Деньги дороже крови - Владимир Гурвич

— И в награду послало вас меня развлекать.

Царегородцева засмеялась.

— А вам не нравится награда?

— Наоборот, я бы не променял ее даже на орден Почетного легиона. Не говоря уж о других отличиях.

— Вот вы какой. С вами надо держать ухо востро.

— Наоборот, я на самом деле очень покладистый, особенно рядом с красивыми женщинами. Я становлюсь почти как воск. Из меня можно лепить все что угодно.

— Что-то не очень верится. Вы производите впечатление человека, который любит навязывать другим свою волю. Да и репутация ваша, как журналиста, о том же свидетельствует.

— В какой-то степени это так. Но женская красота делаем меня другим, гораздо более покорным. Можно сказать, ручным, как хорошо выдрессированный медведь.

К нам подошел официант. мы поставили свои опустевшие бокалы на поднос и взяли новые. Я посмотрел на Царегородцеву и почувствовал волнение. Она была очень красивой и нравилась мне с каждым новым шагом, который мы делали по этим проложенным много веков назад тропникам, все больше. Но меня волновал еще и другой вопрос, мне до жути хотелось узнать содержание ее последнего разговора с Дьяченко. И вообще, как можно больше об их отношениях. Но спрашивать об этом я не решался, так как совершенно не представлял ее возможную реакцию. А вдруг она немедленно сообщит о моем интересе Кирикову или Фрадкову. А то и Костомарову. Нет, придется подождать.

Царегородцева сделала глоток из бокала.

— Ручной мужчина. Вы меня интригуете. Какая женщина не хочет иметь такого человека где-нибудь поблизости. Жаль, что проверить ваши слова нет возможности.

— Почему же, я готов к любой проверке.

— Если я вас правильно поняла, вы приглашаете меня на свидание.

Я почувствовал, как заколотилось мое сердце.

— Как сейчас любят выражаться, я был бы рад встретиться с вами в неформальной обстановке.

Несколько секунд мы шли молча. Царегородцева внезапно остановилась и повернулась ко мне.

— Я подумаю над вашим предложением. Если его приму, то извещу по электронной почте. А теперь, извините, будем считать, что задание руководства мною успешно выполнено. Тем более вот-вот начнет фуршет.

Царегородцева хотела уже удалиться, как внезапно застыла на месте. Ее лицо мгновенно преобразилось, от приятной улыбки не осталось и следа, оно вдруг приобрело испуганное выражение. Она не спускала глаз с идущего нам навстречу молодого мужчины.

Я тоже внимательно посмотрел на него. На вид ему было лет тридцать или около того, высокий, статный, спортивного телосложения. Лицо немного грубоватое, но не более, никаких следов вырождения я не обнаружил. Мужчина без всякого выражения скользнул взглядом сперва по женщине, затем по мне и направился дальше.

Я взглянул на Царегородцеву, она тоже посмотрела на меня и попыталась улыбнуться. Но улыбка явно вышла натянутой. Кажется, она это поняла, так как быстро отвернулась.

— Извините, — проговорила она и стала быстро удаляться.

Что это за мужчина и чем он так напугал мою прекрасную собеседницу, задал я себе вопрос. Но в этот момент показался мажардом и громко пригласил всех в дом на фуршет.

Столы были накрыты в прекрасном старинном зале, стены и потолок которого были сплошь украшены лепниной. Несмотря на внешний лоск и изысканность все устремились к закускам. Причем, мужчины весьма решительным образом отталкивали дам, пробивая себе путь к яствам и напиткам. Вряд ли такое разрешали себе их предшественники.

Мне стало как-то неприятно, и я решил не торопиться. Одно лицо из присутствующих мне показалось знакомым. Зрение меня не обмануло, это был тот самый Хорунжий из Фонда имущества, о котором я совсем недавно поведал Фрадкову. И вот он уже здесь, Да, эти ребята работают оперативно.

Внезапно кто-то положил мне руку на плечо. Я повернул голову и не без удивления обнаружил, что меня дружески обнимает сам Кириков.

— Вы что-то не очень веселы, Леонид Валерьевич? — поинтересовался он. — Я даже для поднятия настроения послал вам прекрасную даму. Но вижу, она не справилась со своей крайне ответственной миссией.

— Марина Анатольевна с ней справилась прекрасно, просто здесь много людей, как говорили раньше, не из моего круга.

— Понимаю, но привыкайте вращаться в таком обществе. Почему бы вам со временем не войти в этот круг. Поверьте, ничего невозможного не существует. Нам нравится, как вы работаете. Первая пресс-конференция прошла с большим успехом, все газеты напечатали о ней отчет. Если дело и дальше так пойдет, то почему бы не повысить ваш статус. Мы давно намеревались ввести новую должность — вице-президента, который бы курировал внешние связи концерна, формировал бы его положительный имидж внутри страны и за рубежом. И тогда вы по праву будете занимать место за этим столом со всеми этими людьми. Как вам такая перспектива?

— Весьма.

Кириков рассмеялся.

— Вот точный ответ журналиста. Знаете, не исключено, что скоро вам придется поучаствовать в одном интересном проекте. Вы же знаете восточные языки?

— Кончил институт восточных языков.

— Пока больше ничего вам не могу сказать. Ешьте, веселитесь.

Внезапно перед нами вырос тот самый молодой мужчина, при виде которого несколько минут ранее Царегородцева изменилась в лице. Он остановился перед нами, посмотрел на Кирикова. И к своему удивлению я заметил, что и у него с лицом приключилась примерно та же картина. Кровь из носа, но мне надо как можно быстрее выяснить, что эта за таинственная личность, которая наводит на всех такой ужас?

Мужчина, не сказав ни слова, отошел от нас. Но у Кирикова явно пропало желание продолжать наш диалог.

— Кстати, после ужина для любителей будут поставлены столы для игры в карты. Как в старину. Если у вас есть желание, милости прошу.

Он напоследок хлопнул меня по плечу и направился к следующему гостю. Я машинально проследил за Кириковым. Теперь он беседовал с весьма известным депутатом по фамилии Ильюк Вячеслав Георгиевич. Я его неплохо знал, несколько раз брал у него интервью. Про него ходили разные слухи, в том числе и не слишком лестные, о том, что он свои депутатские полномочия превращает в весьма выгодный товар. Но никаких доказательств в обоснованности подобных обвинений никто ни разу не предъявил. Зато он совершенно справедливо слыл человеком компетентным и умным. И кроме того очень богатым, хотя источники его состояния были покрыты мраком, так как никаким бизнесом по крайней мере официально он никогда не занимался. И мои беседы с ним подтверждали это мнение. Странно, что я его не приметил раньше, иначе бы непременно поговорил с ним. Скорей всего он только что приехал.

Полночи я просидел за столом, играя в преферанс. К великому моему удивлению моим партнером оказался Фрадков. Я быстро понял, что он весьма опытный и искусный преферансист. Мы почти не разговаривали друг с другом, но я постоянно ловил на себе его внимательнейшие взгляды.