Похищая огонь - Стивен Котлер

Затем в 2009 году психологи из университета Северной Каролины установили, что даже четыре дня медитативной практики улучшают память, концентрацию внимания, креативность и когнитивную гибкость. «Проще говоря, глобальные улучшения, обнаруженные уже через четыре дня медитации, нас изумили… [Они] вполне сравнимы с результатами, зафиксированными по итогам гораздо более продолжительной подготовки»[90], — объяснил ведущий исследователь Фадель Зейдан в интервью изданию Science Daily. Вместо того чтобы сидеть ночи напролет, взбадривая себя кофе в ожидании «эврики», или десятилетиями ждать посвящения в монахи, мы теперь знаем, что даже несколько дней медитации существенно повышают шансы на озарение.

В области исследований потока наблюдается то же самое: нахождение «в зоне» резко стимулирует креативность. В недавнем исследовании Сиднейского университета ученые прибегли к транскраниальной магнитной стимуляции[91], то есть использовали слабые магнитные импульсы для выключения префронтальной коры и генерации состояния потока длительностью 20–40 минут. Затем респондентам предложили классический тест «девяти точек»: за 10 минут соединить девять точек четырьмя линиями, не отрывая карандаша от бумаги. В обычных условиях это удается менее 5 процентам людей. В контрольной группе этого не сделал никто. В группе, погруженной в состояние потока, 40 процентов соединили точки в рекордно короткое время — в восемь раз быстрее нормы.

И это не единичный случай. Когда нейробиологи из DARPA и Advanced Brain Monitoring применили другой подход[92] — обратную нейронную связь — для погружения в состояние потока, они обнаружили, что солдаты решают комплексные проблемы и вырабатывают новые навыки на 490 процентов быстрее нормы. Именно поэтому, когда международная консалтинговая компания McKinsey провела глобальное десятилетнее исследование компаний, выяснилось, что топ-менеджеры, которых привлекают к решению «острых проблем», достигают в состоянии потока 500-процентного роста продуктивности.

Аналогичные результаты получены и в ходе психоделических исследований. Несколько десятилетий назад Джеймс Фадиман[93], ученый из Международного фонда перспективных исследований в Менло-Парк, собрал 27 респондентов — главным образом инженеров, архитекторов и математиков из Стэнфордского университета и компании Hewlett-Packard — по одному критерию: в течение нескольких месяцев каждый из них ломал голову (безуспешно) над сложной технической проблемой.

Испытуемых разделили на группы по четыре человека и с каждой группой провели по два сеанса лечения. Одним дали 50 микрограмм ЛСД, другим — 100 миллиграмм мескалина. Обе микродозы намного ниже уровня, необходимого для достижения психоделического эффекта. Затем участники эксперимента прошли тестирование для измерения девяти показателей улучшения когнитивных способностей (от повышения концентрации внимания до способности интуитивно угадывать правильное решение) и потратили четыре часа на решение своей технической проблемы. Хотя все они испытали резкий всплеск креативности — некоторые даже на 200 процентов, — наибольшее внимание привлекли внезапно возникшие прорывные идеи: проект линейного электронного ускорителя, изменяющего направление пучка; математическая теорема логического вентиля «или — не»; новая конструкция вибрационного микротома; космический зонд, предназначенный для изучения параметров Солнца; новая концептуальная модель фотона.

Ни одно из этих практических технических достижений у большинства людей не ассоциируется с самосозерцательным миром психоделиков. Однако аналогичные результаты дало и недавнее исследование применения микродоз психоделиков квалифицированными профессионалами. Большинство из более четырехсот респондентов из десятков областей знаний, по словам Фадимана, заявляют об «…усилении способности к распознаванию образов [и] одновременному охвату вниманием большего числа аспектов подлежащей решению проблемы». Учитывая эти результаты, психоделики постепенно превращаются из способа развлечься и убежать от реальности в инструмент улучшения возможностей мозга.

«Взгляды на них начали меняться четыре или пять лет назад, — говорит автор книг и венчурный инвестор Тим Феррис[94]. — Когда Стив Джобс и другие успешные люди стали рекомендовать применение психоделиков для стимулирования творческих и интеллектуальных способностей, общественность постепенно начала менять отношение к ним».

Как Феррис объяснил CNN, не только основатель Apple приложил к этому руку[95]. «Почти все без исключения миллиардеры, которых я знаю, регулярно принимают галлюциногены. Все это нестандартно мыслящие люди, стремящиеся разрушить традиционные устои. Они иначе подходят к мировым проблемам и стараются задавать совершенно новые вопросы».

У трудноразрешимых проблем нет легких решений — перед ними пасует рациональная бинарная логика, а обычные инструменты не срабатывают. Но информационное изобилие измененного состояния позволяет гораздо шире взглянуть на вещи и найти взаимосвязи там, где их раньше никто не видел. Не имеет значения, какой метод для его достижения используется — практика самосознания, механическая стимуляция или фармакологические методы, — в любом случае конечный результат вполне удовлетворителен. Только подумайте о выигрышах: 200-процентный рост креативности, 490-процентный рост обучаемости, 500-процентный рост продуктивности труда[96].

Креативность, обучаемость и продуктивность — ценные качества, и их развитие крайне важно. Если бы речь шла о данных, полученных несколькими лабораториями, их было бы проще опровергнуть. Но это результат 70 лет исследований, проводившихся сотнями ученых с привлечением тысяч респондентов. И они утверждают, что, когда дело касается решения острых проблем, экстаз может стать тем «сложным решением», которое мы ищем.