Женские штучки, или Мир наизнанку - Галина Куликова

Ратников тем временем методично вытягивал из Вадимаинформацию. И делал это мастерски. Вадим и сам не понимал, как детективуудалось развязать ему язык. Он выбалтывал такие подробности своей биографии, окоторых не вспоминал, кажется, целое десятилетие. Он давал оценки людям, в томчисле близким друзьям и коллегам, чего не делал принципиально лет с восемнадцати,когда всерьез задумался о своем месте в жизни. Он раскрывал Ратникову своивкусы и пристрастия – и все это впитывала с напряженным любопытством тоненькаясероглазая девушка Лиза, присутствие которой и ободряло, и слегка тревожиловзвинченного Вадима.

– Кстати, – внезапно спросила она, – а что засчастливая случайность, о которой вы говорили в самом начале? Вас ведь всерьеззаподозрили в убийстве Жанны?

– Да, действительно, я забыл рассказать. Нашелсясвидетель, который видел, как Жанна вышла из моей машины и села в другую. Одиниз униформистов, стоявших в супермаркете на контроле, вышел покурить,воспользовавшись тем, что народу в зале почти не было. Он курил и смотрел наулицу. И увидел, что я притормозил и Жанна вышла. Как он говорит, девочка отправиласьбыло ко входу в магазин, но тут подъехала другая машина, посигналила, и она,обернувшись и приглядевшись к водителю, проворно впорхнула на переднее сиденье.И была такова.

– Марка машины? – лаконично спросил Ратников.

– «Жигули», «девятка». Белого цвета. Больше никакихподробностей.

– Для вас этот свидетель и в самом деле находка.

– А то я не понимаю! Сидел бы я здесь у вас, если бы неон.

– Итак, Жанна действительно встречалась с вполне зрелыммужчиной. Будем считать, условно вашего возраста. Ведь он мог быть и моложе, истарше, но ненамного. Иначе бы Дима по фигуре сориентировался. Этот человекхорошо изучил ваши привычки. И у него была цель – подставить вас.

– Просто не верится, – пробормотал Вадим.

Ратников пожал плечами:

– Верится или нет, а он переоделся и взял вашу машину.Это не случайно. Давайте еще раз. Значит, Иван Болотов знал, что Ольгаобратилась в частное детективное бюро. А еще? Кто еще мог знать? С кем ОльгаГладышева могла поделиться столь важной информацией? Близкая подруга у нее есть?

– Вы знаете, – удивленно протянул Вадим, – унее нет близких подруг. В сущности, я только сейчас задумался над этим.

– А по телефону с кем она болтала? Ну, хоть иногда.

– Ни с кем. Пожалуй, ей звонили только по делу. Хотядопускаю, что Ольга могла избегать доверительных разговоров в то время, когдамы бывали вместе.

– Ну, тогда бы она говорила: «Перезвони мне позже» иличто-нибудь в этом роде.

– Нет, – тут же отозвался Вадим. – Ничеготакого я ни разу не слышал.

– Ладно, – подвел итог Ратников, – нам необходимопоговорить с Болотовым. Когда ему лучше всего позвонить, как вы считаете?

Собираясь на встречу с Иваном Болотовым, Дима решил взять ссобой Лизу.

– Вдруг она углядит что-нибудь такое, что мне покажетсянесущественным? – объяснил он Ратникову.

Слышавший его заявление Сухарев мгновенно поджал губы.Заметив это, Лиза толкнула своего приятеля в бок: ей вовсе не хотелось наживатьсебе врага в лице педантичного Артема.

– Зачем ты унижаешь его чувство собственного достоинства? –отчитывала она Диму по дороге. – Это нечестно. Он и так меня невзлюбил…

– Кто? Тёма? Да он от тебя в восторге! Кажется, он дажене спит ночами.

Лиза устало вздохнула, принимая это сообщение за обычныйтреп, но Дима настаивал:

– Да я не вру! Спроси у Михеева. Тёма совсем башкупотерял. Это из-за тебя он такой унылый ходит.

– Безусловно, из-за меня. Я же его свидетельницураскрутила, – пожала плечами Лиза.

– Не прикидывайся дурочкой, это тебе не идет, –буркнул Дима и ударил по тормозам. – Приехали.

Болотов ждал их в гостиной своей большой двухкомнатнойквартиры неподалеку от Патриарших, которая по-настоящему поразила гостей. Здесьбыло не просто красиво и уютно – здесь было классно. Ничего особо дорогого – новеликолепное сочетание стиля, вкуса и фантазии.

– Мы с женой все делали сами, – сказал Иван вответ на их дружные комплименты. – В конце концов, я столько лет занимаюсьрекламой…

– Вы художник? – невинно спросил Дима, хотяотлично знал, что Болотов в свое время окончил Бауманский и вплыл в своюнынешнюю профессию на гребне довольно мутной волны девяностых.

– Нет, однако работаю в паре с личным художником. Ягенерирую идеи, а он их реализует. Генерировать идеи – это сегодня главное. Заэто платит заказчик.

– Понятно.

– Вы напрасно смеетесь, – пожал плечами Болотов,хотя никто и не думал смеяться. – Создание рекламы – это совершенно особыйрод деятельности. Мой художник – он хороший ремесленник, но не более того. Одинон на плаву не удержится.

– А вы?

– А я, если что, буду работать со специальнымикомпьютерными программами.

Иван осторожно, словно на пробу, улыбнулся. И увидел, чтогости откликнулись: Дима в ответ продемонстрировал фирменную честную улыбку,Лиза скромно раздвинула губы.

– Как же называется ваша профессия? Клипмейкер?Копирайтер?

– Мой художник называет меня кидальщиком творческихимпульсов, – уже увереннее улыбнулся Иван.

Кристаллики льда, которые Лиза наморозила в себе передвстречей со свидетелем, начали потихоньку таять. Несмотря на своипрофессиональные амбиции, Болотов рождал положительные эмоции – он был заряженобаянием по самую макушку.

– Собственно, мы пришли поговорить об ОльгеГладышевой, – сказал Дима.

Улыбка, дрогнув, стекла с лица Ивана, оставив на немвыражение растерянности.

– Ах да, я в курсе. Вадим позвонил мне. Собственно, я,наверное, не многое могу добавить к его словам.

– Мы зададим конкретные вопросы.

– Хорошо.

– Скажите, почему Ольга рассказала вам о своих семейныхпроблемах, а Вадиму – нет?

– У них не все ладно было в последнее время, –задумчиво проговорил Иван. – Вадим вам разве не рассказал?

– Рассказал. Но нас интересует ваша точка зрения.

– Я по Вадьке почувствовал, что у него на личном фронтене все в порядке. Попытался его разговорить. Ну, он и признался, что Ольганастаивает на браке. А он не готов.

– К браку? – уточнил Дима.

– К браку с ней. – На лице Ивана промелькнулавиноватая улыбка. – Мне кажется, Ольга в свое время затронула его чувства,но сердце так тронуть и не смогла.