Прекрасная леди - Бренда Джойс

Конечно, Аманда знала, что де Уоренн богат, но она и представить себе не могла, что он живет в такой роскоши. Впрочем, дочь пирата никогда прежде не бывала в домах состоятельных особ.

Аманда встала, ощущая, как приятно скользит по телу тонкий хлопок. Выйдя из-за балдахина, она оказалась перед огромным зеркалом в позолоченной раме, испещренной резными завитками и розетками. Она мельком бросила взгляд на свое отражение и замерла.

На нее смотрела совершенно незнакомая ей девушка.

Прелестная и по-настоящему утонченная, женственная незнакомка, одетая в великолепную ночную рубашку, отделанную кружевами, ее серебристые волосы мягко рассыпались по плечам, спускаясь почти до талии. На лице выделялись яркие, широко распахнутые зеленые глаза с длинными, пушистыми ресницами, удивительно темными, как и ее брови. На щеках незнакомки играл нежный румянец, кожу немного тронул загар, а губы были пухлыми, розовыми.

Ее плечи и руки оказались полностью обнаженными. Если бы кому-то вздумалось немного покритиковать девушку из зеркала, он бы мог заметить, что ее плечи были широковаты, словно намекали на таившуюся в этом хрупком тельце неженскую силу. Но этот недостаток совсем не бросался в глаза из-за хлопковой ночной рубашки, драпированной над грудью. Узенькие кружевные лямки поддерживали лиф, но вырез был слишком большим, тело скрывали лишь крошечные оборочки под кружевами. Как следует рассмотрев себя в зеркале, Аманда покраснела от смущения.

Она совсем не была похожа на дочь пирата — скорее на благородную, родовитую женщину.

Потрясенная, Аманда отвернулась и быстро распахнула портьеры. Было уже далеко за полдень — солнце сияло ярко, но уже на западе. Окна ее спальни выходили на гавань, и она заметила свое любимое судно, «Прекрасную леди». Корпус корабля был выкрашен в черный и красный цвета. Хотя «Прекрасная леди» была всего-навсего судном пятого ранга, непригодным к эскадренному бою, его такелаж[7]впечатлял, и Аманду поразила сложность корабельного оснащения. Сколько раз она наблюдала за де Уоренном, стоявшим на квартердеке, его людьми, поднимавшими парус, когда фрегат покидал свое место у причала! Сколько раз, затаив дыхание, любовалась, как великолепная «Прекрасная леди» постепенно набирала ход, мчалась вперед на всех парусах, до предела надуваемых ветром! Иногда Аманда следила за судном с одной из оружейных башен, окружавших гавань: смотрела, как оно стремительно удаляется от берега, уносясь в морские просторы, пока наконец «Прекрасная леди» не превращалась в точку и не исчезала, будто растворяясь в вечности. Сколько раз она задавалась вопросом, каково это — плыть на таком корабле, способном обогнать самый сильный ветер…

Неожиданно Аманда увидела из окна свою тезку.

Форт Чарльз располагался по другую сторону гавани, на маленьком полуострове, который выступал на юго-востоке из Карибского моря. Даже под развевающимся британским флагом, даже с переломанными мачтами, даже с такого большого расстояния Аманда тут же узнала их скромный корабль. Горе в который раз перевернуло ее душу, глубокое, терзающее — невыносимое.

«Обещай мне, что отправишься в Англию, к своей матери». Голос Родни вдруг зазвучал в ушах Аманды так громко и отчетливо, словно он говорил с ней в этой самой комнате. Аманда обернулась, но за ней никто не стоял. Она на мгновение задержала взгляд на закрытой двери спальни, мечтая, чтобы сюда сейчас вошел отец. Но этого не произошло.

Она сглотнула горький комок, подступивший к горлу.

— Я уже пообещала, папа. Разве ты не помнишь?

Случившийся от волнения спазм мешал ей говорить.

— Я помню, девочка.

Аманда могла видеть его теперь, она действительно воочию видела отца, хотя явился он лишь в ее воображении. Аманда смахнула хлынувшие из глаз слезы.

— Я обещала тебе это в день казни. Да, я это сделала. Ты знаешь, что я всегда держу свое слово. Я обязательно поеду.

Она почувствовала, как в душе зародился страх — настоящий, необузданный. Ей придется уехать, оставив все, что было таким знакомым и родным. А что, если папа ошибся и мама не любит ее так сильно, как он уверял?

— Я знаю это, доченька. Я так горжусь тобой… — улыбнулся ей отец.

Аманда вздрогнула.

— Я не уверена, что мама будет довольна мной.

— Она любит тебя, моя девочка.

Аманда собралась было напомнить отцу, что она — дочь пирата, но его образ растаял в воздухе. Господи, что же она делала? Говорила сама с собой — или с умершим? Неужели ей только что довелось встретиться с призраком отца? Аманда была потрясена. Впрочем, это уже не имело значения. Главное, что она дала обещание и собиралась выполнить его, независимо от того, что ей придется сделать, чтобы добраться до Англии. И разумеется, бояться там ей совершенно нечего. Мать точно будет счастлива видеть ее, сразу заключит в свои теплые объятия и будет ронять слезы радости!

Итак, сейчас нужно сосредоточиться на этом путешествии. Аманда в задумчивости прикусила губу. Родни наказал ей плыть в Англию с де Уоренном. Интересно, могла ли Аманда каким-либо образом убедить своего благодетеля позволить ей путешествовать на одном из его кораблей? Она подумала о том, что этот де Уоренн был таким добрым — или, по крайней мере, казался добрым. Отец хотел, чтобы она плыла с капитаном, потому что он был джентльменом, и Аманда могла согласиться с этим. Но как бы она оплатила эту поездку?

Имущества у Аманды почти не было. Имелись лишь кинжал, пистолет, шпага, смена одежды и золотой крест на цепи, принадлежавший отцу. И ни с одной из этих вещей она не собиралась расставаться, да и де Уоренну в любом случае вряд ли приглянулось бы что-то из этого скудного скарба. Был лишь один возможный способ заплатить за путешествие. Ничего не оставалось, как предложить де Уоренну свое тело.

Внутри у Аманды все напряглось от волнения. И это была не просто тревога, а самый настоящий страх. Каждая сексуальная сцена, свидетельницей которой ей невольно доводилось быть в прошлом, казалась грубой, омерзительной. Отвратительным был и губернатор Вудс. Аманда никогда не могла понять, почему любовные пары, которые она видела, просто млели от страсти. Ей было не дано постигнуть, что же такого привлекательного, возбуждающего кроется в сексе, что заставляет мужчин и женщин в одно мгновение терять рассудок.

Аманда никогда не волновалась так, как в тот момент, когда вышла из спальни. Де Уоренн утверждал, что движим благородными намерениями, и, как ни странно, она ему верила. Но разумеется, он никогда не отказался бы воспользоваться ее телом в обмен на поездку. Все мужчины, которых она знала, с готовностью приняли бы предложение подобного рода. Она даже могла представить этот обмен еще более заманчивым, признавшись де Уоренну, что по-прежнему остается девственницей.