Влюбиться на максимум - Вийя Шефф

к нему сильнее, инстинктивное желание стать ближе, чувствовать его тело, потереться грудью. Это природа. Такому не нужно учиться.

Внезапно он прерывает наши поцелуи и еле дыша, шарахается от меня.

Мой дыхательный ритм тоже сбит.

— Перестань! — хрипит, глядя на меня.

— Что? — не понимаю, в голове ещё туман.

— Сводить с ума перестань! Так не должно быть! Ты даже не в моём вкусе. Мне женственные нравятся, те, которые носят платья и туфли на каблуках. Ты полная противоположность. Но к тебе тянет, как магнитом, — пятится к выходу.

— Вот и вали к своим женственным в платьях, — швыряю в него книгой.

Он уворачивается, и она пролетает мимо.

Снаружи доносится недовольный ворчливый голос бабушки. Она подошла с подносом, на котором чайник и позвякивающие чашки.

Гордей направился к выходу через сад.

— Куда же вы? А чай? — затараторила бабуля, разворачиваясь в его сторону.

— В другой раз, мне пора, — поторопился покинуть место "преступления".

— Ну вот, такой милый молодой человек… Ты чай будешь? — пристально посмотрела на меня, будто догадалась, что здесь случилось.

Ба — не дура, а у меня всё на лице написано…

— Буду.

Гордей.

Какого хрена сейчас было?

Вот же перемкнуло…

Я понимаю сейчас того парня, что получил в нос. Даже меня от вида коротких обтягивающих шорт и полупрозрачной майки повело. А там купальник был…

И ведь правду ей сказал. Никогда такие, как она не привлекали, а тут… Может Марина права, и я влюбился, как идиот? По-другому я объяснить больше не могу.

Завыть захотелось от этой сумасшедшей тяги.

Глаза, словно две бездонные ямы, проваливаешься в них и не можешь приземлиться, просто летишь в невесомости.

И отвечает. Не словами — телом.

Прижалась ко мне и потёрлась грудью. От такого у меня крышу чуть не снесло. Желание невероятное проснулось.

Чёрт! Надо же было так вляпаться!

Я же просто поговорить пришёл. Как там Вера Юрьевна сказала — у вас взаимопонимание.

Знала бы она, на чём оно основывается — держала бы дочь от меня подальше.

Как мне теперь с ней работать?

Вернее учить её.

Каждый раз смотреть на эту девчонку за партой, а в мыслях сходить с ума от вожделения?

Мазохизм чистой воды…

Брось, Дэй! Ты не сопливый школьник, умеешь управлять эмоциями, пока трезвый. Кто тебя на работу пьяным пустит-то. Не трудно будет сделать невозмутимое лицо и притворяться равнодушным.

Не трудно?

Трудно, твою мать!

Я полчаса назад пытался это сделать. Но нихера не вышло.

Там будут другие люди, — успокаивал меня мозг.

А когда их не будет?

Предположим… На минуту… Хмык-хмык… Я не справлюсь.

Может сразу уволиться, пока не началось? А что? В преподавательской зарплате я не очень нуждаюсь, это копейки. Консультациями гораздо больше заработаю. Но блин, тогда я не буду видеть ЕЁ.

Круг замкнулся…

Глава 16

Сентябрь. Ученью свет. Ещё год и прощай родные стены. Но не отпускают ощущения, что этот год для меня будет самым тяжёлым. И дело не в экзаменах, выпускном классе и поступлении в институт. Здесь другое, сама пока не знаю что.

Наверное, взросление накладывает свой отпечаток. Ты уже не живёшь беззаботно, как ещё пару лет назад, скидывая все свои проблемы на родителей. В моём возрасте ровесники становятся на самостоятельный путь, а некоторые полностью уходят от опеки и попечительства предков.

Линейка, собрание и последний день каникул. Завтра за парту…

Вспоминаю свой первый класс, как долго собирались к этому празднику, выбирали красивую форму, белые банты. Красивый красный портфель с Микки Маусом, моим любимым детским героем мультфильмов, набитый тетрадками, карандашами и фломастерами. Родители, держащие меня за руки, и я, вприпрыжку идущая в новую жизнь. Жизнь без боли и страха… Там хорошо, там другие дети, они здоровые, с ними можно играть, бегать и прыгать.

Помню маму красавицу, прижимающую к себе большой букет белых роз, их мы потом подарили моей первой учительнице. Наталья Прокофьевна. Её имя навсегда вырублено в моей памяти, как на гранитном камне.

Даже не верится, что прошло десять лет.

— Расписание занятий и список учителей посмотрите на сайте, — поясняет Нина Ивановна, бывшая наша классная, теперь она называется — куратор, поправляя свою новую причёску и поглаживая по бокам бордовый деловой костюм.

Она за лето похудела и даже улыбается, чего за ней не замечалось раньше. Серые глаза, обычно холодные и злые, светятся. Похоже, мужика себе наконец-то нашла. Пора бы уже покончить со статусом старой девы. Или просто радуется тому, что ещё каких-то девять месяцев, и она избавится от нас. Надеюсь, всё же первое. Хочется в это верить, счастья ей хочется… Может, подобреет, в конце концов.

— У вас в этом году два новых преподавателя — историк и по английскому языку.

Лавров полез в телефон.

— Ух, ты! Народ, а вам имя Калинин Г. П. ничего не говорит? — выдаёт на весь класс.

— Вожатого нашего в лагере так звали, — вспоминает кто-то из девчонок. — Он что у нас преподавать будет?

— Ага, — поворачивает Кирюха телефон. — Историю и обществознание.

Писец! Ну, как так-то?! Где он во время линейки был?

Меня передёрнуло. Последняя наша встреча была, мягко говоря, неприятной. Я ему книжкой в голову запустила. Не попала, но всё же… А теперь его четыре часа в неделю терпеть на уроках.

Когда его из головы-то выкидывать, если он будет всё время перед глазами мельтешить?

После нашей встречи в Сочи две ночи спать не могла. Чувствовала фантомные объятья и поцелуи. Подушку отлупила — перья в разные стороны полетели. Бабушка потом весь день на меня ворчала.

— Макс, ты чего, как пристукнутая? — спросила Линка по дороге домой.

— Ничего… Учиться не хочу, — соврала ей.

— А куда деваться? Не бросишь…

— Некуда, — глубоко вздыхаю. Хочется действительно сбежать. — Может быть, вечером в клуб сгоняем? Оторвемся перед альма-матер.

— Перед чем? — не поняла меня.

— Колледжем, — поясняю.

— Меня не пустят — восемнадцати нет.

— Со мной пустят, — подмигиваю и похлопываю её по плечу.

Для меня почти везде открыты двери, отец известен в городе, а значит его проходной и на меня действует.

— Ну, так что? — повторяю вопрос.

— Давай, — радостно улыбается.

— Тогда я часиков в восемь за тобой заеду.

— Сама? На машине?

— Нет, на тройке гнедых, — посмеиваюсь.

— Круто!

— До вечера, — поворачиваю в сторону своего дома. Нужно скинуть шмотки, заказать такси до дома отца и забрать из гаража тачку.

— Мам, где ключи от моей машины?

— В комоде в прихожей, я убрала. Ты что к отцу собираешься?

— Ага, сгоняю по-быстрому, заберу, — надеваю