Темное удовольствие - Джена Шоуолтер

– Я здесь, ангел, я здесь.

Этот глубокий, бархатный голос она слышала в своих кошмарах и в удивительных снах об ангелах, и ад и рай сливались для нее в одно сплошное искушение. И вот постепенно кошмар отпустил ее из своих тисков, темнота рассеялась, появился свет.

Даника увидела, что находится в незнакомой комнате. На стенах было развешано всевозможное оружие. Здесь был целый арсенал, от сюрикенов до шпаг и кинжалов. Даже топориков. В углу стоял изящный туалетный столик, но рядом не оказалось стула. Его владелец не сидел здесь? Не разглядывал свое отражение и не расчесывал волосы?

Он? Откуда ей известно, что комната принадлежит мужчине?

Даника глубоко дышала, вдыхая знакомый аромат сандала и сосновых иголок. О, она знала. Это мужчина, и она даже знает, кто он. И эта мысль потрясла ее до глубины души. «Возможно, ты ошибаешься. Пусть это будет так».

Постель была застелена черными простынями. Повернув голову, Даника увидела, что рядом лежит полуобнаженный мужчина. У него было мускулистое тело и кожа цвета растопленного шоколада с медом. Его грудь была абсолютно гладкой, но ее внимание привлекла зловещая татуировка в виде бабочки, распростершаяся от одного плеча до другого и переходящая на шею. Зловещая бабочка – эти два слова подходили только для одного мужчины.

Рейес.

– О боже. – Она резко села на постели, отодвигаясь от него. Тяжело дыша, сползла на край кровати, стараясь не поворачиваться к нему спиной. Даника вспомнила обрывок разговора со Стефано.

«– А что, если они попытаются меня убить? – резко спросила она.

– Они этого не сделают, – уверенно ответил он.

– Почему вы так уверены?

– Они мужчины. А ты женщина. Помни об этом. Кроме того, они уже давно убили бы тебя, если бы захотели.

– Они предупредили, чтобы я держалась от них подальше.

– Почему?

– Я не знаю.

– Выясни. Разузнай все, что сможешь. Об их оружии, их слабостях, об их планах, предпочтениях и антипатиях. Ты возьмешь мобильный телефон. Он очень маленький, и его легко спрятать. Я дам тебе день, чтобы прийти в себя. А потом мы каждый вечер станем разговаривать.

– А вы? – спросила Даника, не желая даже думать об опасностях, которые могут ее поджидать. – Вы же не женщина. Исходя из вашей логики, они убьют вас, если узнают, что вы здесь.

– Когда они придут, я уже скроюсь и, если смогу, буду наблюдать за тобой из безопасного места. Другие останутся охранять тебя, чтобы не позволить Владыкам причинить тебе вред, так что не бойся. Эти люди готовы отдать свою жизнь ради победы над демонами. Ты не должна допустить, чтобы их жертва стала напрасной.

– Что? О черт, нет. Я не хочу никаких жертв.

– Тебе станет лучше, если я скажу, что они убегут отсюда, как только появятся Владыки?

– Да.

– Они убегут».

Так ли это на самом деле?

Рейес медленно сел в постели, и их взгляды встретились. Его глаза были темны как ночь. В ее глазах застыли слезы. Он нахмурился. Она отвела взгляд и принялась рассматривать его тело. Его напряженные соски были тверды, как сталь, три раны медленно затягивались на его теле: одна на плече, другая на груди и третья на животе.

– Где я? – едва слышно прошептала она.

– У меня дома.

– В Будапеште?

– Да.

Она прищурилась, не в силах вспомнить, каким образом здесь оказалась.

– Как я сюда попала? Как ты меня нашел?

Он отвернулся, пряча взгляд под густыми ресницами.

– Ты же знаешь, что я не человек. Не так ли?

Как раз об этом ей больше всего хотелось забыть, и она не желала начинать этот разговор. «Что ж, Рейес, я знаю, что ты демон. Твой главный враг уговорил меня шпионить за тобой, и я здесь, чтобы помочь ему уничтожить тебя».

– Ты пришел за мной, – сказала Даника, меняя тему. С одной стороны, она надеялась, что это так, но с другой – ужасно боялась услышать, что это правда.

– Да, – повторил он.

– Зачем?

Теперь, когда Рейес не смотрел на нее, она смогла спокойно оглядеть свое тело. Слава богу, она оказалась одета. Свитер исчез, но белая тенниска, покрытая грязью и пятнами крови, ее и нападавшего на нее человека, по-прежнему оставалась на ней. От нее… неприятно пахло. Сколько времени она уже в этой одежде?

Внезапно кровать задрожала, и Даника торопливо взглянула на Рейеса. Он прислонился к спинке, увеличив расстояние между ними. Это должно было ее успокоить. Да, должно было.

– У меня такое чувство, что мне всегда придется приходить за тобой. – Его сердитый голос нарушил тишину, он был явно ею недоволен.

Даника снова прищурилась.

– Позволь, я угадаю. Ты всегда станешь приходить за мной, потому что тебе нравится делать мне больно. Что ж, почему ты просто не убил меня во сне? Я не смогла бы сопротивляться. Ты мог бы с легкостью перерезать мне горло. Ведь именно это ты собирался сделать, не так ли? Или передумал?

На его щеке пульсировала жилка, но он молчал.

– Ты и моих близких схватил?

И снова никакого ответа. Только бешеное биение пульса.

– Отвечай, черт тебя подери! – Она изо всех сил стукнула кулаком по матрасу. Но эта выходка не избавила ее от сжимавшего грудь ужаса. – Ты знаешь, где они? Они живы?

Наконец он снова заговорил:

– Я им ничего не сделал. Даю тебе слово.

– Лжец! – Она резко развернулась на кровати и, не осознавая, что делает, принялась хлестать его по щекам, а затем колотить по незажившим ранам, чтобы причинить боль. – Ты что-то знаешь. Ты должен что-то знать.

Он закрыл глаза, и на его губах заиграла блаженная улыбка.

Это еще больше распалило Данику.

– Тебе это кажется смешным? Что ж, а как насчет этого? – Охваченная неизвестно откуда взявшимся возбуждением, она наклонилась и впилась зубами в его шею, мгновенно ощутив привкус крови.

Рейес застонал и запустил пальцы в волосы Даники, не пытаясь оттолкнуть ее, а, наоборот, сильнее прижимая к себе. Даника не сопротивлялась, она просто не могла этого сделать. Пламя ее гнева вперемешку с беспомощностью взметнулось ввысь, перерождаясь в нечто удивительно приятное. Жар его тела был восхитителен. Он опалял ее до глубины души, яркое пламя внезапной страсти сладостно обжигало. Ей все это нравилось, нравилось причинять ему боль, нравилось касаться губами его кожи, и от этих мыслей ей делалось стыдно.

Она ощутила его нарастающее возбуждение. Когда он снова застонал, она ответила ему возбужденным стоном. Он тесно прижался к ней, и она впилась ногтями в его грудь, в его соски.

Рейес обнял ее за талию, притягивая к себе. Он возбужденно терся о ее бедра. Она хотела, чтобы он не останавливался. Но мгновение спустя Рейес вдруг замер.