Свадьба леди Клайв - Наталья Мустафина

– Леди, я абсолютно уверен, вы сильно преувеличиваете степень грозящей вам опасности. По-моему, вы и сами способны за себя постоять.

Улыбка, медленно тая, начала сходить с ее лица, она только успела, обрадовано подумать, что он вовсе не надменная зануда и вдруг такое разочарование:

– Что вы этим хотите сказать?

Неожиданно для нее он заговорил голосом в один миг ставшим холодным и равнодушным:

– Да я собственно уже все сказал. Не вижу никакой осады вблизи замка, уверен, нам здесь просто нечего делать, к тому же на ближайшее время у меня были совершенно другие планы. Оставлю для вас охрану, хотя в замке, мне кажется, вполне достаточно воинов, а через год, когда вы подрастете, поговорим о браке.

Пытаясь сдержать возмущение, она пристально вгляделась ему в глаза, еще минуту назад он был таким милым и так дружелюбно смеялся вместе с ней и вдруг в один миг изменился, став величественным и надменным. Ни его тон, ни сказанные слова ей совсем не понравились, гордо вскинув голову, в точности подражая его интонации, она ответила:

– Мне уже семнадцать лет, не думала, что стоит вам объяснять, если дело дойдет до осады замка, нам не выстоять, и пара ваших храбрых воинов вовсе не спасет нас. А если меня принудят выйти замуж, думаю, через год нам не о чем будет говорить.

Брови Седрика удивленно взметнулись вверх, похоже, он недооценил малышку, желая немного отсрочить свадьбу, чтобы хоть немного дать себе времени свыкнуться с неизбежной судьбой, он нашел вполне логичное оправдание, она слишком молода. Опешив от этого сообщения, откровенно разочаровано присвистнул, даже не задумываясь о своей непоследовательности, вполне искренно уточнил:

– Семнадцать? Не может быть, я не дал бы вам и пятнадцати лет. Вам действительно пора подумать о замужестве, а что, ваш родственник вам совершенно не нравится?

Девушка возмущенно тряхнула гривой шикарных волос и со злостью отбросила деревянный меч в сторону:

– Не надо разговаривать со мной как с глупой дурочкой.

Он и сам не знал почему, но ему очень нравилось злить ее, скорей всего наверно оттого, что в отличие от него у нее, по крайней мере, было право выбора, развеселившись, позволил себе излишнюю вольность:

– Вы уверенны?

Ей безудержно сильно захотелось залепить звонкую пощечину по его смеющейся самодовольной физиономии, но все, уже твердо решив для себя, боялась спугнуть, со временем она еще отыграется и воспитает его, а пока придется терпеть.

– Мне о вас рассказывали очень много и не только как о храбром рыцаре, но и благородном человеке. Не могу поверить, что мой брат мог так ошибаться. Может, объясните, зачем вы пытаетесь выглядеть хуже, чем вы есть на самом деле? Хотите напугать? Разочарую вас то, что меня ждет в противном случае для меня гораздо страшней и неприятней вашей бестактности. К тому же по доброй воле ничто не может заставить меня нарушить обещание, данное брату. А со своей стороны вы вольны поступать, так как вам подсказывает совесть.

Он с сомнением косился на девушку, нет все-таки на дурочку, она действительно не похожа, с минуту подумав, заговорил уже совершенно серьезно:

– Хорошо, поговорим откровенно. Думаю, вы теперь уже верите, что я только вчера узнал, что оказывается должен жениться. Неужели вы можете подумать, что меня от этого может переполнять радость? У меня были свои планы, теперь все рушиться. Я слишком многим обязан Роберту и искренно любил его как брата, для него я готов пойти на любые жертвы, но сама мысль жениться для меня просто ужасна, поверьте это слишком серьезный шаг в жизни. Чувство долга обязывает меня, но дайте же мне, в конце концов, хоть немного времени, чтобы свыкнуться с этим.

Несколько минут они молча, испытывающе смотрели в глаза друг друга, он про себя даже поразился ее удивительной выдержке. По-прежнему не отводя глаз, она совершенно спокойно заметила:

– Понимаю, но, слушая вас, кажется, что вы готовитесь не к свадьбе, а к смерти.

– Надо отдать вам должное, вы умеете правильно чувствовать настроение собеседника.

Слегка изменившись в лице от такого откровенного признания, Бренда все же довольно уверенно ответила:

– Если это шутка, то, на мой взгляд, не совсем удачная, если же вы говорите искренне, мне жаль, но помочь и утешить вас мне не чем, с одной стороны, я связана клятвой, данной брату, с другой на мне лежит ответственность за моих людей, так что за меня уже сделали выбор, и я обязана ему подчиниться независимо от того, нравится это или нет.

Ироничный огонек, игравший в глазах Седрика, мгновенно затух, лицо стало совершенно бесстрастным, абсолютно равнодушным голосом поинтересовался:

– Хорошо, но для начала вы не могли хотя бы попытаться вести себя как положено леди?

Девушка смерила его досадливым взглядом:

– По какому праву вы со мной так разговариваете?

– Я разговариваю с вами, так как вы этого заслуживаете. Или считаете вполне нормально, что молодая леди, переодевшись в мужской костюм, по утрам упражняется на мечах? Говорю сразу, подобного не потерплю.

За все время их разговора она мужественно пыталась сдерживать себя и не показывать своих истинных эмоций, но терпение ее все же иссякло:

– Вы совершенно меня не знаете и к тому же находитесь в моем замке.

– По-моему для вас не является секретом, что я нахожусь здесь не по доброй воле и уж точно не испытываю желания…

Он замер, не докончив фразы, понимающе кивнув головой, она быстро договорила за него:

– Видеть меня.

Удовлетворенно кивнув головой, согласно подвел итог:

– Ну, вот мы и сказали друг другу все, о чем думали.

Развернувшись, довольный, уверенно отправился к конюшне, совсем не ожидая такого поворота, девушка растерялась, непроизвольно сделав вслед за ним несколько шагов, она понимала, что если он сейчас уедет, то вернуть его уже будет не в ее силах:

– Но ваши воины еще даже не проснулись?

– Конечно, вы же не под их окнами развлекались на деревянных мечах.

– Если бы Роберт был жив, мне бы не пришлось унижаться и просить вас о помощи.

Рыцарь остановился, замерев на месте, не поворачивая головы, хорошо, что она не могла видеть в этот момент его лицо, оно было слишком откровенно перекошено презрительной гримасой, он был взбешен ее постоянным стремлением подчинить его, прикрываясь именем брата. Седрик и не собирался сбегать, хотя именно этого ему и хотелось больше всего на свете, но его оскорбило, что она могла так о нем подумать. Сделав над собой усилие, постарался придать голосу как можно более равнодушное звучание:

– Я просто хочу прогуляться, так, скажем, оглядеть будущие владения.

– О, я с удовольствием составлю вам компанию.

Седрик резко развернулся на одних пятках, скривившись, испытывающее пристально посмотрел ей в глаза, пытаясь уточнить, издевается она над ним или действительно настолько глупа. Встретившись с довольно убедительным взглядом, полным искренней заботы, сумел разглядеть в глазах насмешливые искорки и с облегчением вздохнул: