Ночь у Насмешливой Вдовы - Джон Диксон Карр

— Что, малышка?

— Сегодня днем я снова получила такое письмо. Оно ужаснее предыдущих. Мне стало страшно, хотя в нем нет ни слова правды! Но… Господи, как я боюсь!

Злейший враг не мог бы назвать Джоан истеричкой. И все же бывают моменты, когда нервы сдают. В комнате воцарился ужас, как будто какое-то чудовище, разбив окна и задув свет, вползло внутрь.

— Закрой дверь и подкрути фитиль, — попросила Джоан. — Пожалуйста, прошу тебя, зажги свет поярче!

Гордон Уэст, ставший серьезным и деловитым, действовал спокойно, но быстро. Когда он подкрутил колесико лампы, теплый желтый свет залил книжные стеллажи, однако тени за ними стали еще темнее и гуще. Уэст закрыл дверь и задвинул засов; на ключ в Стоук-Друиде никто дверей не запирал. Потом он вернулся к Джоан. Голос его, хоть и властный, подействовал на нее успокаивающе, как и руки, которые он положил ей на плечи.

— Ну вот, — сказал он, и у глаз его снова появились морщинки. — Никто тебя не обидит; я об этом позабочусь. Что такое ты говорила? Тебе страшно, хотя в письме нет ни слова правды? В чем дело?

Джоан судорожно вздохнула и прильнула к нему.

— Итак… — начала она.

Мисс Марион Тайлер быстрым шагом удалялась от домика Уэста после того, как наскоро заглянула внутрь. Она посмотрела на небо; луна в третьей четверти светила почти так же ярко, как солнце.

Марион всегда была веселой и оживленной. Но она вовсе не принадлежала к числу бесцеремонных, сующих во все свой нос особ, которых окружающим сразу хочется убить. Наоборот! Позвольте обрисовать ее так: если несколько мужчин рассказывали сомнительный анекдот, они тут же замолкали при появлении Стеллы Лейси или Джоан Бейли, однако они были не против, если анекдот услышит Марион.

Мелкие зубки Марион часто сверкали в улыбке; черные волосы, в которых не было ни единого намека на седину, были по моде коротко подстрижены. Платья и костюмы выгодно подчеркивали ее крепкую, статную фигуру. Марион великолепно ладила и с детьми, и с собаками, и с лошадьми. Что же касается мужчин… Марион иногда признавалась: в ее жизни для мужчин отведено маловато места, хотя она пользовалась уважением всех своих знакомых мужского пола.

Проходя по тропинке между деревьями, она заметила в ярком лунном свете две фигуры, которые приближались со стороны дома полковника Бейли.

— Эй! — едва слышно прошептала Марион.

Одна из фигур оказалась Стеллой Лейси; на плечи поверх сизого платья она набросила легкую шаль. Второй была ее четырнадцатилетняя дочь Памела. Сэр Генри Мерривейл, который в тот день уже видел Памелу на улице, сейчас оглядел бы ее внимательнее.

Было бы не совсем справедливо утверждать, будто Пэм — уменьшенная копия матери, хотя девочка тоже была тоненькой, стройной и хрупкой; пепельные волосы до плеч завивались на концах; на Памеле, как и на матери, было красивое платье, скроенное «по-взрослому». Но в Пэм чувствовались некая щенячья игривость и неуклюжесть, хотя она изо всех сил старалась выглядеть старше своих лет. На круглом личике девочки выделялись серьезные, умные серые глаза, которые можно было назвать говорящими: они выдавали больше, чем произнесенные слова.

— Эй! — громче крикнула Марион, когда они встретились на залитой лунным светом тропинке. Стало ясно, что она решила преградить Стелле путь. — Надеюсь, вы не к Гордону Уэсту, — заговорила она. — Я сама заглядывала к нему, хотела взять почитать «Меч в камне» — он считает эту вещь великолепной. Но его нет дома.

— К Гордону? — Стелла удивленно подняла брови, как будто никогда не слыхала о таком. — Что вы, Марион, милочка! Мы просто гуляем. Вы, конечно, знакомы с Пэм? Хотя она так редко бывает дома — только на каникулах.

Марион улыбнулась девочке:

— Да, знакома. И как мы поживаем, Пэм?

Девочка подняла на нее серьезный удивленный взгляд.

— Да, — неожиданно продолжала Марион, — на редкость дурацкий вопрос. Не обижайся, просто… так принято разговаривать с детьми.

В глазах Пэм загорелся огонек искренней признательности.

— Добрый вечер, мисс Тайлер, — сказала она.

Стелла неизвестно почему была сегодня чем-то расстроена и необычно говорлива.

— Ничего подобного, — заметила она, — я не считаю подобные вопросы дурацкими. Пэм у нас иногда действительно бывает несносной. Правда, Пэм? Она хочет играть в вульгарные игры, например в хоккей — представляете? — и возиться в грязи. Боюсь, в ее школе одобряют подобные развлечения. А ее нелюбовь к чтению! Вы можете представить, чтобы молодая леди, почти взрослая, не любила Достоева и Толстовского?

— Ах! — с тоской в глазах воскликнула Марион.

Пэм снова подняла на нее глаза.

— Мама, — возразила она негромко и ласково, — ты все время путаешь их фамилии. И потом, кому какое дело, что творится с людьми по имени Соня Бирвичков Паранурдипофф и Федор Ироффенскекий Вараверакинсолеович? Фамилии их героев похожи на каменные глыбы; да и сами книги такие же.

Стелла издала легкий смешок, который один из ее поклонников (хроникер не может отказать себе в удовольствии немного посплетничать) однажды сравнил со звоном маленьких серебряных колокольчиков.

— Пэм, голубушка, — укоризненно заметила она. — Сколько раз тебе говорить: нельзя быть такой ограниченной.

— Почему? — удивилась прямодушная Марион.

Но Стелла ее не слушала.

— Бедное дитя, — заявила она, — ей, знаете ли, сегодня нехорошо.

— Мама!

— Возможно, вид у нее цветущий, — продолжала Стелла, обращаясь к Марион и рассеянно покачивая пепельно-русой головой. — Я всецело доверяю доктору Шмидту. И все же, в своем роде… — Она помолчала. — Вам известно, что доктор Шмидт не только закончил медицинский факультет в Эдинбурге, но и… — Стелла оборвала себя, как будто пробудилась ото сна. Даже при лунном свете стало видно, как она зарделась багровым румянцем. — Господи, о чем я? Пожалуйста, простите меня.

Именно этого и хотела Марион.

— Ну, пойдемте, — бодро предложила она, беря мать и дочь под руки и ловко уводя их в противоположном направлении. — Раз вы гуляете, давайте гулять вместе.

— Куда мы идем?

— К церкви. Точнее, к дому приходского священника.

— Ну что ж! Наверное, мы успеем дойти туда и вернуться до того времени, как Пэм пора будет ложиться спать.

— Мама! — вдруг вмешалась Памела. — А можно по пути посмотреть Пороховой склад?

— Возможно, милая. Возможно, — рассеянно отвечала Стелла, скорее всего не услышав, о чем просит дочь. Решив, что Марион не обратила внимания на ее оплошность, миссис Лейси снова стала такой, как всегда: немного замкнутой, с притворно-застенчивым выражением на лице.

Они шли по тропинке, иногда задевая ногами палую листву, и внешне казались довольными, как трое детишек, которые ищут Волшебника из страны Оз.