Месяц на пределе. Как я жил и тренировался со спецназовцем - Джесси Ицлер

Немного предыстории. За пару лет до описываемых событий, когда я все еще вращался в шоу-бизнесе и имел много связей в музыкальной среде, меня попросили об одной услуге. Знакомый хотел достать билет на концерт Кристины Агилеры в Коннектикуте для дочери своего друга (возможно, это был его бизнес-партнер, или же он просто хотел сделать человеку приятное). В общем, мой знакомый был в курсе, что я могу это устроить через менеджера Кристины, с которым периодически пересекался. В итоге мне удалось не просто раздобыть шикарные места для девочки и ее отца, но и договориться, чтобы ее пустили на сцену и поставили бэк-вокалисткой. Микрофон ей, правда, отключили, но она была на седьмом небе и, вероятно, запомнила этот концерт на всю жизнь.

На другой день мне позвонил отец счастливицы и заявил: «Хотя мы с вами не знакомы, но знайте, что я ваш должник. То, что вы для нас сделали, — бесценно! Если вам когда-нибудь что-то понадобится…»

А теперь самое главное: парня звали Джим Джейкобс.

И мне на самом деле понадобилась от него ответная услуга. Я звоню ему… и понимаю, что человек вообще меня не помнит.

— Кто вы? Объясните еще раз!

— Джесси. Кристина Агилера. Не только за кулисы дочку провел, но и на сцену. Ваш добрый джинн из бутылки. Вы сказали, чтобы я звонил вам, если что-нибудь понадобится.

Это был такой же трюк, как с контрактом на мои песни. Я сыпал словами и сбивал его с толку. Гарри Трумэн как-то сказал: «Если не получается убедить собеседника, запутайте его». До сих пор неосознанно прибегаю к подобной тактике. Экономит много времени.

— А, да… — наконец сдается Джейкобс.

— Можете уделить мне полчаса?

Уже через неделю состоялась наша встреча с Джейкобсом и Сантулли. Захватив презентацию в PowerPoint, мы с Кенни приехали в их головной офис в Нью-Джерси, перебирая в уме все заготовленные аргументы в пользу нашей гениальной идеи. Пусть некоторые детали нуждались в доработке, но наши глаза горели вдохновением. Когда мы зашли в переговорную комнату, Джим и Рич уже ждали нас при полном параде, в шикарных итальянских костюмах и с прищуром маститых бизнесменов. Через 20 минут презентации Сантулли проворчал: «Да чтоб я когда-нибудь доверил свои пятьсот бортов двум щеглам! Вам еще тридцати нет. Счастливо, ребята». И нас выставили из офиса.

— М-да, будем думать дальше, — вздохнул я по дороге к парковке. И тут в кармане зазвонил телефон! Это был Джим.

Я начал извиняться за то, что мы зря его побеспокоили, но он меня перебил:

— Все прошло замечательно! Слышишь?

— Замечательно?..

— Имей в виду, Рич не слушает кого попало целых 20 минут. Я думаю, вы произвели хорошее впечатление. Идея — просто блеск! У меня есть ощущение, что в нее стоит вложиться. Подшлифуйте презентацию чуток и возвращайтесь. Я уговорю Ричарда на вторую встречу.

К тому времени я знал много спортсменов и артистов, а Кенни знал предпринимателей, которые были бы заинтересованы в приобретении такого абонемента на частные рейсы. Поэтому мы решили зайти с другой стороны. Не распинаться о достоинствах нашего проекта, а показать их наглядно. Так мы собрали собственную фокус-группу.

Спустя еще неделю в офис Сантулли прибыли Карл Бэнкс из клуба по американскому футболу «Нью-Йорк Джайентс», парни из рэп-группы Run-DMC, влиятельный спортивный агент из NBA и воротила с Уолл-стрит, который хотел изредка развеяться после работы. Один за другим наши «наглядные материалы» рассказывали Ричу, что никогда не купили бы долю в NetJets, но с удовольствием потратили бы 100–200 тысяч долларов на годовой абонемент. Они в красках описали, как важна для них гибкость расписания, как их потребности от года к году меняются и что их нельзя предсказать. Но, получив позитивный опыт с абонементом, они бы точно рассмотрели возможность вступить в долевое владение NetJets.

Хотя Сантулли не заглотил наживку сразу, мы видели, что он начал присматриваться. И через три-четыре дополнительные встречи он был наш. Единственным его условием стало вложение в проект собственных средств. Он хотел убедиться, что мы подойдем к реализации со всей серьезностью. Наше рвение себя оправдало, и инвестиции отбились многократно.

Во время полета Сара и «котик» почти не разговаривают. Он переехал к нам всего пять дней назад, и они еще не успели как следует пообщаться. Однако мне кажется, что между ними растет взаимное уважение и забота.

Глядя на Сару, трудно заметить, что происходит нечто из ряда вон. Она ведет себя так, как будто здоровяк с армейской выправкой, круглосуточно следующий за мной по пятам, — наша семейная традиция. Но я знаю причину ее подозрительного спокойствия. Дело в том, что моя жена иногда живет в параллельной реальности. При всем своем блестящем уме она периодически становится рассеянной. Получается что-то среднее между Люсиль Болл[12] и Эйнштейном. За ее плечами создание международной компании со стартовым капиталом всего в пять тысяч долларов из собственных накоплений, но это не мешает ей забывать, какой сегодня день недели. Впрочем, если она поспала хотя бы семь часов и выпила свой утренний кофе, жизнь прекрасна.

Фамилия Сары — Блэйкли. Именно она изобрела утягивающее белье Spanx и наладила его продажу по всему миру. Если вы женщина, то, возможно, вам не нужны дополнительные объяснения. Если вы мужчина, то представьте Майкла Джордана, только в индустрии женского нижнего белья.

Родившись в семье адвоката, Сара не мыслила себе иной карьеры. Но, дважды провалив экзамены в юридический колледж, она отказалась от выбранного пути. «Иногда неудача — это дружеский пинок от жизни, чтобы показать, что ты сбился с курса» — такова ее философия. Она не стала унывать, а пошла в парк развлечений Disney World и попробовала устроиться ростовой куклой Гуфи. Однако на месте выяснилось, что она слишком низенькая — всего 171 сантиметр. Костюмы Гуфи начинались от 174 сантиметров. И пришлось ей быть бурундуком.

После краткой службы в Disney Сара устроилась на работу в компанию Danka, поставляющую товары для офисов. Ее миссия заключалась в том, чтобы лично приходить в офисы и предлагать факсы. Здесь в полной мере раскрылись ее природные таланты, и в 25 лет она уже продвинулась до уровня тренера по межрегиональным продажам. Как-то вечером, собираясь на званый ужин, она с грустью смотрела на себя в зеркало. Светлые бежевые брюки сидели просто ужасно. Сара надела под них колготки, но швы некрасиво виднелись в туфлях с открытым носком. Тогда она взяла ножницы и отрезала от колготок нижнюю часть. Проблема решена!

Так родилось ее изобретение.

Следующие два года Сара продолжала работать в Danka, параллельно занимаясь своим детищем вечерами и на выходных. Она накопила пять тысяч долларов, чтобы выпустить свой проект в жизнь. Подготовка патента стоила три тысячи, и, чтобы не переплачивать, Сара вооружилась пособием Barnes & Noble и написала патент самостоятельно. Потребовался год, чтобы разработать прототип, а фокус-группой стали ее мама и бабушка.