Андер 2 - Виктор Викторов

то, что нам нужно, — довольно прошипела Миа, узрев высокие металлические шпили на фронтонах здания. — Это нам вполне подходит».

Аккуратно положив тушу маола на черепицу, Миа двумя взмахами отделила оскаленную в жуткой гримасе башку демонического пса от остального тела, после чего рывком насадила её на один из шпилей.

Признаться, меня самого проняло, когда я увидел, как кончик металлического шпиля, выходящий из глазницы маола сначала задымился от ядовитой крови, постепенно покрываясь кавернами. Мёртвая кровь высыхала на глазах, и через несколько секунд идеально ровняй блестящий шпиль был похож на металл старой ржавой косы, случайно завалявшейся в сарае ленивого крестьянина.

«Пока нет доступа воздуха, та часть шпиля, которая находится в голове этой зверюги, будет невредима. Не переживай, он здесь провисит столько, сколько нужно, — я почувствовал, как мой рот растягивается в безумном оскале, принадлежащем явно не мне. — А вот это мы сюда прицепим, — промурлыкала демоница, аккуратно насаживая тушу на соседний шпиль, словно на огромный вертел».

Окинув удовлетворительным взглядом эту безумную инсталляцию под названием: «Неожиданное утро в фехтовальной школе госпожи Малики он Фарен», демоница только хмыкнула, не став комментировать очевидное.

«А теперь просьба не вмешиваться», — приказала она, аккумулируя энергию из магического источника на кончике одного из когтей. Причём я видел, что Миа могла бы и нарастить поступающий поток, но вместо этого предпочла действовать медленно.

Прошипев что-то на своём языке, она провела сияющим когтем перед собой, одновременно дав мне картинку, в которую я тотчас начал жадно всматриваться, стараясь не пропустить ни малейшей детали.

Кратковременный импульс истончился, проникнув сквозь купол, как инсулиновая игла, а в ушах тотчас зазвучал чужой разговор. И судя по тому, что я сейчас слышал, дела у меня в ближайшее время могли повернуться явно не в лучшую сторону.

* * *

— Августин, вы не понимаете, — раздражённо произнесла Малика. — Он опасен не для церкви и лично меня. Он опасен для существующего церковного строя, это вы можете понять? Вы осознаёте то, с чем мы с вами столкнулись? Одержимый, в котором мы никакими способами не можем обнаружить демона до тех пор, пока он сам не изволит себя проявить!

— А с каких это пор вы себя стали относить к Церкви Святого Аарона? — неприятно рассмеялся инквизитор. — Помнится мне, вы сами отвергли все наши предложения, как и отказались брать на обучение наших детей. А сейчас вы мне рассказываете, что для нас лучше, приплетая угрозу и щедро сыпля сведениями, правдивость которых, лично у меня, вызывает большие сомнения?

— Я ясно дала понять тогда, говорю и сейчас: моя школа не будет псарней, — фыркнула наставница. — Растите своих волкодавов сами, Августин, а меня в это не вмешивайте. И вообще, вы себя слышите?

Лицо инквизитора подёрнуло озлобленной гримасой, но он сдержал себя. Хоть он и являлся по меркам Церкви лицом, озарённым немалой властью, но сейчас этой женщине, сидевшей всей Церкви, как кость в горле, он не мог сделать ничего.

«Ничего, сучка. Я обязательно дождусь, пока ты допрыгаешься. И вот тогда я посмотрю, как ты будешь разговаривать. Я всегда достигаю своих целей, рано или поздно», — с ненавистью подумал инквизитор, однако его лицо сейчас демонстрировало лишь вежливую улыбку, природа которой явно не могла обмануть Малику.

Вслух же он сказал совершенно другое:

— Госпожа Малика, я, конечно, понимаю, что ваша школа находится под патронатом ИСБ, но это явно не даёт вам право вмешиваться в дела структуры, которую вы весьма обидели своим отказом. То, что вы — клирик, не означает вашу исключительность. Вы же понимаете, что вашу информацию ещё следует проверить? Или я должен поверить вам на слово, что в теле несовершеннолетнего Главы Рода сидит высший демон, которого мы никак не сможем засечь?

— Я же только что предоставила вам все доказательства, — процедила Малика, поднимая подбородок. — И вы сами сочли их достаточно убедительными. Что же вы в таком случае хотите, Августин?

Худощавый инквизитор несколько секунд смотрел немигающим взглядом на Малику, после чего оглушительно расхохотался.

— А вы фантазёрка, госпожа он Фарен. С чего вы решили, что нам от вас что-то нужно? Не хочу вас обижать, но сейчас, мне кажется, вы слишком переоцениваете себя. Нам от вас ничего давно не нужно, и мы получили то, что вы нам отказались давать, в другом месте.

— А что с он Свортом? — если её и задело явное издевательство Августина, но виду она не подала, продолжая оставаться всё такой сдержанной и холодной в общении. — Вы с ним что-то сделаете?

— Можете даже не сомневаться, — важно кивнул инквизитор. — Думаю, что Андер он Сворт окажется верным сыном Церкви, несмотря на вашу клевету. Вам не стыдно, госпожа Малика? — попенял её Августин с отеческой улыбкой, которую Малике нестерпимо захотелось стереть с его лица. — Я понимаю, что с Родом он Сворт у вашего рода есть некие разногласия, но использовать для этого нас… В этот раз вы перешли незримую черту. По-моему, вы заигрались, — его голос построжел. — Я буду вынужден доложить об этом отцу Бертольду, который и решит, как с вами поступить.

Малика лишь досадливо сжала зубы, понимая, что в этой словесной дуэли она уже проиграла. И несмотря на её железобетонные доводы, Августин непременно сможет вывернуть её глупый порыв помочь Церкви себе на пользу. И она обязательно пострадает, поскольку отец Бертольд лично знаком с духовником императора.

Всего пара слов, преподнесённых в нужном ключе, и вот уже от неё могут отвернуться многие, что явно не пойдёт на пользу процветанию её школы, имя которой она она старательно делала вот уже на протяжении стольких лет, работая на перспективу.

«Дура старая, — с досадой подумала она. — И с чего ты решила, что тебя послушают после всего, что ты сделала?».

Внезапно в стройный ряд умозаключений и мыслей вмешалось что-то извне. Нахлынула необъяснимая тревога, природу которой Малика пока не могла понять.

Что-то было не так. Какое-то глухое чувство опасности, направленной не конкретно на неё или её собеседника, а безучастно разлившееся вокруг.

— Вы чувствуете? — подняла она встревоженный взгляд на собеседника, который наблюдал за наставницей с покровительственной улыбкой. — Чувствуете?

— Да, чувствую, — улыбнулся он, обнажив крысиные зубы. — Мне кажется, что вам следует сменить своего поставщика благовоний, — он указал в сторону декоративной резной полочки из красного дерева, на которой, стоя в ряд, курились несколько ароматических палочек. — Не знаю, что это за запах, но пахнет, как в морге, — он брезгливо вытащил из складок простой на вид рясы надушенный белоснежный платок, чтобы через несколько секунд закрыть им нос.

Несколько секунд