В полночный час - Шеннон Дрейк

«Сколько же людей в Венеции имеют такой рост? Ну-ка, подумай, сколько ты видела таких великанов здесь?»

Во всяком случае, больше ни одного, сухо напомнила себе Джордан. И, несмотря на расхожее представление об итальянцах как о людях невысоких и темноволосых, Джордан встречала в Венеции немало высоких блондинов, говорящих на итальянском бегло и без акцента.

— Вы были вчера на балу у графини? — напрямик спросила его Джордан.

— Нет, — ответил он.

В самом ли деле в глазах его блеснула искра? Или у нее развивается паранойя, и Джаред прав насчет того, что ей пора лечиться?

Рагнор не мог быть у графини, — с удовольствием пояснила Линн. — Он находит ее крайне неприятной.

— Линн! — осуждающе воскликнула Анна Мария. Рагнор продолжал смотреть на Джордан. И, как показалось Джордан, он, как и графиню, находил ее крайне неприятной. Что заставило его возненавидеть совершенно незнакомую женщину, имея в виду себя, подумала Джордан. Или он злится на нее за то, что она спросила его про бал? А может, ей только чудится? Тогда у нее и в самом деле развивается паранойя.

— Разве ты так не говорил, Рагнор, когда мы столкнулись с ней в кафе? — продолжала о своем Линн. Она посмотрела на Анну Марию. — Я не выдаю ничьих секретов, я просто пытаюсь успокоить Джордан. Ей станет легче от мысли, что графиня не нравится не только ей одной.

— Я не говорила, что она мне не нравится, — пробормотала Джордан.

— Графиня меня не пригласила бы, — просто отозвался Рагнор. — Вы куда-то спешите, и я не стану вас задерживать.

— Мы возвращаемся в магазин, — сказала Анна Мария. — Наш перерыв затянулся. Ты зайдешь как-нибудь? Будешь сегодня на художественном балу?

— Да, конечно. И в магазин заскочу. — Он снова расцеловал Анну Марию и Линн в обе щеки и протянул Джордан руку, как принято в Америке. — Приятно было познакомиться, мисс Райли.

— Спасибо, мне тоже. — И совсем ему их встреча не была приятна.

— Ты должен поскорее к нам забежать. Мы все пытаемся уговорить Джордан надеть винил сегодня на бал. Ты мог бы высказать ей свое мнение, — предложила Линн.

— Попробую найти время, — вежливо попрощался он, уступая дамам дорогу. Анна Мария и Линн уже углубились в дискуссию о том, что могло бы подойти в качестве маскарадного костюма для мужчины такого роста и сложения.

— Кто он такой? — спросила Джордан, чуть задыхаясь — все ускорили шаг.

— Рагнор — бизнесмен, — туманно пояснила Анна Мария.

— Мы недавно с ним знакомы, — добавила Линн.

— Ты со всеми здесь недавно знакома, — напомнила ей Анна Мария.

Вот уже магазин в двух шагах.

Он не итальянец? — спросила Джордан.

— Нет, — ответила Анна Мария.

— Он напомнил мне одного человека, с которым я познакомилась вчера ночью.

— Совершенно невозможно, — отмахнулась Линн. — Рагнор действительно не мог быть в числе приглашенных графиней. Он, что называется, из старой гвардии. В тот день мы сидели в кафе. И тут вошла графиня. Должно быть, они где-то встречались раньше. Их представили друг другу, и оба вели себя цивилизованно, но все заметили, что они враги. Рагнор сразу ушел. Знаешь, что я думаю?

— Боюсь, нам, так или иначе, предстоит узнать, — проговорила Анна Мария.

— Я думаю, она ему завидует. У него нет ни титула, ни известной фамилии, но все равно в городе ходят слухи о том, что Рагнор происходит из весьма необычной семьи. Он не рисуется, не льстит никому, но к нему тянутся люди. У него есть харизма, он притягивает к себе людей.

Анна Мария вздохнула.

— Красивый мужчина, не лишенный обаяния. К тому же умный и интересующийся историей, в том числе и историей Венеции.

Линн мечтательно улыбалась.

— К тому же сложен — как говорят в Америке, — как кирпичный сортир.

Анна Мария закатила глаза.

— Линн никогда не стеснялась в выражениях.

— Я пытаюсь научить тебя настоящему английскому языку! Хочу, чтобы ты чувствовала себя своей на улицах Бруклина, когда решишь поехать в Америку.

— В самом деле? — Анна Мария остановилась на пороге. — Линн всего лишь пытается сказать, что она по нему сохнет и что она готова отдать руку и ногу, чтобы с ним подняться.

— Чтобы с ним поладить, — насмешливо поправила ее Линн. Глаза ее озорно блестели. — Это ему надо, чтобы у него поднялось.

Анна Мария безнадежно вздохнула.

— Пойдемте, Джордан, примерьте еще раз виниловый костюм. Раз Рафаэль настаивает на том, чтобы вы его надели, надо прислушаться к его мнению. Признаюсь, я и сама думаю, что он на вас потрясающе смотрится.

Несмотря на обилие посетителей в магазине, Рафаэль сразу их заметил и, лавируя между покупателями, подошел к ним.

— Винил, только винил! Давайте еще раз примерим.

— Винил так винил, — согласилась Джордан. — И, пожалуйста, Рафаэль, подберите такую маску, чтобы меня никто не узнал. — Она понизила голос. — Вот уж дам повод для пересудов!

— Пусть шепчутся — будьте вопиюще возмутительной!

Нари чувствовала себя усталой, изнывала от скуки, голода и беспокойства. Прошлой ночью, когда случилось несчастье на балу, она так и не смогла получить удовольствие от праздника.

Ей следовало бы отдохнуть, незачем было отправляться бродить по улицам с такой беспечностью, пусть даже и в маске. Ей было за что держаться в жизни. Но спать она не могла, и дома сидеть тоже не могла. Надев маску, она вышла на прогулку.

Да. Определенно она была… голодна.

Голодна.

Надо было найти кого-то, с кем можно разделить ужин.

Находиться дома ей не хотелось по одной причине.

Она могла быть застигнутой врасплох нежданным визитером, поскольку он не мог не прийти. Он наблюдал за ней, поджидал. Он думал, что сможет так запросто войти, призвать к ответу и заставить изменить образ жизни.

Ах, он не знал и половины того, что знала она.

Он не знал, кем она сейчас была в Венеции и с кем поддерживала отношения.

И все же… О, эта несносная головная боль! Сегодня ей не хотелось с ним встречаться.

Внезапно ею овладела тоска. Нечто вроде ностальгии по прежним временам. Нет, более сильное чувство. Боль. Больно видеть его вновь. Вспоминать о том, что было. Хотеть…

Когда-то…

Когда-то все было, да прошло.

И все же…

Как она ненавидела американцев!

Мысленно тряхнув головой, она заставила выбросить глупые мысли из головы. Боль она испытывала лишь оттого, что была голодна.