Проклятие Плутона - Алекс А. Алмистов

Герман смотрел на «незваного гостя», чем-то внешне напоминавшего банальную «шаровую молнию», как завороженный – не в силах ни пошевелится, ни уж и тем более броситься от него наутек – обратно к центральной развилке и спасительной «пещере» их с Мухой Рудоуправления.

Между тем и уже через мгновение, плутонианская швындра, а то, что это была именно она, Герман уже нисколько не сомневался, тоже вдруг заметила на своем пути живого и явно не из робкого десятка пришельца-человека.

Но вместо того, чтобы, как это делают нормальные земные твари при нежданной встрече с куда более, чем они сами, массивным и крупным по размерам противником, ретироваться и добровольно уступить дорогу «достойнейшему», маломерная плутанианская тварь неожиданно вспучилась. Да ещё и прямо на глазах изумленного Германа лихо развернулась изнутри, как распускается обычный цветок, в тончайшее, наподобие женской вуали, и с легкостью парящее в сильно разреженном воздухе полотно-покрывало.

Герман встрепенулся и не придумал ничего лучшего, кроме как и чисто инстинктивно начать пятиться назад – к робко маячившему у него за спиной спасительному свету и началу туннеля.

Однако, это лишь только подзадорило смертельно голодную и беспринципную тварь, потому как швындра, беспрерывно увеличиваясь в размерах и всё более и более истончаясь, тоже пришла в движение. Более того, судя по стремительно нарастающеё дрожи краев её полотняного тела, изготовилась к решающей атаке на свою, как она уже уверенно считала, законную и совершенно беззащитную перед ней жертву.

То есть – Германа…

И всё бы, наверное, закончилось для Леваневского весьма печально и без всякого преувеличения безнадежно-трагически, если бы…

Если бы какое-то шестое чувство, оно же – интуиция, вдруг не сподвигло его на то, чтобы затаить дыхание, резким движением руки не отщелкнуть замки-затворы своего гермошлема… И всё это лишь для того, чтобы выплеснуть почти весь имеющий в его скафандре и весьма богатый кислородом воздух прямо в «лицо», или что там ещё бывает у швындр на передней кромке их листообразного тела, уже начавшей заметно «сгущаться» и «самообволакиваться» вокруг Германа хищной твари.

Зачем именно Леваневский поступил именно так, при этом рискуя самолично задохнуться или смертельно замерзнуть, а не иначе – он сам точно не знал. Однако этот его отчаянный шаг подействовал на стремительно атакующую швындру вполне себе отрезвляюще…

Если не сказать больше – прям таки убийственно!

Потому как, столкнувшись с кислородом «земного» воздуха, представлявшим для всех дьявольских порождений Плутона сильнейшую кислоту, каковой для землян, например, является «серная» или даже сама «Царская водка», швындра рванулась назад, как ошпаренная. Да ещё и практически сразу, к неподдельному изумлению Германа, скукожилась до размеров банального носового платка.

Более того всё её полупрозрачное тело-полотно уже через мгновение окуталось голубовато-сизым сиянием-пламенем и прямо на глазах вновь защелкнувшего замки своего гермошлема Германа начало обугливаться. Сначала – только лишь по краям. А затем, взрывоподобно и наподобие того, как вспрыснутый под тонкую кожу смертоносный яд стремительно распространяется по паутине кровеносных сосудов, уже и из воображаемого сердца-центра швындры – к её внешним контурам и условным ложноножкам-конечностям.

Одновременно с этим инопланетная тварь забилась в предсмертных судорогах и начала стремительно распадаться на рваные лохмотья и струпья, чем-то похожие на буро-коричневый пепел.

Однако, момент полной и бесповоротной кончины швындры, Герман всё же, и притом достаточно предусмотрительно, дожидаться не стал.

Потому как «аварийная» капсула с кислородом в его собственном скафандре была рассчитана лишь на жалкие 10 минут. Как раз на то самое мгновение вечности, которого Герману едва-едва хватало, чтобы отчаянно-спринтерским рывком покинуть подземелья Рудника и, воспользовавшись пнемолифтом, оказаться не только в Бытовке, но и, главное, в её полностью герметичном «аварийном» боксе-отсеке.

Только там, насколько он знал, можно было безопасно привести в исходное состояние всю систему жизнеобеспечения скафандра Старателя. То есть, судорожно-оперативно заменить в нём почившие в бозе автоматические регенераторы кислорода на новые, что бы тем самым полностью восстановить стандартное давление и плотность воздуха в его, Германа, гермошлеме …

Только полностью оправившись, причем, как в прямом, так и переносном смысле этого слова, Герман позволил себе, наконец, покинуть «аварийной» комнату, чтобы вернуться обратно в шахту.

А уже там, оказавшись вновь под землей и на ходу приводя свой скафандр в идеальный порядок, он смог перевести дух и облегченно расслабиться.

Однако, прежде чем приступить к своему, собственно, душещипательному рассказу о его первой в жизни встрече в заброшенной шахте с шарообразной плутонианской швындрой, Герман скороговоркой и с нескрываемой яростью-негодованием в голосе выпалил своему верному другу и напарнику прямо в лицо:

– Какого чёрта, Муха, ты мне не сказал, что в шахтах нашего с тобой Рудника тоже водятся эти мерзкие твари? Одна из них меня только что чуть было не сожрала… С потрохами!!!

– Ты о чем, Летун? Какая такая залетная муха тебя вдруг укусила? – не на шутку перепугано и ровным счетом ничего понимая в происходящем, быстро-быстро и подкупающе искренне захлопал ему в ответ глазами тот. – И, главное, какого черта ты тут разбегался взад-вперед и вверх-вниз? Я что-то пропустил, оставив тебя одного на посту всего-то на двадцать минут?! Выкладывай, летун, не тяни резину! Что там у тебя такого стряслось, что ты аж сам не свой и ведёшь себя так, как если бы только что вернулся прямиком с того света?

– А ведь ты практически и в точности угадал, сволочь ты этакая! – в сердцах набросился на напарника Герман, всё ещё пребывая в состоянии аффекта и отдающейся постыдно-предательской дрожью во всем его теле послешоковой оторопи. – Тогда, просто ответь мне на один элементарный вопрос, Муха… Только честно и без разных там разглагольствований о необходимости свято блюсти, типа там, «служебную» тайну… Что стало с моим предшественником, Муха?

– Он благополучно умер… – подчеркнуто равнодушно, даже не моргнув глазом, отчеканил Муха. – Если тебя, Летун, зачем-то интересуют детали – то он нелепо и тупо провалился в одно из подземных озер!.. Где его с превеликим удовольствием и сожрала голодная шлюндра… Если что, всё это случилось недели за две до твоего прибытия на Космобазу Плутона, Летун!

– Шлюндра – это типа акулы?

– Не совсем… Скорее нечто среднее между ящерицей и насекомым, хотя и не менее прожорливая… А так, да, эта дрянь водоплавающая и с трахеями-жабрами вместо обычных легких… Ну и размером где-то со строжевую собаку…

– Ты не хочешь об этом говорить, как я понимаю?

– Нет, не хочу… Твой предшественник был форменной сволочью… И стукачом! К тому же, он был англосаксом!.. Так что мы с ним, в отличие от тебя, Летун, практически не общались… Ну, разве что только по работе. И то, не чаще раза в неделю и строго в рамках производственной необходимости.