25 граммов счастья. История маленького ежика, который изменил жизнь человека - Массимо Ваккетта

Сожаление и чувство вины переполняли меня в эти дождливые, свинцовые дни…

* * *

Погода становилась прохладнее, а ночи длиннее. Осень подходила к концу, приближалась зима. Понемногу Нинна становилась все менее и менее активной. Я утеплил крышу ее домика, соорудив что-то наподобие полой стены, набитой сеном. Я хотел, чтобы у нее был надежный домик. Что касается Нинно, он должен был остаться в своей клетке в гараже моей матери. Идеальная температура для него была около пятнадцати градусов. Я собирался продолжать кормить его. Ему нужно было набрать вес в 650 грамм до спячки.

Джулия написала мне:

«Но Нинне лучше остаться на улице. Не заноси ее домой. Перепады температур не пойдут ей на пользу. Ты увидишь, что она уснет. Не буди. Ты заставишь ее зря расходовать энергию. Ежам необходима спячка. Оставь ее в покое. Вы увидитесь в апреле. Доверься ей. Она знает, что делать».

Несколько дней я думал о том, что мне действительно пора возвращаться домой. Я был по-настоящему счастлив у матери, но оставаться у нее было бы неправильно. Однако у меня не было уличного вольера, поэтому Нинна и Нинно должны были остаться у нее.

Однажды утром, пока мы пили чай, мама обратилась ко мне со словами:

– Ты не можешь и дальше спать на диване. Ты толком не высыпаешься на нем. Знаешь что? Я куплю кровать. Хорошую, двуспальную. Поставлю ее в комнату рядом с гостиной, это будет твоя комната.

Она сияла, ее зеленые глаза горели.

Мне не хотелось тушить этот огонь в ее глазах, но время пришло.

– Я должен вернуться к себе. Я был там пару дней назад. Дом словно заброшенный. Мне нужно включить отопление и немного прибраться.

На комнату упала тень грусти.

– Дома начинают разрушаться, если в них не жить, – добавил я шепотом.

Я говорил тихо, мне казалось, так слова меньше ранят.

– Массимо, заезжай хотя бы поужинать. Время от времени, – сказала она после долгой паузы, наполненной потерянными взглядами и нахлынувшими мыслями.

Она старалась не показывать своей грусти. С веселым видом начала перечислять блюда и угощения, которые будет готовить.

– Конечно, я буду заезжать на ужин. Какое-то время, – пообещал я.

Я отправился на работу, оставив маму заниматься своими делами. Мы улыбнулись друг другу одинаковыми легкими улыбками, пытаясь скрыть накатившую на нас грусть.

На следующий день мы с Лилли и Джеком уехали домой.

Каждый вечер я отправлялся на ужин к матери и исправно навещал Нинну и Нинно. Однако меня утомляли поездки туда и обратно. В итоге я решил: заберу ежиков к себе и буду навещать маму лишь пару раз в неделю. Но у меня не было уличного вольера, только маленький загончик, который я построил давным-давно и который не соответствовал сезону и их текущим потребностям. Поэтому я соорудил два больших вольера на своем чердаке. Это было большое, просторное помещение без отопления и мебели. Оно казалось идеальным. Я решил оставить Нинну и Нинно здесь.

Я знал, что Джулия этого не одобрит. Я был уверен, что она возмутится, и даже не писал ей о переезде. Я понимал, что поступал неправильно, поэтому не решился сообщить.

Примерно тогда у меня появилась идея поселить двух ежиков вместе. Мне захотелось, чтобы они встретились – было любопытно, как они себя поведут. Я надеялся, что они подружатся и, кто знает, может, даже понравятся друг другу. Итак, я взял Нинно и поместил его в вольер Нинны. Присев рядом, я наблюдал за ними. Она проявила инициативу и начала фыркать на него. Он тоже стал отвечать ей фырканьем. Они обдували друг друга несколько раз. Нинна вела себя гораздо агрессивнее, чем Нинно. Скромняга съеживался, свернувшись в шар, закрывался. Она же, нахальная и любопытная, ходила вокруг него кругами.

Я долго смотрел, как без конца повторялась эта сцена, после чего решил оставить их наедине и спустился вниз, чтобы заняться другими делами. После пары телефонных звонков и нескольких минут проверки почты в компьютере я отчетливо услышал громкое и повторяющееся пыхтение одного из ежей: «фффоо, фффоо, фффоо». Я никогда не слышал, чтобы они так тяжело дышали. Возможно, они дрались? Перепугавшись, я бросился вверх по лестнице, и когда оказался на мансарде, мое сердце ушло в пятки.

Меня словно молнией ударило. Я был готов ко всему, но только не к этому.

Нет, они не дрались.

И никакая любовь не проснулась между ними.

Совсем наоборот.

Не моргая и недоумевая, я наблюдал сцену, при одном только воспоминании о которой мне до сих пор становится смешно. Номер, достойный Цирка дю Солей! Нинно полностью свернулся, как… еж, скажем так. Идеальный упругий мяч. Нинна, серьезная и сосредоточенная, ловко и аккуратно поддевала его своим носом и подкидывала вверх, заставляя переворачиваться в воздухе. И так она кружила Нинно-шар влево и вправо, вверх и вниз, по всему вольеру. Умора! Я прыснул со смеху. Я ждал, что в любой момент она дополнит представление и вскочит на мяч в акробатическом прыжке, приземлившись на носочки.

Чтобы уберечь его, я забрал бедного Нинно и положил обратно в вольер. Любви не было места между ними. Возможно, сезон был неподходящим для романтических отношений. Позже я узнал, что ежи не вступают в отношения с любой другой особью, а следуют исключительно своим «симпатиям». Естественно, самцы не уделяют так много внимания выбору. Самки, напротив, кажутся более избирательными.

* * *

Зима тянулась медленно. Одним декабрьским вечером был сильный снегопад. На следующий день все было засыпано толстым слоем снега. Я смотрел на эту бесконечную белизну из окна мансарды и радовался, что мои ежики были рядом со мной. Целые и невредимые. Да, я знаю, Нинна, вероятно, выжила бы и сама. Но мне так было гораздо спокойнее. Нинно хорошо питался и весил уже 800 грамм. К тому времени он ел меньше и начал впадать в спячку.

Технически два моих ежика впадали не в нормальную спячку, а в предварительную. Во время настоящей спячки их физиологические функции замедляются, чтобы сократить расход энергии. Их сердцебиение и дыхание сильно замедляются. В природе ежи просыпаются в редких случаях и никогда не покидают своего гнезда; они остаются в нем и просто снова засыпают. Мои ежики спали только по несколько дней подряд, потом просыпались и немного подкреплялись перед тем, как опять погрузиться в дрему. Я то и дело проверял их. Боялся, что они умерли. Поэтому я трогал Нинну. Побеспокоенная, она фыркала на меня.

Ладно, она была жива.

Конец февраля. Прекрасный, хоть и холодный вечер. Я ехал на большой скорости. Дорога была свободной. Я возвращался домой от своих близких друзей, Эцио и Даниэлы. Мы вместе с ними и другими друзьями когда-то ездили в Австралию. На самом деле Даниэла родом из Австралии, и именно она организовала путешествие. Я думал о них и о нашем разговоре, когда увидел что-то посередине дороги в свете моих фар. За долю секунды я понял, что это еж.