Даю слово - Лаванда Риз

— Ух ты, какой прогресс. Я даже могу выставить их всех к такой матери и наконец-то вздохнуть спокойно, — усмехнулся он, изучая меня заинтересованным взглядом.

— Обойдёмся пока без радикальных мер.

Да, нас провожали взглядами, и я даже догадываюсь какие предположения строились на этот счёт, но мне почему-то было совершенно всё равно. Щекочущее ощущение всё ещё трепыхалось в груди, под языком и на кончиках пальцев. Знакомить меня со своим домом Захар начал с галереи, где была собрана внушительная коллекция картин, а также скульптур. Причём присмотревшись повнимательнее, я заметила, что композиции, изображающие человеческие формы — все до единого мужские тела.

— Некоторые из этих работ мои, — пояснил Захар. — Как видишь красоте мужского тела здесь уделено особое внимание.

— Как нарочно, — хмыкнула я. — Ты настолько самолюбив?

— Боюсь, что сейчас ты не так всё поняла, — подняв куда-то глаза, Захар на секунду задумался. — В студенческие годы с моей пытливой и любознательной натурой я был искателем себя, искателем истины и в какой-то мере бунтарём. Мне нравилось заниматься скульптурой, нравились парни, работа с натурщиками… — он специально сделал паузу, чтобы до меня дошло.

Никогда бы в жизни, ни под каким предлогом я бы не подумала на Захара, что он …

Стою и в немом шоке хлопаю глазами.

— У меня даже завязывались чувственные отношения с одним парнем. Но потом я окончательно склонился к натурализму. Я понял, что переживания и ощущения, связанные с женщинами — мне ближе и больше подходят к моему мировосприятию. Ты потрясена… — Захар не сводил с меня своего внимательного взгляда. Но собственное откровение его нисколько не стесняло, похоже, идея поделиться со мной столь пикантным секретом даже ввела его в авантюрный раж.

— Ещё бы, у мня шок! — выдохнула я. — Так вот что скрывается за твоей харизматичностью. Твои тайны. Поэтому ты разрываешь помолвки одну за другой? — по мере того, как он приближался — мои глаза становились всё шире.

— Чем ты слушаешь? Я не гей, с тем парней была всего лишь пара поцелуев ради интереса. Я хочу быть с женщиной, я хочу доминировать в отношениях с ней, но всё никак не встречу ту самую. Правда в том, что я слишком предвзят, у меня особенные требования и … я хочу поцеловать тебя, Злата!

Он так быстро шагнул ко мне! … Я никогда не прыгала на тарзанке, но это было что-то близкое к тому — захватывающие объятья ужаса и восторга.

Его губы и язык! ….. Что-то щёлкнуло во мне и после того, как этот поцелуй подмял под себя мою фобию — я почувствовала его вкус. Захар целовался страстно и жадно, словно спеша урвать момент у моих страхов. Но эти поцелуи заставили его хотеть большего.

— Захар, не нужно! — страх вернулся снова, с удвоенной силой, стоило только его пальцам скользнуть мне под платье.

— Твоё тело, Злата … оно чувствует меня и отзывается, — тяжело дыша, прошептал он, отстранившись по первому моему писку. — Хорошо. Мы придём к этому, но постепенно. Ты будешь моей в итоге.

Надо же было всё так испортить присущей ему диктаторской самонадеянностью. Оказывается, за меня распланировали даже это!

— Давно решил? — вырвалось у меня с вызовом. — Спасибо, что спросил и моё мнение тоже. Что это вообще за спектакль абсурда начался стоило мне переступить порог твоего дома?! Захар, что происходит? С каких это пор из моего босса и опекуна ты превратился в запавшего на меня парня? Эти отношения возникли явно не с моего перепуга, и это стоит прекратить! У нас ничего не выйдет, это тебе не игра.

— У нас уже получается, Злата! — Захар бросил это таким тоном, будто всё уже давно решено. — Я хочу этих отношений, и я намерен добиться результата. А я умею быть преданным цели.

— К..к..какой ещё цели? — тут просто невольно начнёшь заикаться. Мало мне в жизни дерьмовых обстоятельств.

— Заполучить тебя, — заворожено глядя на меня, Захар провёл кончиком пальца по моему еле заметному шраму на скуле. — Подчинить себе твоё тело, мысли и даже воспоминания. Я хочу, чтобы ты открылась мне и приняла меня. Я заставлю тебя влюбиться в себя. Недоступная для других из-за своей фобии — ты тем не менее будешь принадлежать мне одному.

— Ага. Ваше высочество замечталось. … Скажи честно, тебя подстёгивает мой страх перед близостью с мужчинами? Это тебя подзадоривает? У тебя комплекс героя спасателя или ты извращенец?

— Я тот, кто тебе нужен, твой нерастраченный лимит на чудеса. Тебе нужно всего лишь позволить себе впустить меня в свою жизнь.

Какой странный … странный разговор. На секунду я закрыла глаза. В голове как-то не умещалось, что Захар Мазур предлагает мне серьёзные отношения.

— Как видно, живопись тебя не сильно впечатляет. У меня ещё есть прекрасная оранжерея. Женщины и цветочные бутоны — слова синонимы. Там-то ты уже точно потеплеешь, — его широкие плечи были гордо развёрнуты, в пепельных глазах блуждали искорки приподнятого настроения.

Почему к мужчинам обладателям невероятно густых и длинных ресниц не пристают с дурацкими вопросами о наращивании? У таких как Захар это значит природная красота, а у меня вечно интересуются адресом салона. Как-то моя помощница Анна вроде бы в шутку, но всё же оговорилась, мол, мужская часть компании «Стартлайтер» либо ненавидит Захара за его чертовскую привлекательность, либо влюблена в него по той же причине. А вся женская часть тайно его хочет, даже шестидесятилетние уборщицы. И что сама она даже как-то расплакалась, после того как проехалась с ним вдвоём в лифте несколько этажей. … Да, Захар был красивым мужчиной, ухоженным, он явно любил себя и следил за своим телом — у него был идеальный вес, причёска, ногти, вкус, потому что он сам подбирал себе одежду. Но так этого же требовал его статус и положение!

Хотя лично я мужскую красоту считала недостатком, причём существенным. Такие мужчины часто бывали избалованными, самовлюблёнными эгоистами, привыкшими к женскому обожанию. … А вообще, если меня послушать, я могла раскритиковать любого мужчину, в отличие от Нины я не верила в прекрасных рыцарей и славных джентльменов. Больше не верила.

Первое, что я почувствовала в оранжерее — это аромат, божественный, кружащий голову запах роз! Их здесь было десятка два сортов. Не считая прочей зелени: фикусов, пальм, аспарагусов и лиан. Белые, кремовые, алые, почти чёрные, пурпурные, розовые кусты роз привели меня в восторг! Беспрестанно улыбаясь, я ходила от куста к кусту, ласково гладя бутоны. Захар только наблюдал за мной. Вот о чём он может думать с таким загадочным выражением лица? Необходимо сбить его с мыслей.

— Когда ты представил мне мужа твоей матери, ты не назвал его отчимом. Если честно, сложно представить как этот мужчина с лицом кузнечика поднимает на кого-то руку.

— О, нет, это муж под номером пять, — пренебрежительно дёрнул плечом Захар. — Боюсь, как бы моя мать не начала коллекционировать мужей. Поколачивающий её отчим был отцом Анжелы.