Война братьев - Джефф Грабб

Края камня были неровными, и Урза почему-то сразу понял, что у него в руках не целый камень, а лишь его половинка. Он поднял камень над головой и показал его фигурам в белом. Этого оказалось достаточно — те немедленно забыли о нем и вернулись к своей работе.

Красное зарево на западе полыхало все ярче — плавучая шестерня неумолимо двигалась к своей цели. Оглядевшись по сторонам, Урза увидел, что рядом плывут другие шестерни, на каждой стоят маленькие фигурки в белых мантиях и собирают какие-то устройства. На одних шестернях собирали пауков, на других — колоссальные статуи, на третьих — огромных слонов или быков. Все машины были сделаны из тяжелых металлических пластин красновато-золотого цвета, и вооружены они были так же, как и первый замеченный Урзой паук.

Посмотрев вперед, Урза увидел, что зарево на горизонте — это пламя огромной плавильной печи или кузницы, в каких куют мечи и подковы. Печь была сделана из грубого железа и походила на уродливую голову неведомого существа, чей приоткрытый рот был полон языков мерцающего огня. Урза почему-то знал, что находится в полумиле от этого места, но жар печи ощущался уже здесь. Он также понял, что если бы у него была настоящая плоть, то он сгорел бы в единый миг — так тут было жарко. Прямо в рот уродливой печи вел огромный пандус из красного металла.

Шестерни остановились у входа на пандус, и все собранные фигурами в белом создания — пауки, слоны, быки и титаны — выстроились в два ряда по двум сторонам пандуса и, шатаясь, двинулись вперед, приводимые в движение скрытыми в своих стальных телах двигателями. Из их сочленений валил пар и сыпались искры.

Вслед за ними двинулись и белые фигуры, строители этих могущественных машин. Они шли по пандусу медленно, как бы нехотя. За их шествием чутко следили цилиндры на спинах красновато-золотых машин.

Ближайшая к Урзе фигура застыла на месте, задумавшись, а затем повернула обратно. Точнее, попыталась повернуть. Рядом с ней стояла машина, золотой паук, тот, которого Урза увидел первым и которого собирала эта самая фигура. Машина привела в действие свое оружие. Из вершины цилиндра вырвался луч раскаленного света и сразил убегающего. Урза увидел, как фигура в белом превратилась в кучу желтоватых костей, которые медленно покатились к подножию пандуса.

Другие не обратили на наказанного дезертира никакого внимания. Они сосредоточенно продолжили шагать вниз по пандусу, направляясь прямо в жерло печи под прицелом орудий золотых машин. Урза хотел сказать им, что в печи их ждет смерть, но из его рта вырвался лишь свист паровой машины и звон кузнечного молота.

Одни фигуры плавились, другие вспыхивали ярким пламенем. В конце концов вся группа собралась у самого рта уродливой печи.

И, как один человек, бросилась вниз.

Урза закричал. Его крики, казалось, отбросили его от огненной пасти, вырвали из мира золотых змей, двигающихся холмов и вооруженных машин. Он долго бежал спиной вперед, и, когда устье печи превратилось в маленькую красноватую точку, он почувствовал позади что-то теплое. Он развернулся и…

… очнулся на полу пещеры, сжимая в левой руке половинку силового камня. Издали он услышал топот металлических ног, бегущих по каменному полу.

Вот что увидел Мишра.

Урза рванулся вперед, Мишра обернулся к нему, но в тот же миг их обоих накрыл поток яркого белого света, и младший брат успел заметить лишь сердитое лицо старшего. Когда белый свет погас, младший понял, что оказался в каком-то месте, совершенно ему незнакомом.

Он стоял посреди длинного коридора. Его стены, черные и мягкие, словно сработанные из кожи ящерицы, были совсем непохожи на гладкие своды пещеры, где он был еще несколько мгновений назад. Мишра коснулся одной из стен, и та отпрянула. Тут он заметил, что весь проход покрылся рябью. Воздух был густым и влажным. Коридор уходил в бесконечность. Мишра обернулся. В другую сторону коридор тоже уходил в бесконечность. Он обернулся еще раз. Коридор по-прежнему уходил в бесконечность. Он обернулся снова и пошел вниз по бесконечному коридору.

Под ногой что-то хрустнуло, и он сделал шаг назад. На полу лежала маленькая золотая игрушка. Это была кукла в виде человеческой фигуры, и Мишра почему-то подумал: «А где же Урза? И Токасия тоже?» Младший брат вспомнил, что мгновение назад она была рядом. Он посмотрел на куклу — он никогда прежде такого не видел. По неосторожности он наступил на нее и сломал ей руку, на ее лице отражалось нечеловеческое страдание.

Пол впереди был весь усыпан маленькими кричащими куклами. В основном это были фигурки людей, но попадались и эльфы, орки, гномы и даже минотавры. Сначала Мишра пробовал идти вперед, не наступая на них, но их было слишком много. Затем он присмотрелся и заметил, что даже у тех кукол, на которые он не наступал, открыты рты, как будто они истошно кричат от боли. Это уверило Мишру, что он не причиняет куклам никакого вреда, и он смело зашагал дальше, расшвыривая игрушки направо и налево, подумав, что скорее всего эти куклы не живые.

Вскоре с обеих сторон в стенах стали появляться ниши, и в каждой висело темное зеркало. Мишра остановился у первого и увидел человека. Нет, голое человекоподобное существо. Оно словно кривлялось, превращаясь в представителя то одной расы, то другой, то третьей. Это была статуя из какого-то темного камня, которая, однако, могла менять форму. Дойдя до конца ряда доступных ей превращений, она начала все сначала.

Мишра подошел ко второму зеркалу и увидел другую фигуру. На ней были доспехи или что-то на них похожее, и она тоже меняла форму. Мишра понял, что доспехи не надеты на статую, а составляют часть ее самой, а может быть, и часть существа, которое она изображала.

Мишра почувствовал, как его охватывает небывалое возбуждение. Он вдруг понял, для чего нужны машины в найденной им с братом и Токасией пещере. Они могли менять форму всего, что сделано из плоти и камня. Они могли самосовершенствоваться. Они могли создавать новые предметы. Он рванулся к следующему зеркалу, совсем забыв о рассыпанных по полу золотых игрушках.

Там находилась еще одна меняющая облик статуя, на ней было больше доспехов, чем на предыдущей. Кроме того, у нее были рога, они росли назад, как у антилопы, а не вперед, как у минотавра. Она меняла свой облик медленнее, и Мишра увидел, что ее плоть становится кожистой, как стены коридора. Из нее, словно острые иглы, налитые энергией, торчали наружу черные кости.

Мишра перешел к следующему зеркалу и увидел еще одну фигуру, которая уже не меняла свой облик. У нее была черная, как у ящерицы, кожа, и из нее, как из предыдущей, наружу торчали кости. Узкое лицо, похожее на волчью морду, открытый рот полон острых как бритва зубов. Глаза закрыты, а на макушке пара немыслимой длины рогов, отогнутых назад, как у антилопы. Вокруг рогов змеились черные провода, похожие на червей. Спутанные в клубок, они кудрями вырастали из черепа и врастали в него обратно.

Мишра долго и пристально смотрел сквозь темное зеркало на это существо, ожидая, что оно сменит форму. Но оно оставалось самим собой, неподвижной статуей из черного камня.