Простые удовольствия - Донна Олвард

Харпер разорвала соединение.

– Дэн и Адель сегодня собираются сообщить новость вашим родителям и сестрам, – сказала она Дрю.

– Ты не против?

Она пожала плечами:

– Почему я должна быть против? Это их ребенок, и родители Дэна имеют право знать, что у них будет внук.

– Но ты думаешь, что они отнесутся к новости так же скептически, как я?

Улыбнувшись, она прислонилась к кухонной стойке.

– У тебя это продлилось не более пяти минут. Если твои родственники похожи на тебя, все будет в порядке.

– Ты права.

– Хочешь чаю?

Харпер вела себя непринужденно, но Дрю чувствовал, что за этим прячется напряжение, и не знал, что сказать.

Они допивали чай, когда на его мобильный телефон пришли одно за другим два сообщения.

– Посмотри, что там, – сказала Харпер. – Ты, кажется, ждешь новостей от собственника помещения.

К его удивлению, он совсем об этом забыл. Взяв телефон, он просмотрел сообщения. Они были не от риелтора, а от сестер Дрю. Обе очень обрадовались тому, что Дэн и Адель станут родителями.

Затем пришло сообщение от матери Дрю. Его родители были консервативными людьми, и их в первую очередь интересовало, «кто такая эта Харпер» и «что ей нужно». Дрю быстро написал, что Харпер – лучшая подруга Адель, а не посторонняя женщина. Он искренне надеялся, что его мать вскоре успокоится и свыкнется с тем, что ее будущего внука или внучку вынашивает суррогатная мать.

– Твои родители плохо восприняли новость? – спросила Харпер.

– Они приверженцы традиционных ценностей, и для них такие вещи, как суррогатное материнство, в диковинку, но я уверен, что со временем они успокоятся.

– Они подумали то же самое, что сначала подумал ты? – Она тяжело сглотнула. – Что мне нужны деньги?

– Я не знаю, – ответил он. – Моя мать просто спросила, знаю ли я о ребенке и что я думаю обо всей этой ситуации.

«Она также усомнилась в моральных качествах женщины, которая способна отдать ребенка после того, как вынашивала его в течение девяти месяцев. Разумеется, он не стал говорить об этом Харпер.

Ее лицо по-прежнему оставалось мрачным, и Дрю, подойдя к ней, взял обе ее руки в свои.

– Все будет хорошо. Правда. Сейчас они испытывают шок, потому что никто даже не подозревал, что Дэн и Адель могут решиться на подобное. Мои сестры полностью поддерживают Дэна и Адель.

– Они поддерживают Дэна и Адель, но кто знает, что они думают обо мне.

– Поговорив с тобой две минуты, они будут думать о тебе то же, что и я. Что ты искренняя, великодушная и просто замечательная. Мама и папа придут к такому же мнению. Они добрые и справедливые люди.

– Хорошо, – вздохнула Харпер.

– Кроме того, ты делаешь это не для них, а для Адель.

– Да, – ответила она и попыталась улыбнуться.

– Забудь о моей семье. С кем ты хочешь поделиться своей новостью?

Ее глаза расширились.

– С Джуни. Я провожу с ней много времени, и мне неловко скрывать от нее правду.

– Кому еще ты хочешь сказать?

– Моей маме. Она удочерила меня, поэтому все поймет.

Тогда Дрю отвел Харпер в гостиную и усадил ее в кресло, а затем сходил на кухню за ее телефоном и чашкой с чаем.

– Вот. Попей чаю и позвони своей матери. – Взяв с дивана плед, он накрыл им ее ноги. – Дорогая, помни о том, что ты совершаешь благородный поступок. Не позволяй никому в этом сомневаться.

Харпер посмотрела на него большими, блестящими от эмоций глазами.

– Не уходи.

– Я подожду тебя на крыльце и заодно свяжусь с риелтором.

Харпер кивнула. Улыбнувшись, он направился к двери, но Харпер окликнула его:

– Дрю?

Он повернулся.

– Спасибо тебе за поддержку и за то, что сегодня ты был моим другом.

Сегодня он ее поцеловал, затем назвал ее «дорогая». Чувства, которые он к ней испытывал, были сильнее дружеских, но сейчас было не время о них говорить.

– Пожалуйста, – ответил он и вышел на крыльцо.

Когда Харпер присоединилась к Дрю на крыльце, он сидел на качелях, закинув ногу на ногу, и что-то просматривал на экране мобильного телефона.

Он был прав. После разговора с матерью ей стало намного легче. Завтра утром до начала работы она все скажет Джуни. В любом случае большой секрет уже перестал быть секретом.

– Владелец здания согласился на твои условия? – спросила она.

Дрю поднял на нее глаза и улыбнулся.

– Да. Ты выглядишь более спокойной и расслабленной, хотя у тебя припухшие глаза.

– Я немного поплакала, но теперь я чувствую себя лучше.

Подойдя к качелям, она села рядом с ним и, когда он положил вытянутую руку на спинку сиденья, прижалась к его сильному твердому телу.

– Я рад. Кстати, я тоже поговорил со своей матерью и устроил ей разнос.

Харпер толкнула его в бок.

– Зачем, Дрю? Тебе не следовало ей грубить.

– Не беспокойся, я ей не грубил. Я просто сказал, что ты замечательный человек, который совершил великодушный поступок, и любые подозрения безосновательны. Затем я напомнил ей, что у нее будет еще один внук, которого она сможет баловать.

– Ты сыграл на ее слабости?

– Нет. Я просто объяснил ей, что благодаря тебе они с отцом получат то, чего они так хотят, – еще одного маленького Бримикоума, который будет бегать по их дому.

– Как умно с твоей стороны. Теперь они не будут спрашивать, когда ты обзаведешься семьей.

– Это поможет лишь на время. Потом они опять возьмутся за старое, – рассмеялся он. – Можешь меня поздравить. Завтра я подписываю договор купли-продажи. Мы с владельцем здания сошлись на сумме, которая всего на восемь процентов больше той, что я предложил вначале.

– Поздравляю с удачной покупкой, – сказала она. – Но это означает, что цель твоего визита достигнута и ты скоро уедешь.

– Где-то через неделю. Мне еще много всего нужно здесь сделать.

– Я рада за тебя.

– Я тоже рад. Когда я приехал в Банф, я думал только о расширении своего бизнеса. Но, признаться, мне так хорошо дома в Канаде.

Прижавшись к его груди, Харпер вздохнула:

– А как же Сакраменто?

– Мне нравится климат Северной Калифорнии, но я провожу там не так много времени, чтобы считать это место своим домом.

– Не думала, что для тебя так важен дом. Ты в душе искатель приключений, тебе нужно постоянно открывать для себя что-то новое.