Мертвая жена и другие неприятности - Екатерина Островская

Богомолов и Ладейников поднялись в квартиру Валерия Борисовича, где обнаружили спящего на диване Брадиса. Стол был убран, посуда чисто вымыта. На кухне стоял прислоненный к стопке тарелок на столе листок плотной бумаги с запиской от Аркадия Ильича: «Коньяк допил. Простите». Ладейников взял записку и перевернул. Это была фотография Ларисы, на которой она нежилась топлес в лодке, освещенная лучами яркого солнца.

Вечером следующего дня Валерия Борисовича неожиданно посетил следователь. Пименов сразу сказал, что ненадолго, пообещал задать пару вопросов и сразу уйти.

– Что-то случилось? – поинтересовался Ладейников, едва нежданный гость переступил через порог.

Пименов не ответил. Дождался, когда хозяин закроет дверь, и спросил:

– Где вы были вчера вечером с девяти до одиннадцати?

– Дома. С друзьями поминал жену.

– Не сомневаюсь, что ваши друзья подтвердят ваше алиби.

– Какое алиби? Вы хотите сказать, что и другую мою жену… того?

Следователь не ответил и на этот вопрос. И снова спросил:

– Кому вы звонили вчера с мобильного телефона вашей покойной жены?

– А-а, вы об этом. Нашел у нее в трубке телефонные номера мужчин. Позвонил из чистого любопытства. Один спекулирует концертными билетами, а второй что-то вроде жиголо. Смешно даже…

– Кое-кому не до смеха. Один из тех, кому вы звонили вчера вечером – некий Филипп Андреевич Науменко тридцати четырех лет, около полуночи найден в своей квартире убитым. Я в сводке ночных происшествий увидел, созвонился с коллегами…

– Пива не предлагаю. Может, чайку? – проявил гостеприимство Ладейников.

– Разве вам неинтересно? – удивился следователь. – В квартире Науменко, кстати, нашли не только его тело. Там был еще один труп.

Валерий Борисович был поражен. Но не тем, как быстро Пименов вычислил его: в конце концов, это работа следователя, а тем, что Сергей обманул его. Ведь обещал не убивать киллера! Но, с другой стороны, может, он и правильно поступил. На совести наемного убийцы две человеческих жизни только за последнюю неделю.

И все же Валерий Борисович ответил спокойно:

– Я вчера звонил этому человеку, потом его нашли мертвым – какая связь? Я же не мог убить его по телефону…

– По телефону не могли, – согласился следователь.

Ладейников пошел на кухню, бросив на ходу:

– Я все же поставлю чайник.

Пименов посмотрел на часы и двинулся следом, одновременно рассказывая:

– Вы правы, убитый был и в самом деле жиголо. Вообще-то еще недавно он работал по клубам танцовщиком и стриптизером. Потом обслуживал одиноких дамочек на дому. Его убили выстрелом в голову. Самое удивительное, что убийцу… вернее, тело убийцы нашли рядом. Сначала киллеру прострелили оба колена, и он успел перевязать раны. А потом его задушили.. Странно, не правда ли? Сейчас личность последнего устанавливается. Науменко сам никому не звонил. При нем даже телефона не нашли. А звонили жиголо только вы…

– Вы это уже говорили, – перебил бывший доцент. – Простите, но вчера я похоронил жену. И мне менее всего хочется говорить сейчас о каких-то убийствах.

– Вы ничего не хотите сообщить следствию?

Ладейников покачал головой.

– Дело в том, что есть свидетель, который видел двоих мужчин, предположительно вышедших из квартиры Науменко. Он описал их и готов помочь составить фотороботы. Мужчинам около сорока, оба выше среднего роста…

– Я-то тут при чем?

– Киллера убрали за ненадобностью и чтобы следы замести, – начал объяснять Пименов. – Вполне вероятно, что именно он убил вашу жену. Станет ясно наверняка, когда будут известны результаты экспертизы найденного при нем оружия. Пистолет был с глушителем, кстати. Когда киллер выполнил второй заказ, появились чистильщики и обрубили концы.

– Не понял.

– Вполне вероятно, что кому-то надо было избавиться от вашей жены и ее ближайшего окружения. Предположим, теперь эти люди подумают, что самым близким человеком для нее был муж. Улавливаете ход моих мыслей?

– То есть теперь мне надо опасаться покушения? – догадался Валерий Борисович. – И вы пришли, чтобы меня предупредить?

Пименов кивнул, посмотрел на чайник и вышел в коридор. Подошел к входной двери.

– Между прочим, мне звонил участковый Суханов и доложил, что застал вас в квартире жены. Вы что-то взяли там?

– Пару мужских костюмов, норковую шубу, полушубок, фотографии.

– Норковую шубу жены?

– Кроме нее, там никто не жил, – напомнил следователю Ладейников и распахнул входную дверь.

Пименов вышел на площадку.

– Желаю успехов в расследовании, – произнес Валерий Борисович, потянув створку на себя.

Но захлопнуть дверь не получилось: следователь подставил ногу.

– Кстати, как ваш «Мерседес» бегает? – спросил он.

– Наверное, быстро. Я его продал.

– А деньги уже потратили? На что, если не секрет?

– Купил акции «Газпрома».

Пименов убрал ногу и удалился.

Оставшись в квартире один, Ладейников вернулся на кухню, отключил конфорку под чайником, сел за стол, взял в руки вчерашнюю записку Брадиса и увидел, что рука трясется. Неужели он испугался?

Николай Михайлович вошел в приемную руководства банка, опустился в кресло для посетителей, и почти сразу к нему направилась девушка-секретарь.

– Господин Храпычев? – уточнила она.

Декан кивнул.

Девушка улыбнулась:

– Леонид Евгеньевич примет вас минут через десять. А сейчас у него другой посетитель.

Секретарша могла бы и не спрашивать имя посетителя: Николай Михайлович уже не первый раз приходил сюда. К тому же явился ровно на десять минут раньше, потому что лучше не рисковать, опаздывать к такому человеку, как Леонид Евгеньевич Осин, нельзя.

Осин возглавлял один из крупнейших банков региона, был не только председателем правления, но и основным акционером. Он этот банк создавал, развивал и поднимал. Конечно, и находящиеся под началом Осина опытные менеджеры вкупе с консультантами не зря ели свой хлеб.

Года два назад Храпычева познакомила с ним Лариса Ладейникова. Сказала, что известный банкир хочет побеседовать. Встреча, правда, состоялась не в банке, а в элитном клубе. За столиком они были втроем. Причем Лариса сидела к финансисту ближе, чем к нему, и это обстоятельство немного задело Храпычева. «Неужели Лариса спит с ним?» – подумал он тогда и испытал что-то вроде ревности. Но быстро успокоился: если так, то Лариса наверняка знает, для чего банкир пожелал встретиться с известным экономистом. Если у них настолько близкие отношения, то она поможет и ему, как-никак он – ее начальник, недавно назначенный декан факультета. Конечно, Лариса потребует что-то взамен: другую ставку или большее количество часов. Она и на близость с ним пошла наверняка ради какой-то выгоды… Но теперь, вероятно, их недолгая связь оборвется: банкир не захочет ни с кем делить любовницу. Храпычев вдруг вспомнил о Валере: «Интересно, Верблюд догадывается, что жена изменяет ему?»