Теория военного искусства - Уильям Кейрнс

Но я нахожу, что отклонился от первых принципов военного искусства и что еще не время начинать разговор на такие высокие темы.

Огонь не должен использоваться против пехоты там, где она может окружить вас или вы можете окружить ее. Но там, где вас отделяют от противника изгороди, рвы, реки, болота и прочие препятствия, необходимо уметь целиться и вести такой интенсивный огонь, которому нельзя противостоять.

Я рекомендую использовать изобретенный мной карабин «игрушку», заряжающийся с казенной части. Он быстрее заряжается, дальше и точнее бьет, и эффект от него больше. В пылу битвы солдаты часто не успевают зарядить обычные мушкеты (ружья), заряжаемые с дула, и они становятся бесполезными.

Чтобы выбить противника с позиции на противоположной стороне реки, из-за изгородей, из рвов и других подобных мест, где необходимо использовать ручное огнестрельное оружие, я бы на каждые две шеренги пехоты назначил офицера или унтер-офицера. Он должен на шаг опережать стрелков и показывать им, куда стрелять. Этот офицер может позволить солдату вести одиночный огонь, конечно, когда он определил цель.

Солдат, стоящий за ним, выдвигает свою «игрушку» вперед; остальные поступают так же. Головной стрелок стреляет четыре раза подряд. Маловероятно, что третий или четвертый выстрелы не попадут в цель. Офицер находится рядом, наблюдает за целью, корректирует огонь стрелка и призывает не торопиться. Этому солдату никто не препятствует, на него никто не давит, никто его не торопит. Он может стрелять свободно, целиться сколько угодно долго, но должен сделать четыре выстрела подряд.

Когда первый ряд (шеренга) заканчивает стрельбу, офицер выдвигает вперед второй ряд, который делает то же самое. Затем он возвращает первый ряд, у которого было время перезарядить оружие. Так может повторяться в течение нескольких часов.

Этот огонь самый смертоносный из всех, и я не думаю, что кто-то сможет его выдержать. Он заставит замолчать отдельные отряды и шеренги противника; будь они даже Цезарями, такого огня они не выдержали бы и четверти часа! Ведь мои «игрушки» легко могут сделать шесть выстрелов в минуту. Ну, пусть четыре, если учесть время на перемещение оружия; каждый карабин сделает 60 выстрелов в четверть часа, и, следовательно, головные стрелки полка из 500 человек сделают 30 тысяч выстрелов, не считая пехотинцев, вооруженных обычным оружием. В час получится 120 тысяч выстрелов, а включая огонь легковооруженных отрядов – 140 тысяч, при этом все будут целиться лучше, чем при обычной стрельбе!

Полководец или главнокомандующий армией должен иметь штандарт, который несут перед ним как знак его чина и положения. Кроме того, всегда можно точно определить, где находится командующий. Это особенно важно во время битвы. Солдаты, видя штандарт, будут знать, что генерал наблюдает за ними.

Поскольку во время боевых действий знамена и штандарты играют немаловажную роль, им нужно уделять особое внимание.

Все они должны быть разных цветов, чтобы по ним различать в бою местоположение и действия легионов, полков и даже центурий.

Солдаты каждой центурии должны взять себе за правило никогда не расставаться со своим штандартом. Он должен быть для них священным; относиться к нему следует с почтением и на каждой церемонии надо оказывать ему дань уважения. Это очень важный момент, так как, если воинские части будут дорожить знаменем и штандартом, вы можете рассчитывать на всевозможные успехи. Сохранность штандарта во время боя придаст войскам решительность и мужество; а если в самой безнадежной ситуации какой-нибудь храбрец подхватит штандарт, то его храбрость передастся всей его центурии, и она последует за ним.

Поскольку штандарты различаются цветами, действия каждой центурии не останутся незамеченными. Это вызовет соперничество между ними, ибо и офицеры, и солдаты будут знать, что их видят и что их поведение известно всей армии. Например, штандарт полка, первым отступившего перед врагом, заметят и генералы, и все части.

По штандарту легко определить центурию, первой преодолевшую перевал, завладевшую вражеским укреплением или ведущую энергичное наступление. Она заслужит похвалу и уважение всей армии. Солдаты, так же как и офицеры, будут об этом рассказывать; на поле боя и в гарнизоне их подвиги станут постоянной темой для разговоров. Желание следовать примеру храбрецов будет подогреваться похвалой. Эти пустяки посеют дух соревнования и между офицерами, и между солдатами и со временем сделают их непобедимыми.

Принадлежность каждой центурии должна определяться по цвету ее штандарта. На каждом штандарте должен быть белый квадрат возле древка, на котором римскими цифрами написан номер легиона. Таким образом, цвет штандарта позволит узнать центурии каждого легиона, а цифры – сами легионы.

Я бы никогда не составил армию более чем из десяти легионов, восьми кавалерийских и шестнадцати драгунских полков. Численность ее доходила бы до 34 тысяч пехотинцев и 12 тысяч кавалеристов, итого 46 тысяч человек. С такой армией при умном полководце, умеющем выбрать удобное место для лагеря, можно остановить армию численностью в 100 тысяч человек. Управление большей армией – дело довольно затруднительное. Конечно, эта армия должна иметь резервные части, но утверждаю, что действующая армия не должна быть слишком большой.

Господин де Тюренн всегда одерживал победы, имея армии, численность которых была значительно ниже численности неприятельских армий, потому что он был более мобильным и умел так выбирать позиции, чтобы предотвратить атаки противника, даже находясь в непосредственной близости от него.

Часто сложно бывает выбрать место для сражения армии в 100 тысяч человек на маленьком клочке территории отдельной провинции. Поэтому противник почти всегда вынужден разделять свои войска, и в таком случае я могу атаковать одну из частей его армии; если же я ее побеждаю, то тем самым запугиваю другую и вскоре завоевываю превосходство. Короче, я убежден, что численное преимущество крупных армий часто сводится на нет конфликтами между военачальниками, проводящими различные операции, недостатком провизии и многими другими неудобствами, неотделимыми от этих условий. Но я здесь обсуждаю не эту тему, и это отступление вызвано только вопросом о правильном соотношении численности.

16-фунтовая пушка так же эффективно пробивает брешь, как 24-фунтовая, но ее менее сложно транспортировать. Для армии, которую я описал, достаточно 50 таких пушек и 12 мортир с соответствующим для них снаряжением. Также требуются лодки-понтоны со всем необходимым для возведения моста и 12 перекидных мостов для пересечения каналов и небольших рек, также со всем необходимым снаряжением.

Для остального транспорта и снабжения армии продовольствием я предпочитаю деревянные повозки на четырех колесах без каких-либо железных деталей. Такими повозками пользуются русские (русская телега. – Ред.); у нас в Париж их доставляют из Франш-Конте[30]. На них можно проехать из одного конца света в другой, не повредив дорог. Один человек легко управится с четырьмя повозками. В каждую такую повозку впряжены два вола. Десятая часть наших обычных повозок причиняют дорогам больше вреда, чем тысяча таких.