Босс без совести - Марина Весенняя

Я слышала.

– Ты всегда такой хмурый? – Я попробовала увести разговор в другое русло.

– Почти все время. – Кажется, кому-то не нравится, когда все идет не по его плану. Никита шумно выдохнул и поджал губы. С этим напряжением точно что-то надо делать.

– А слабо просто взять и улыбнуться?

Я подалась вперед. Отчего-то хотелось раздразнить тигра. Тьфу! То есть Волка.

Когда он такой сосредоточенный, это немного пугает. Как ягуар, пригнулся перед прыжком, вынюхивает слабое место у жертвы.

Еще и улыбка похожа на оскал. Лучше бы не просила.

Хотя… Лучше все-таки так. Не возвращаться же к опасному вопросу. Тем более что я еще для себя не сформулировала, зачем устраиваю все это. Месть? Да вроде уже незачем… Как-то проучить двух взрослых избалованных мужчин? Вероятно. Но как я могу им вправить мозги, если подопытные будут в курсе происходящего? Максим пусть верит в то, что я наивная невинная девочка, которая мечтает о прекрасном принце. Никита… Что делать с ним, я пока не знаю. Эксплуатировать? Что-то мне кажется, что этот Волк тот еще упрямый осел, и будет очень тяжело вести его за собой.

Все доказательства налицо: мы сидим в выбранном им кабаке, в выбранные им день и время и пьем, потому что он так решил. А я к тому же и пасую. Раз за разом.

– Что, играем в «слабо»? А тебе слабо… – Никита на несколько секунд задумался, после чего облизнул нижнюю губу, прежде чем ее закусить. – Пойти со мной в туалет?

– Зачем?! – фыркнула я возмущенно.

– Догадайся, ангелок, – рука начальника легла на мою кисть.

– Слушай, я еще не настолько пьяна, чтобы отдаваться тебе в принципе. И тем более в туалете какой-то пивной забегаловки. Ну и переходы у тебя… Я попросила только улыбнуться, а ты…

Голова, конечно, кружилась от выпитого. Но я точно не планирую проигрывать в споре этих двоих заносчивых кретинов. Во всяком случае, не подобным образом.

– Странная ты, – в очередной раз отметил Волк. – Ты же сама себе в удовольствии отказываешь.

– Мужчина! – Вот теперь я точно пьяна, раз во мне проснулась чопорная мадам. – Вы слишком высокого мнения о своих способностях удовлетворить женщину.

Резко? Пофиг. Все равно уволит.

– Спорим?

– Никита Андреевич, у вас точно какой-то сдвиг на азартных играх. Это надо лечить. И я уже сказала – я не буду с вами заниматься сексом.

– А я и не говорю про секс. – Последнее слово Ник произнес нарочито громко. Видимо, он просто обожает смущать людей вокруг. – Я предлагаю другое. Мы идем в туалет. И я довожу тебя до оргазма. Можно, конечно, прямо здесь, но уверен, что ты слишком стеснительна для подобного эпатажа.

Вот как мы заговорили? Вот же наглая пьянь!

– И зачем мне это? Я что-то выиграю? Ну, кроме твоей безграничной милости удостоить меня оргазмом.

– Не выиграешь, – подтвердил Волк, и его правая бровь выразительно изогнулась. Он схватил мое запястье крепче и притянул меня к себе. – Сладкая, ты таешь в моих руках, как кусок масла на сковородке. Я просто хочу, чтобы ты кончила.

– Зачем?

Горячий шепот заводил. Но голову я не теряла.

– Говорят, после этого люди добреют, – отшутился Никита, прикусывая мочку моего уха. – Соглашайся. Тебе понравится. А мне… А я не получу ни хрена, кроме адового стояка в штанах, который потом будет болеть и изводить меня, если ты мне не дашь. Разве тебе не хочется причинить мне немного страданий?

Я засмеялась. Что ж, эта картина меня действительно позабавит.

– И что? Будешь держать его взаперти?

– Буду. – Никита откинулся на спинку дивана.

– И тебе нельзя будет лезть ко мне под одежду?

Это условие не слишком порадовало босса.

Блин, а я-то что творю? Действительно соглашаюсь? Это же безумие!

– Не полезу, – милостиво согласился Никита.

– И это не будет твоей победой в споре с братом?

Вот в этом пункте я несколько сомневалась.

– Мы спорили на секс. Петтинг не считается. Иначе я бы уже победил. Учитывая нашу сцену в кабинете.

– Тогда по рукам, – протянула ладонь, чтобы заключить неджентльменское соглашение. И до того как Волк успел пожать мою ладонь, отдернула ее. – Боже мой, ты повелся?

Никита выглядел озадаченным. Опять. Это еще больше развеселило.

– Слушай, ты точно танк. Прешь напролом. Конечно же я не пойду с тобой никуда! Зачем? Чтобы потом у тебя совершенно «случайно» оказалось для Максима видеодоказательство наших шалостей?

Никита завис.

По-настоящему завис. Словно мысленно бил себя по лбу, сообразив наконец, как именно стоило провести сегодняшнее свидание. Получить доказательства, что я с ним, показать все Максу, лишая меня всяких шансов на отмазку. Вообще странно, если Ворошилов-старший всю нашу встречу не записывал хотя бы на диктофон.

– Ты параноичка, – сделал неутешительный вывод горе-босс.

– Я аналитик, – снисходительно парировала я.

– Ты же работаешь в отделе информационных технологий! – Никита нахмурился – видимо, на его жестком диске затесалась ошибка.

– Нет, я работаю в отделе аналитики.

И снова мой ехидный тон. Я, значит, готовлюсь к каждой встрече, планирую каждое свое действие. А начальник не удосужился даже мое дело в кадрах посмотреть.

Стыдоба.

– Почему ты тогда сидишь среди айтишников?

– Потому что начальник у меня… чудак, – гаденько улыбнулась я Никите Андреевичу. – Аналитики уже трижды подавали запрос, чтобы им дали офис побольше, так как сотрудников не получается рассадить на выделенных метрах. Дизайнеры к себе не принимают, меня и еще трех девочек приютили у себя айтишники, спасибо им. А все запросы на расширение вы, Никита Андреевич, отклоняете.

Ворошилов нахмурился:

– Не считал это важным.

– Ну да, какая разница, кто где сидит, правда?

Подумаешь, не беда, если спутаешь стереотипную девушку-айтишницу, которая, скорее всего, кроме экрана ноутбука, ничего другого и не видит, с девочкой-аналитиком. Ворошилов на это рассчитывал? Что соблазнит серую компьютерную мышь, которая из мужчин видела только отстраненных задохликов, поэтому вниманию от супербосса будет безумно рада?

– Начальству же плевать, что нам по десять раз в день приходится бегать туда-сюда – это ведь так, мелочь, – продолжала я бухтеть вслух.

– И что? Я тоже целыми днями курсирую из кабинета в кабинет. – Никита в очередной раз показал себя. Что ему до проблем челяди? Или наоборот – мол, я такой же, как вы. Ношусь, бедный, пыхчу. – Это совсем не напряжно.