Капитан Поль - Александр Дюма

— Ты отдал ему последний долг? — спросил Поль, рыдая. — Благородный человек, дай мне поцеловать руки, которые предали земле тело моего отца. И ты был верен его могиле, как верен был ему при жизни? И ты двадцать лет стерег его прах, ты не отходил от него, чтобы хоть слезы верного слуги падали на его безвестную могилу? О, как ты великодушен! Благослови меня, — попросил Поль, падая на колени, — ведь отец уже не сможет благословить меня…

— Ты слишком меня хвалишь, — растроганно сказал старик. — Я не сделал ничего особенного… Смерть твоего отца была для меня страшным ударом. Тут только я увидел, как мало места человек занимает на земле, как быстро исчезает он. Отец твой был молод, мужествен, последний потомок древнего рода. Какая жизнь перед ним открывалась!.. У него были родственники… приятели… И вдруг он исчез, как будто земля его поглотила. Не знаю, искали ли его следы чьи-нибудь заплаканные глаза, знаю только, что уже двадцать один год с тех пор, как он умер, и никто не приходил на его могилу, никто не знает, что он лежит там, где трава гуще и зеленее. А человек, надменный безумец, думает, что он что-нибудь значит!

— Неужели мать никогда не приходила на его могилу?

Старик промолчал.

— По крайней мере, теперь мы двое будем знать это место, — продолжал Поль. — Пойдем, покажи мне его. Клянусь, я буду приходить сюда всякий раз, как мой корабль бросит якорь у берегов Франции.

При этих словах он повлек Ашара в другую комнату, но тут они услышали скрип входной двери, и Поль обернулся. То была Маргарита со своим слугой.

— Моя сестра! Я еще не верю, что это моя сестра, Ашар. Оставь нас на минуту одних, мне надо поговорить с ней… Я сообщу ей такие вести, что она, по крайней мере сегодня, проведет счастливую ночь. Надо уметь сострадать тем, кто не спит и плачет!

— Не забудьте, — сказал Ашар, — что тайна, которую я вам открыл, не только ваша, она принадлежит и вашей матери.

— Не беспокойся, старик, — сказал Поль. — Я буду говорить с ней только о ее деле.

В эту минуту вошла Маргарита. Она по обыкновению принесла старику всякой вкусной снеди и с удивлением увидела в комнате, где она уже много лет встречала только Ашара, молодого человека, который с улыбкой смотрел на нее. Она сделала слуге знак, тот поставил корзину в углу комнаты и вышел за дверь ждать свою госпожу. Маргарита подошла к Полю и сказала своим нежным мелодичным голосом:

— Извините, я надеялась найти здесь старика Ашара… Я принесла ему от матушки…

Поль молча указал рукой на другую комнату. Он не мог говорить, чувствуя, что губы не повинуются ему. Девушка слегка поклонилась и вошла во вторую комнату.

Поль следил за ней счастливыми глазами. Его по-детски чистая душа, в которую никакая любовь еще не проникала, впервые испытала это сладостное чувство к родному по крови существу. Ведя жизнь одинокую и не имея иных друзей, кроме своих моряков, он мог испытывать нежность лишь к океану и поэзии. Поэтому немудрено, что впервые испытанное им братское чувство оказалось таким же пылким, как чувство первой любви.

— О, какой же я несчастный человек! — проговорил он, когда девушка скрылась. — Как бы мне хотелось обнять ее, сказать ей: «Маргарита! Моя сестра! Ни одна женщина никогда не любила меня; я так хочу, чтобы ты относилась ко мне ласково, как сестра». Да, матушка, ты лишила меня и своих ласк, и любви этого ангела.

— Прощай, — сказала Маргарита, входя опять в комнату, — прощай, мой старый добрый Ашар! Мне непременно хотелось прийти к тебе сегодня… Теперь уж не знаю, когда удастся с тобой еще повидаться.

И, задумчивая, с поникшей головой, она пошла к двери, не видя Поля, не вспомнив даже, что в доме был еще один человек, когда она вошла. Молодой моряк, не отводя взгляда, следил за ней своими яркими карими глазами и вдруг протянул руки, словно желая остановить девушку, но не смог вымолвить ни слова. Наконец, когда она уже отворила дверь, крикнул:

— Маргарита!

Девушка обернулась, но не понимая, что значит такая странная фамильярность со стороны молодого человека, которого она в первый раз видит, переступила порог.

— Маргарита! — повторил Поль, шагнув к ней. — Маргарита! Разве вы не слышите, что я вас зову?..

— Меня точно зовут Маргаритой, — сказала она с достоинством, — но не могла вообразить себе, что этим именем меня может называть человек, которого я совсем не имею чести знать.

— Но я вас знаю! — тихо сказал Поль, подходя к ней и затворяя дверь. — Я знаю, что вы несчастны, что на свете нет души, в которой вы могли бы найти сочувствие, нет руки, которая могла бы защитить вас!..

— Вы забываете нашего общего защитника на небесах, — кротко сказала Маргарита, подняв глаза к небу.

— Нет-нет, я не забываю, Маргарита, но я могу предложить вам надежную руку, в которой вы нуждаетесь, и сказать: «Я ваш друг, верный, преданный до гроба!»

— О, благодарю вас. — Девушка вздохнула. — Но чем вы можете доказать это?

— Я представлю вам доказательства!..

— Невозможно!

— Доказательства неоспоримые!..

— О, тогда!.. — сказала Маргарита с неизъяснимым выражением, в котором сомнение начинало уступать надежде.

— Что же тогда?

— Тогда!.. Но нет, это невозможно.

— Узнаете ли этот перстень? — спросил Поль, показывая ей перстень с ключом от ее браслета.

— Боже милосердный! — вскричала Маргарита. — Так он умер!

— Он жив!

— Так он меня уже не любит?

— Любит!

— Если он жив, если он меня любит… О, это может свести с ума. Что я вам говорила… Да, если он жив, если он меня любит, то как же этот перстень попал в чужие руки?

— Он дал его мне, чтобы я показал вам.

— Какая неосторожность! Разве я могла бы кому-нибудь доверить этот браслет? — Маргарита приподняла рукав. — Посмотрите, вот он!

— Да, но вы, мадемуазель, свободны, не приговорены к позорному наказанию, не живете среди воров и разбойников.

— Ну так что же? Ведь он невиновен, и я люблю его!

— Притом он думал, — продолжал Поль, пытаясь понять, как велика любовь и преданность сестры Лузиньяну, — притом он думал, что так как теперь навсегда отделен от света, то по долгу благородного человека обязан предложить вам распорядиться вашей жизнью, как вам будет угодно. Иными словами — вы свободны.

— Если женщина сделала для мужчины то, что я для него, то извинить ее может только вечная любовь к нему. Так будет и со мной.

— О, вы настоящая женщина! — склонил голову Поль.

— Скажите мне! — Маргарита, приблизившись, тронула молодого человека за руку.

— Что вы хотите?

— Вы его видели?