Земля в иллюминаторе - Юрий Иванович

– Еще как помог… – подтвердил я. – Но как же он меня понимал?

– А он по губам превосходно читает…

В этот момент Ричард поднял голову, и наши взгляды встретились. Он заулыбался, узнав меня, и приветливо махнул рукой. А я пошел его благодарить. От всей души и от всего сердца. Сожалея, что так мало времени осталось для нашей последней встречи.

А уже возле корабля меня догнала строгая таможенница. Она шла с высокомерным видом и смотрела вокруг себя с королевской надменностью и величием. Полностью игнорируя тот факт, что ее рыжая копна волос привлекает внимание всего космопорта. Сердце дрогнуло от нехороших предчувствий, но они быстро рассеялись. Далси лишь официально протянула мне небольшую пластиковую карточку и сказала:

– Здесь мой почтовый адрес и вводные параметры для дальней связи.

Видя, что я замер в непонимании и с растерянностью верчу визитку в руках, она добавила, но уже чуть дрогнувшим голосом:

– Мне просто интересно узнать: сойдется ли мое изображение с портретом, который есть у вашего сына.

Тут же повернулась и ушла. А я понял, что айсберг – это просто ее маска. И никто до меня не смог заглянуть под эту маску и увидеть романтическую и мечтательную натуру. Никто, кроме меня и… Ричарда!

Прошло пять лет. Я вполне удачно завершил свою карьеру и вышел на пенсию. С весьма солидным капиталом, между прочим. И всегда с огромной благодарностью вспоминал о Ричарде-советчике с далекой и малознакомой планеты. Да и не смог бы о нем забыть никогда. Потому что каждый день мне об этом напоминают рыжие вихры моих внуков, четырех– и трехлетнего возраста. Славные детишки! У меня внутри все сжимается от восторга, когда они рядом со мной. Хотя иногда они могут любого довести до белого каления! Своим непредсказуемым поведением! Вот как сейчас: сцепившись в один комок, они с рычанием подкатываются к моим ногам. Может, их испугать?

– А ну, прекращайте хулиганить! Приедет отец, обязательно на вас пожалуюсь!

Внуки тут же умолкают, умильно помогают один другому подняться на ноги, и старший спрашивает:

– А папа скоро прилетит?

Откуда я могу знать? Может, завтра, может, через неделю! Жизнь у звездных навигаторов непредсказуема. Пока я раздумываю над ответом, из-за угла дома появляется Далси, и я вздыхаю с облегчением:

– Лучше у мамы спросите, она все знает!

Внуки тут же срываются ей навстречу, а она с холодностью снежной королевы бросает взгляд в мою сторону. Но я-то уже не боюсь таких взглядов. Я-то прекрасно вижу, что внутри она смеется. Потому что действительно знает многое. И кто ее тесть на самом деле. И какой он обманщик. Но… никому об этом не рассказывает. И правильно делает! Ведь жить в сказке более интересно и завлекательно. И там всегда найдется место для мечтаний…

Которые очень часто сбываются!

– Детективом решил заделаться?! – с неожиданной злостью выкрикнула Любаша и решительно загородила своим хрупким телом выход с кухни. Григорий Лещинский свою жену никогда не боялся, но сейчас нехотя снова уселся на табурет. Ему захотелось объяснить мотивы своего предполагаемого поступка. Но сразу нужных слов не находилось.

– Видишь ли, мне этот несчастный случай кажется очень странным…

– Да у тебя совсем мозги перестали соображать от переизбытка алкоголя в крови! – с ядовитым сарказмом прервала его супруга. – Ему кажется!!! Крестись, если кажется! И не лезь не в свое дело! Без тебя милиция разберется!

– Как же! Разберется! – возмущенно фыркнул Григорий. – Да они даже никого и не опросили из окружающих! Для отмазки глаз порасспрашивали нескольких забулдыг да и укатили на день рождения своего коллеги. Я сам слышал, как они переговаривались…

– Значит, для них все ясно и просто! Никаких сомнений.

– Зато у меня сомнений хоть отбавляй! Да и другом мне Федько был…

– Другом?! – Любаша демонстративно рассмеялась. – Первым треплом и обманщиком он был!

– Про покойника плохого не стоит говорить! – повысил голос Григорий. – Он хоть и преувеличивал много, но в душе был человеком добрым, легкоранимым. Старался всегда быть спокойным, солидным, уравновешенным.

– Ага! Солидным в особенности! Поэтому и рассказывал, что его мать полковник в отставке, а отец секретный физик. Впоследствии оказалось: мать – уборщица в солдатской столовой; отец – ночной сторож стеклотары.

Григорий Лещинский грустно улыбнулся на возмущенные воспоминания жены, выдвинул из-под стола вторую табуретку и сделал приглашающий жест рукой.

– Рыбка! Садись! И не заводись так! Я ведь получше тебя знаю тяжелую жизнь Федора. Очень уж хотелось ему быть как все благополучные люди. Оттого и фантазировал. Когда его первая жена бросила и с ребенком сбежала, он чуть на себя руки не наложил. Переживал слишком. А уж когда и вторая с ним то же самое отчебучила, вот тогда-то он и сломался. И начал «понтоваться»: «Жен я по заграницам отправил и только деньги им на жизнь и учение детей отправляю». Он даже мне ни разу не пожаловался на этих шлюшек. Может, надеялся на возвращение хоть одной из них?

– Все равно, – упрямо продолжала Любаша, – из-за этого не стоило так завираться!

– Может, и не стоило, – охотно согласился муженек, обнимая ее за талию. – Но ведь каждый на свое горе реагирует по-разному. Кто в запой бросается, кто с ума сходит, а кто лютует, как зверье неразумное.

– А ты бы как поступил? – она кокетливо отклонилась в сторону. – Если бы я с детьми к другому мужчине ушла?

Оба прекрасно понимали, что это не что иное, как невинная шутка, но глаза Григория недобро блеснули. Скорей всего даже помимо его воли. Зато голос был игривым:

– Дети, конечно, со мной бы остались. А вот тебя бы просто проводил до вокзала.

– А потом? – в ее голосе слышалось разочарование.

– А потом бы отправил в последний путь, – Григорий делано тяжело вздохнул, – как… Анну Каренину. Можно, конечно, и водным путем, как Муму, но речек в округе глубоких нет. А при поездке к морю расходы на развод слишком возрастут.

– Бес-с-ты-жий! – Любаша с укором покачала головой. – Такова твоя благодарность за мое согласие иметь от тебя детей? Ладно, ладно, запомним!

– Кстати, о детях! – Григорий потерся щекой о плечико жены и продолжил разговор: – Именно из-за них Федор так старался что-то заработать. И хочу тебе напомнить: много не пил. Даже ставши хозяином бара. Хотя никогда не отказывался посидеть за хорошим столом. И попить водочки. Но всегда держался в пределах нормы. А уж падать, да еще и так неудачно, не в его стиле!

– Иногда и трезвые люди делают неверный шаг и ломают себе шею! – резонно заметила на это жена.

– В том-то и дело, что в крови Федора было просто неимоверное количество алкоголя!