Собор Дарвина. Как религия собирает людей вместе, помогает выжить и при чем здесь наука и животные - Дэвид Слоан Уилсон

При таком подходе нам стоит ожидать, что системы моральных норм часто будут отличаться от способа аргументации, апеллирующего к фактам. Стоит свергнуть этот способ с пьедестала, перестав считать его единственно адаптивным образом мышления, и появляется целая россыпь альтернатив. Например, так одним из механизмов, возникших в ходе эволюции и мотивирующих адаптивное поведение, становятся эмоции – гораздо более древний вид психической активности, нежели когнитивные процессы, ассоциируемые с научной мыслью. А значит, мы можем предположить, что призвание этических систем – направлять мощные импульсы эмоций нам на службу: увязывать радость с правильным поведением, страх – с неправильным, гнев – с проступком. А еще вполне можно ожидать, что истории, музыка или ритуалы будут по меньшей мере так же важны для управления поведением групп, как и логические доводы. Эти элементы религии не могут всецело заменить научные способы мышления – иногда последние наиболее эффективны – но и религию наукой не заменить.

А теперь сделаем беседу не столь отвлеченной – и приведем второй пример этики охотников-собирателей. Нижеприведенный отрывок из книги Тернбулла (Turnbull 1965, 180) описывает, как мужчины племени мбути, обитающего в джунглях экваториальной Африки, единогласно принимают решения.

Этот пассаж – прекрасная иллюстрация равенства среди охотников-собирателей, при котором воля группы преобладает над волей самых сильных личностей, по крайней мере тех, кто с радостью бы стал доминировать в отсутствие механизмов социального контроля. Решение таких личностей о том, где охотиться, почти наверняка обращено к практическим доводам, а те, в свою очередь, основаны на глубоком знании, то есть на том, что мы ассоциируем с научной мыслью. И тем не менее этот способ мышления неразрывно сочетается с верой в то, что лес способен испытывать удовольствие и эта способность отвечает благополучию группы. Интересно, почему мысль мбути приняла столь «иррациональный» оборот? Разве споры об общей выгоде не должны вестись в исключительно прагматичной и «рациональной» плоскости? Впрочем, ответ должен основываться, прежде всего, на рассмотрении потенциала повышения приспособленности, достигаемой действиями, мотивация к совершению которых формируется альтернативными способами мышления. Как только рассуждение, свойственное научной мысли, перестает считаться единственным способом повысить приспособленность, тогда способы рассуждения, ассоциируемые с религией, уже не презираются и не отбрасываются, а могут по праву изучаться как формы адаптации.

Главная цель этой книги – научная оценка гипотезы об органическом характере религиозных групп. А данный раздел призван провести обзор уместных концепций, предлагаемых эволюционной биологией. Мы уже охватили огромный массив и затронули множество сложных вопросов, а ключевое утверждение можно выразить так: естественный отбор – это процесс, идущий на нескольких уровнях как между группами, так и между особями в группах. Любая единица наделена свойствами, присущими организму, в такой степени, что становится единицей отбора. История жизни на Земле знает много примеров, когда группы организмов переходили в группы-организмы. Такие группы достигают единства через механизмы, подавляющие естественный отбор внутри группы; при этом поведение индивидов не становится всецело альтруистическим. Теория эволюции человека охватывает и парадигму многоуровневого отбора, и концепцию главных эволюционных переходов форм жизни. Этические системы обеспечивают действие многих механизмов, позволяющих группам людей функционировать как адаптивные единицы. А кроме того, эти системы включают как психологический компонент, присущий изначально, так и постоянно развивающийся культурный компонент, что позволяет группам приспосабливаться к унаследованным условиям окружающей среды. Верования в сверхъестественные силы и разные иные стихии, ассоциируемые непосредственно с религией, могут играть немалую роль в устроении и функционировании моральных сообществ.

Во введении я указал, что наука лучше всего работает тогда, когда проверяет различные гипотезы, четко выраженные и позволяющие предсказать измеряемые свойства окружающего мира. В отношении религии теория эволюции предлагает не одну, а несколько таких гипотез, и они различаются в предсказаниях, как это показано в таблице 1.1. Главное различие – ответ на вопрос, повышает ли религия приспособленность – или, напротив, снижает ее. Среди «адаптивных» объяснений есть такие: религия может быть адаптацией на уровне групп (главный тезис данной книги; см. также E. O. Wilson 1998) и на уровне личностей (Alexander 1987), а кое-кто считает ее культурным паразитом, который распространяется за счет личностей и групп (Dawkins 1976; Boyer 1994, 2001; Blackmore 1999). Объяснения, отказывающие религии в способности повышать адаптивность, усматривают в религии механизм приспособления к уже исчезнувшим условиям окружающей среды – механизм, уже ставший препятствием к повышению адаптивности. Порой эти объяснения идут другим путем и рассматривают религию как побочный продукт эволюции, чьи функции, если они вообще имеются, вторичны по отношению к более общему адаптивному плану (Guthrie 1995; Boyer 2001). В своем известном эссе, обрушиваясь с критикой на эволюционных биологов за то, что те слишком полагаются на идею адаптации, Гулд и Левонтин (Gould and Lewontin 1979), сами видные эволюционные биологи, указывали, что многие биологические структуры похожи на «антревольты». Антревольтом в архитектуре называют пространство между двумя смежными арками. Арки всегда несут инженерную функцию, а вот антревольты – нет, поэтому их часто заполняют орнаментами: в лучшем случае это – вторичная функция. Как показать это на примере? Скажем, нос может поддерживать очки, но эта его «функция» явно второстепенна по сравнению со способностью пропускать воздух при вдохе и выдохе – или различать запахи. Один из примеров гипотезы «антревольта» для религии гласит, что самосознание сумело развиться в ходе естественного отбора, поскольку повышает шансы на выживание – однако у него есть неприятный побочный продукт: из-за него человек осознает, что смертен. Возможно, именно поэтому религия могла возникнуть как способ побороть страх смерти; тогда она оказывается адаптацией второго уровня, понять которую можно лишь в контексте более важной, первичной адаптации (самоосознания).