Развлечение для настоящей леди - Джейд Ли

Маркус кивнул.

– Вчера вечером мне довелось посмотреть на ее методы. Она упомянула имя Херди только для того, чтобы вывести Балласта из равновесия.

– Эти двое уже много лет борются за главенство на территории порта. Очень легко сыграть на этой вражде.

Маркус заерзал в кресле, не желая быть втянутым в обсуждение событий минувшей ночи.

– Вы позволили Фантине здесь жить?

Пенуорти поднял голову, и на мгновение Маркусу показалось, что его взгляд полон неизбывной мýки.

– Я не мог привести ее сюда. Ты же понимаешь, как бы это выглядело, как повлияло бы на мою репутацию.

Маркус нахмурился, предавшись воспоминаниям. Много лет назад Пенуорти внезапно стал пользоваться влиянием в политических кругах, получил настоящую власть. Если бы он признал ребенка и стал воспитывать его как родного, случилась бы катастрофа. Все бы узнали, что Фантина незаконнорожденная. Скандал разрушил бы его карьеру.

Пенуорти вновь вздохнул, этот вздох вырвался откуда-то из глубины души.

– Под вымышленным именем я отослал ее в школу. Знал, что тамошняя директриса снисходительно отнесется к не особо отточенным манерам Фантины.

– И?

Пенуорти уныло заглянул в пустой бокал.

– Фантина ненавидела школу. Терпеть ее не могла. Она два года жила сама. Вероятно, ежедневно делала выбор между жизнью и смертью. Слишком самонадеянно было ожидать, что она молча смирится с жизнью избалованной барышни.

– Она сбежала?

– И снова в трущобы…

Маркус покачал головой. Он понимал, что переход был бы слишком сложным. Но если бы ей удалось, она могла бы удачно выйти замуж, иметь надежный дом, детей – все, чего хочет любая женщина. Но она выбрала полную опасностей жизнь, погрязнув в нищете и преступлении.

– Не суди ее слишком поспешно, – негромко попросил Пенуорти. – Даже ты, рожденный в достойной семье, злишься на постоянные запреты. Нельзя было ожидать, что она с готовностью окунется в жизнь более замкнутую, чем ваша собственная.

Маркус вздохнул, признавая правду сказанного. И все-таки…

– Вы должны были опять предложить ей учиться.

– Я предлагал. И не раз. Но ни один замóк не может ее удержать. И ни одна школа не смогла ее удержать. Она всегда возвращалась в знакомый ей мир, и любые мои усилия были тщетны. – Он запнулся, и Маркус подумал, что у Пенуорти такой вид, будто он несет на своих плечах вселенский груз. – Я даю ей столько денег, сколько она принимает. Я щедро плачу ей за информацию. Делаю все, о чем она просит. Я даже предложил признать ее своей дочерью, но она гордячка. Вся в мать. Она не верит пэрам. Даже мне.

Маркус в этом нисколько не сомневался.

– Любой, кто вырос за кулисами, видит только неприглядные стороны аристократии.

– За кулисами жизни любой актрисы царят порок и распущенность.

– Тем не менее… – начал Маркус, но наставник перебил его:

– Именно поэтому я и вынудил тебя работать с ней. Ты должен мне помочь. Тебе я доверяю больше всех.

Маркус встретился с пристальным взглядом ясных глаз Пенуорти, в которых читалась мольба о помощи.

– Что угодно, – без раздумий ответил он.

– Не могу умереть спокойно, пока она на моей совести.

Слова Пенуорти эхом разнеслись по тихой библиотеке, Маркус весь похолодел, хотя мысль еще не оформилась. Не хотелось думать о болезни друга, но правда была известна обоим. Пенуорти может не дожить до следующего Рождества. Но как можно помочь человеку, который не хочет принять помощь или не нуждается в ней? Особенно такая своенравная, вздорная и красивая женщина, как Фантина?

Впрочем, отвечать ему не пришлось. Едва его мысль начала формироваться, как дверь распахнулась и на бумаги, разложенные у Пенуорти на столе, вновь закапал воск.

– Не сомневалась, что застану вас за коньяком! – воскликнула Фантина голосом благовоспитанной леди.

Маркус обернулся, мысленно готовясь увидеть ее в очередном вызывающем наряде. И девушка его не разочаровала.

На ней было скромное серое платье, причем с таким высоким воротом, что он едва ли не закрывал ей рот. Светлый тон ткани оттенял ее бронзовые глаза, изгиб темных губ и розовый румянец на щеках. Поэтому даже бесформенное платье, казалось, только еще больше подчеркивало соблазнительные формы, делая ее живым воплощение смелых фантазий любого школьника.

Но ужаснее было другое. Ужаснее всего было то, что она вошла в библиотеку под руку с одним из самых влиятельных джентльменов в мире – Уильямом Уилберфорсом.

Маркус едва сдержал стон.

– Добрый день, Уильям, – приветствовал его Пенуорти, вставая. – Проходите.

Маркус тут же последовал примеру Пенуорти, вскочил, освобождая кресло для хромого Уилберфорса. Гость дружески кивнул, тряхнул редкими тусклыми седыми волосами и, прихрамывая, двинулся вглубь комнаты. Фантина шла рядом с ним, явно готовая прийти на помощь в любую секунду, если он споткнется. Он не споткнулся. И садиться не спешил, а терпеливо ждал, когда присядет Фантина. Она с готовностью села, уютно устроившись в кресле, которое еще минуту назад занимал Пенуорти.

А Пенуорти тем временем устроился за письменным столом.

– Вижу, вы уже познакомились?

– Да, – вежливо ответила Фантина. – Когда мы встретились у вас на пороге, мне показалось, что так будет лучше. – Она повернулась к старику: – Вам принести чаю или предпочитаете напитки покрепче?

Маркус поморщился от ошибки Фантины. Они с Пенуорти уже отставили свои бокалы из уважения к религиозным убеждениям гостя.

– Господин Уилберфорс не пьет, Фантина, – мягко произнес он. – Считает, что пить – грешно.

Он заметил, как от невероятного изумления у Фантины округлились глаза.

– Прошу прощения…

– Пустое, пустое, – перебил ее Уилберфорс. – Откуда вам было знать. Кроме того, – подмигнул он, – вы так соблазнительно это предложили, что я едва устоял.

Любая светская девица сразу же покраснела бы от такого тонкого комплимента, и, к чести Фантины, стоит сказать, что она выдавила улыбку, но Маркус видел, что подобное поведение ей не присуще. Уилберфорс уже отвел ей роль пустоголовой мисс. Но если член парламента будет продолжать говорить таким снисходительным тоном, то реакция Фантины могла быть непредсказуемой.

Как долго она сможет сдерживать свой бурный нрав? И как отреагирует Уилберфорс? К сожалению, Фантина уходить не собиралась. К тому же, учитывая, что ее наняли охранять Уилберфорса, она имела право остаться. Поэтому Маркус был весьма напряжен: он в любую секунду ожидал взрыва.

– Вы приехали на сезон, мисс Делярив? – поинтересовался член парламента. – Уверен, джентльмены бросятся наперегонки, чтобы хоть мельком взглянуть на вас.