Идущий в ночи - Хизер Грэм

Джесси взяла бутылочку со средством для снятия макияжа и принялась за дело. Без грима она выглядела совсем юной. И такой испуганной. Как же ей было страшно. И как она ненавидела это чувство!

— Кто этот красавчик? — с улыбкой спросила Эйприл Брэндон — одна из ее подруг-«пираток».

— Кто, прости?

— Ну, тот высокий, темноволосый и такой крутой, — сказала Эйприл, усаживаясь на стул перед длинным зеркалом.

— Да так, просто друг. Даже и не друг.

— Враг? — поддразнила ее Эйприл.

— Нет, нет, просто мы совсем недавно познакомились.

— А, понятно. Ну, если ты не хочешь, чтобы он был твоим другом, познакомь с ним меня. — Эйприл подмигнула ей, снимая с головы шляпу с перьями.

— Ты забыла, у тебя есть парень?

— Возможно, но я же не слепая, — заметила Эйприл.

Она сняла серьги и вдруг обернулась и осмотрелась.

Джесси почувствовала, как от страха по коже у нее побежали мурашки. Она спросила:

— В чем дело?

— Да так, показалось, — пожала плечами Эйприл. — Извини, просто мне вдруг стало не по себе. Как будто по спине пробежал холодок.

Джесси тоже обернулась. Она никого не увидела, однако и ей стало тревожно. Нужно взять себя в руки. Иначе она просто не сможет жить, если на каждом углу ей будут мерещиться всякие ужасы.

Эйприл снова пожала плечами и стала снимать грим.

— Между нами, девочками, я бы на твоем месте закрутила с ним роман. Хотя бы ради секса. Ты потом расскажешь мне подробности?

Джесси недовольно застонала.

— Я предпочитаю не распространяться на подобные темы.

— Он ведь индеец, не так ли?

— В наши дни правильнее говорить — коренной американец.

Эйприл удивленно выпучила глаза.

— А я тебя всегда называю индианкой. Хотя все думают, что я сумасшедшая, потому что ты такая светленькая.

— Тимоти наполовину лакота, — уточнила Джесси.

— Ну, вот видишь. Поэтому ты — индианка. Ой, прости, коренная американка.

Джесси стянула сапоги и убрала их в коробку под столом, быстро сняла пиратский костюм, надела сандалии и вязаное облегающее платье.

— Мне пора, — сказала она, дружески похлопав Эйприл по плечу.

Эйприл рассмеялась:

— Такое странное чувство. Как будто за тобой следят. — Она вздрогнула. — Наверное, это все из-за газет.

— Газет?

— Передовицы пестрят статьями о парне, которого убили. — Она понизила голос и прошептала: — Кстати, он работал на нашего босса, Эмила Лэндона, владельца этого казино. Так что погибший был практически нашим коллегой. Он умер, упав на какую-то несчастную женщину. — Она внимательно присмотрелась к Джесси и удивленно вскрикнула: — Что случилось? Ты стала бледной, как призрак. Неужели ты ничего не слышала?

— Нет. Конечно слышала.

— Я уверена, что к нам это не имеет никакого отношения. Возможно, его убил кто-то из тех, с кем он общался еще до того, как стал телохранителем. И все же думаю, мы должны проявлять бдительность и не ходить в одиночку. Вегас — не самый безопасный город.

— Верно, — согласилась Джесси.

— Ты ведь не пойдешь в гараж одна, не так ли? — с тревогой спросила Эйприл.

— Нет. У меня встреча. Я иду в кафе на Стрипе. А тебе нужно найти кого-то, кто проводил бы тебя до машины?

— Я тоже собираюсь на Стрип. Ну все, нам пора. Я догоню тебя.

Взволнованная Джесси вышла из гримерной. Закрыв за собой дверь, она почувствовала себя немного виноватой. Ведь она закрыла своего Мистера Страха в одной комнате с Эйприл. Джесси прошла через пустой зрительный зал, стремясь поскорее оказаться в казино, где было шумно, людно и горели яркие огни.

Диллон уже начал сомневаться, что Джесси придет. Возможно, она просто хотела отделаться от него.

Но через полчаса после того, как они расстались в театре, Джесси появилась в кафе «У Чена».

В Вегасе было полно прекрасных женщин с роскошными телами, прекрасными лицами и бесконечно длинными ногами. В городе, где хорошие танцовщицы всегда могли рассчитывать на достойную зарплату, многие из них увеличивали себе грудь.

Он видел, как Джесси Спархоук вошла в ресторан и остановилась, осматривая зал. Диллон также изучал ее, пытался понять, в чем заключалась ее привлекательность. Длинные шелковистые волосы падали ей на спину, как лучи заходящего солнца. У нее были большие, выразительные глаза, а точеная фигурка отличалась совершенством и естественностью форм. Ее ноги были такими длинными, что легко могли перешагнуть через Китай, она была сложена на редкость гармонично и выглядела элегантной, уверенной в себе и в то же самое время такой уязвимой. И в ней не было даже намека на вульгарность, которой отличались многие местные женщины.

Диллон пытался понять, что же в Джесси было особенного, но не мог найти ответа. Возможно, все дело в ее голосе: она говорила тихо, но вместе с тем каждое ее слово звучало отчетливо...

Все в ней будоражило и манило. Невозможно было определить, что именно делало ее такой привлекательной. В этом была ее загадка.

Сейчас Джесси выглядела повседневно. Чистое, без косметики лицо и кобальтово-синее платье под цвет глаз. В ее наряде не было ничего экстравагантного — юбка до колена и обнаженные плечи, но в движении платье смотрелось на ней просто сногсшибательно. Ринго тихо присвистнул.

Диллон не обратил на него внимания. Когда она приблизилась к его столику, он встал и протянул Джесси руку. Она приняла приглашение и уселась на самый краешек стула, словно боялась занять сиденье целиком.

— Мисс Джесси. — Прежде чем Диллон успел что-либо сказать, к ней подбежала официантка.

Очевидно, Джесси часто здесь бывала. Или этот ресторан был первым местом, которое пришло ей в голову?

— Привет, Мэй, — сказала Джесси, широко улыбаясь Хорошенькой молодой китаянке. — Как дела?

— Отлично. Так я приведу к вам Майкла в субботу? — с волнением спросила она.

— Конечно приводи. Обещаю, он здорово проведет время, — заверила ее Джесси.

— Спасибо. Я налью вам чаю, — сказала Мэй и в подтверждение своих слов поставила на стол перед Диллоном чайник.

Он был приятно удивлен, обнаружив там самый вкусный чай, который когда-либо пробовал.

— Значит, нашу официантку зовут Мэй и у нее есть сын? — спросил Диллон, когда Мэй оставила их размышлять над заказом.

— Они с мужем — владельцы этого ресторана, — объяснила Джесси. — Их сыну четыре года. Чудесный ребенок.

— Если еда здесь так же хороша, как и чай, то ужин будет просто замечательным.