Ниса. (Не)желанная жена - Екатерина Орлова

– Доброе утро, отец.

– Доброе, – отзывается он, закрывая ноутбук, и поднимает на меня взгляд. – Присаживайся.

Я располагаюсь в кресле напротив, осматривая кабинет отца в новом офисе.

– Здесь слишком современно, – усмехаюсь я.

– Кальян нашел свое место, а это главное, – отвечает он и встает.

Спрятав руки в карманы брюк, он поворачивается лицом к панорамному окну и смотрит на раскинувшийся у его ног город. Город, одним из хозяев которого является. Сейчас, когда мы находимся на высоте птичьего полета и я смотрю на мощную спину своего отца, то в полной мере осознаю власть, которой он обладает. Это впечатляет.

– Ты какой-то задумчивый сегодня, – произношу, становясь рядом с ним в такой же позе.

– Тебе пришло время жениться, сын, – говорит он, и я перестаю дышать. Я давно был готов к тому, что рано или поздно наступит такой момент, но прежде мне удавалось его оттягивать, а теперь, кажется, уже не отвертеться. – На девушке из хорошей семьи. Покладистой, спокойной, уважающей наши веру и традиции. На той, которая сможет сделать тебя счастливым и станет достойным партнером по жизни, каким стала для меня твоя мама.

– Я так понимаю, у тебя уже есть кто-то на примете.

– У меня уже даже есть договоренность с ее родителями.

– И кто она?

Меня это совсем не интересует. Тем более, если от меня потребуется лишь заниматься сексом с женой раз в неделю ради продолжения рода и обеспечивать ей достойную жизнь. Конечно, хочется, чтобы она оказалась красивой, и чтобы мы понимали друг друга. Почему-то вспомнилась Ниса, совершенно не к месту. У нас с ней не было никакого взаимопонимания. Между нами вообще, кроме секса, ничего не было. Но почему-то я до сих пор не могу забыть эту ведьму, хоть и прошел не один месяц после ее отъезда.

Через неделю после ее отъезда мне отдали ее рисунки. Я зачем-то до сих пор храню их в ящике стола в своем домашнем кабинете. На них пустыня и… я. Не знаю, зачем она рисовала меня, но сходство слишком очевидное, чтобы я мог перепутать нарисованного человека с кем-то другим. Ниса, на самом деле, невероятно талантливая художница, если даже одним черным грифелем смогла передать характер пустыни.

– Яра, – отец вырывает меня из мыслей.

– Яра? Какая Яра?

– Дочь Валида и Инас.

Мои брови съезжаются на переносице, когда я впиваюсь взглядом в отца.

– Отец, ей едва исполнилось шестнадцать.

– Я в курсе, – кивает он. – Мы должны были породниться в результате брака Амиры с Мустафой, но вышло как вышло.

– И поэтому козлом отпущения сделали меня?

– Контролируй свой тон, – строго говорит он.

– Отец…

– Омар, это не обсуждается.

– Отец, она еще ребенок! Я не прикоснусь к ней!

– Ты прекрасно знаешь, что девушка в шестнадцать уже вполне способна стать женой и родить ребенка.

– Да она еще в куклы играть должна! – я начинаю мерить шагами кабинет. – К тому же со смерти Мустафы не прошло и трех месяцев.

– Достаточно, чтобы оплакать сына-предателя, – сквозь зубы цедит отец.

– Не думаю, что Инас оправилась.

– К счастью, у нее такие же принципы, как и у ее мужа. Предавший семью заслуживает смерти.

– Отец, – остановившись, снова смотрю на него, – представь себе, если бы тебе пришлось меня убить.

– Знаешь, почему я дорожу своими детьми, Омар? – Отец тоже поворачивается лицом ко мне. – Потому что я знаю, что они преданы семье. Потому что знаю, что никогда не предадут. Потому что вы не Мустафа. Этот парень всегда был немного странным.

– Ты так говоришь, потому что мы твои дети.

– Я так говорю, потому что так оно и есть, Омар. Если бы кто-то из моих детей предал семью, вряд ли он дождался бы от меня пощады.

Я молчу о предательстве Амиры. Не хочу лишний раз напоминать об этом отцу и бередить рану, которая еще не до конца зажила.

– Ваша свадьба состоится через две недели.

– Так быстро?

– Нечего затягивать. Нам нужно укреплять связи и семью. Яра родит тебе здоровых детей, наш род продолжится, а ты, уверен, воспитаешь этих детей достойными нашей фамилии.

– Отец, я не притронусь к ребенку.

– Она не ребенок! – отец хлопает ладонью по столу. – К тому же, – уже спокойнее добавляет он, – Яра согласна.

– Еще бы она не согласилась, – бубню себе под нос, глядя на то, как отец возвращается в свое кресло.

– Твоей маме рожать через два месяца, так что постарайся не устраивать ей стрессов, отказываясь от этого брака. Они с Инас уже планируют свадьбу.

– Кто бы сомневался. Спасибо, что сообщил не в день свадьбы.

– Не ерничай. Так, теперь к делам текущим, – отцовский тон меняется на деловой, когда он открывает ноутбук. – Сегодня поступили новости из Ирана…

Вечером я вместе с отцом еду в дом родителей. Как только вхожу в просторную гостиную, с дивана встает мама и идет нам навстречу с широкой улыбкой.

– Сынок, – приветствует она сразу после того, как обнимает отца. – Рада, что ты приехал. Сегодня мы с Инас обсуждали вашу с Ярой свадьбу и решили, что она пройдет здесь, а после ты сможешь забрать жену в свой дом.

– В какой дом? – хмурюсь я. – Мы будем жить в городской квартире.

– Омар, – строгим тоном отзывается мама, усаживаясь на диван и увлекая меня за собой. Я опускаюсь рядом и откидываюсь на подушки. – Так нельзя. У тебя есть большой, роскошный дом. Твоей жене будет там комфортно.

– Где? В пустыне?

– Дом Валида тоже в пустыне.

– Но он ближе к городу, так что это не аргумент.

– Но ты же как-то живешь там.

– Я живу там один, мама. Жену я туда не приведу.

– Тогда и тебе придется переехать в городскую квартиру и остаться там насовсем. А дом можно продать.

– Это мой дом и моим останется. Я строил его не для того, чтобы продавать.

– Сынок, я не совсем понимаю, – она хмурится, внимательно глядя на меня. – Ты собираешься жить отдельно от жены?

– Мама, – я беру ее руки в свои и целую их, – я согласился на этот брак. То, что будет происходить в моей семье, касается только меня и моей жены. При всем уважении, госпожа Джанан, – подмигиваю, надеясь смягчить ее хмурое настроение. Но мама давно на это не покупается.

– Омар Аль Мансури! – строго произносит она, а я откидываюсь назад на подушки и прикрываю глаза, готовый выслушать целую лекцию о важности доверия в построении брака.

И мама не разочаровывает. Следующие минут сорок я делаю вид, что внимательно слушаю. Но почему-то каждый раз, когда пытаюсь представить себе свой брак по маминому шаблону, перед глазами встает ведьма Фоули и то, как она била посуду, как пыталась сбежать из моего дома и застряла на балконе. Как она скакала на лошади и позволяла волосам развеваться на ветру. Как отравила мою кровь, забравшись сначала в мою постель, а после – под кожу. Мне приходится забросить ногу на ногу, чтобы скрыть, как мои мысли, которые с каждой минутой становятся все горячее, воздействуют на мое тело.