Интермир - Майкл Ривз

– Не обижайтесь, мистер, но я вас совсем не знаю. С чего вы взяли, что я горю желанием вступить в ваши ряды?

– Джей тебя горячо рекомендовал. Нам нельзя терять ни одного бойца.

– То есть… выходит, что сменщик – это я?

– Боюсь, что да.

– Но он погиб из-за меня!

– Тем более нужно стать ему достойной заменой. Мы потеряли Джея – это трагедия. Лишиться вас обоих – катастрофа.

– Ясно. – Я подумал о доме, своем настоящем доме, а не его бесчисленных отражениях. – Значит, отправить меня назад вы можете?

– Да. Придется, если завалишь подготовку.

Вспомнился последний взгляд Джея, умирающего в красных песках.

– Хорошо, – ответил я со вздохом. – Принимайте. Не ради вас – ради Джея.

Старик протянул мне руку. Я собрался пожать ее, однако он обхватил мою ладонь огромной жесткой ладонью и пристально посмотрел мне в глаза.

– Повторяй за мной, – велел он. – Я, Джозеф Харкер…

– Э-э… Я, Джозеф Харкер…

– Сознавая, что в мире должно сохраняться равновесие, торжественно клянусь делать все от меня зависящее, чтобы беречь и защищать Альтиверсум от тех, кто хочет причинить ему вред или захватить в нем власть. Клянусь всеми силами отстаивать Интермир и его идеалы.

Я, как мог, повторял. Старик поправлял меня, если я сбивался.

– Хорошо, – наконец произнес он. – Надеюсь, Джей не зря в тебя верил. Сходи к дежурному интенданту – получишь обмундирование. Склад в квадратном здании на той стороне плаца. Сейчас одиннадцать ноль-ноль. К одиннадцати сорока пяти успеешь устроиться в казарме и разобрать вещи. Обед в двенадцать ноль-ноль. В двенадцать сорок приступишь к курсу подготовки.

Он встал и собрался уходить.

– Сэр? Вы считаете, что Джей умер по моей вине? – Я должен был задать этот вопрос. Его светодиодный глаз вспыхнул синим льдом.

– Хм. Разумеется, считаю – как и остальные пятьсот человек. У тебя, парень, будет чертова прорва работы. – С этими словами он вышел.

Такое ощущение, что я был новичком в ненавистной школе. Даже хуже. Я был новичком в ненавистной школе с армейской дисциплиной и садистскими правилами, где все ученики – из разных стран, и объединяет их только одно.

Они все меня презирают.

Конечно, могло быть и хуже. Мне не плевали в тарелку, не устраивали темную, не совали головой в унитаз. Но без необходимости разговоров со мной не заводили. Не помогали. Если я, отправляясь на занятия, сворачивал не в ту сторону, меня никто не останавливал; а когда за пятиминутное опоздание мне приходилось наматывать круги на плацу, обливаясь потом и тяжело пыхтя, мои однокашники – для разнообразия – ухмылялись.

Кого нечаянно сшибали во время лазания по канату? Меня. Кому во время гонок доставался недозаряженный антигравитационный диск? Мне. Кто получал самую старую, самую дохлую волшебную палочку на введении в магию? Я. В переполненной столовой вокруг меня мгновенно возникала пустота, и я обедал в одиночестве… Вот так шли дела.

Мне было все равно.

Нет, даже не так. Я радовался. Меня подвергали именно тому наказанию, которого я заслуживал, – не больше и не меньше. Джей спас мне жизнь, вызволил меня с корабля, скользившего через Нигде-и-Никуда, несколько раз исправлял последствия моих дурацких ошибок. Я же отплатил ему тем, что толкнул в пасть чудовищу.

Так что в очереди из тех, кто меня ненавидел, первым был я сам.

В лицо полетели холодные брызги. Я пристегнул кружку к поясу и повернулся к уходящему ввысь утесу.

– Ну что, двинулись дальше?

Джо не ответила – отряхнула наледь с крыльев и, повернувшись к скале, полезла наверх. Через несколько минут я последовал за ней.

У меня зуб на зуб не попадал. Правда, стало полегче: Джо мастерски нащупывала опоры для рук и ног, а я полз за ней след в след. Внезапно дождь припустил сильнее.

Я поднял глаза. Уступ под ногой Джо крошился.

– Эй! – крикнул я, отчаянно дергая трос.

Ноль внимания. Камень отвалился, и Джо сорвалась, подняв фонтан щебня. По дороге она сбила меня. Мы ухнули вниз.

Падать было далеко. Мы кувыркались по склону все быстрее и быстрее.

Обхватив Джо за пояс, я изо всех сил оттолкнулся от утеса ногами. Джо, моментально сообразив, что я хочу сделать, взмахнула крыльями. Долго удерживать нас обоих в воздухе она бы не смогла, но это и не понадобилось бы.

Мы приземлились на уступ, где я подкреплялся супом.

– Я же тебе сигналил!

– Ну да, хотел привлечь внимание. Только я решила, что ты этого не стоишь.

Я дрожал всем телом, стоя под дождем.

– Как ты познакомилась с Джеем?

– Как и все. Рано или поздно мы все пытались Шагнуть, а он появлялся, забирал нас и приводил сюда – по дороге, как водится, выручая из беды.

– Вот и со мной было так же. Пока мы к вам добирались, он мне три или четыре раза жизнь спас. Сам погиб, чтобы меня сюда привести. Только вряд ли он стал бы меня травить, а если бы я был одним из вас, он не позволил бы мне издеваться над новичком.

Джо помолчала и подняла темно-карие, блестящие, как зеркало, глаза.

– Ты прав. Мне тоже кажется, что не стал бы. Я поговорю с остальными.

Поднимаясь на вершину утеса, мы по-прежнему не разговаривали, но отчуждения между нами уже не было.

После этого жизнь стала налаживаться. Не сильно и не во всем. Но все же стало полегче.

Раньше я думал, что только у мистера Димаса могут быть такие убийственные зачеты.

Экзамены в Интермире заставили бы членов общества «Менса»[16]содрогнуться от ужаса. Лучшие мозги страны закипели бы от этих заданий. Как вам, к примеру, такой вопрос: «Каким будет коэффициент невероятности в мире с обратным ходом времени – солипсическим или феноменологическим?» Или: «Назовите шесть областей применения для хаоса античастиц». Или вот: «Дайте развернутое описание гнозиса клипотических сущностей седьмого порядка».

Попробуй сдай, когда ты едва освоил домоводство.

Шла двадцать первая неделя моего пребывания в лагере Интермира. Двадцать недель круглосуточных занятий: всевозможные упражнения, неведомые боевые искусства (в одном из миров Япония, объединившись с Индокитаем, произвела на свет такие виды единоборств, по сравнению с которыми таеквондо – бальные танцы), навыки выживания, дипломатия, практическая магия, прикладная наука – и еще тьма тьмущая предметов, которых нет ни в школьной, ни в университетской программе.