пайков в рюкзаке. Вздохнул и…