Сумка с миллионами - Скотт Б. Смит

В тот момент ничто не могло бы меня заставить подумать, что мы еще понесем наказание за то, что совершили. Тогда наше преступление казалось мне незначительным, а наша удача – огромной.

Сара довольно долго молчала.

– Пообещай мне, – наконец тихо сказала она, взяв мою голову и положив ее себе на живот.

Я поцеловал живот, приблизился к лицу Сары и прошептал ей на ухо:

– Я обещаю тебе, что нас не поймают.

И мы заснули…

Я проснулся около восьми утра. Сара уже встала. Я слышал, как шумит вода в ванной, Сара принимала душ. Некоторое время я лежал под теплым одеялом и слушал шум воды. Было так уютно, что не хотелось вставать.

В доме моих родителей всегда, когда включали воду, начинали громко шуметь трубы. Когда я был ребенком, Джекоб как-то сказал мне, что это стонут и пытаются выбраться призраки, замурованные в стены. И я поверил брату. Однажды мои родители пришли домой довольно поздно. Они были пьяны и начали танцевать на кухне. Мне тогда было шесть или семь лет. Я проснулся от шума и побежал на кухню. Я застал их как раз в тот момент, когда они, обнявшись, наклонились в своем веселом танце и отец случайно, не рассчитав расстояния до стены, пробил в ней небольшую дырку. Это оказалось сделать не так сложно, так как стена, а вернее перегородка, была очень тонкой, из картона. Я, испугавшись, бросился в свою комнату и принес комок газеты, чтобы скорее заткнуть дырку и не дать призракам пробраться на свободу. Увидев меня, худого, испуганного, сонного ребенка в пижаме, судорожно засовывающего бумагу в дырку, родители рассмеялись. Они долго не могли остановиться, ведь зрелище это было действительно уморительное. Тогда впервые мне стало стыдно. Но теперь, спустя много лет, вспоминая то утро, я уже не злился на родителей за то, что они посмеялись надо мной. Теперь я чувствовал ностальгию по тем дням, еще в полудреме я понял, что очень скучаю по родителям, что мне искренне не хватает их. И я погрузился в легкий полусон… почему-то мне стало казаться, что в тот момент в доме были не мы с Сарой, а мои родители… мама, молодая, беременная была в душе, а папа ждал ее, лежа под одеялом на кровати в комнате, где царил полумрак зимнего утра, и слушал шум воды в трубах.

Я всегда старался вспоминать родителей молодыми. Как правило, вспоминал счастливые моменты начала их совместной жизни. Это даже были больше не воспоминания, а фантазии. Дело в том, что я родился незадолго до того, как хозяйство пошло на спад и все начало рушиться. Так что мои настоящие воспоминания были не такими уж и безоблачными и приятными. Когда я достиг сознательного возраста, родители уже начали довольно часто выпивать, и хозяйство таяло на глазах.

Когда я видел отца живым последний раз, он тоже был пьян. Однажды утром он позвонил мне в магазин. Он был как будто смущен и чем-то обеспокоен. Отец попросил меня заехать к нему, когда будет свободное время, и посмотреть его счета. Я, конечно, согласился, хотя сам, признаться, чувствовал некоторую неловкость. Однако одновременно с этим просьба отца в некоторой степени льстила мне. Дело в том, что он никогда раньше не просил моей помощи.

Вечером того же дня я прямо с работы поехал на ферму. У отца был небольшой кабинет, вход в который проходил через кухню. Так вот, следующие минут пятьдесят я провел, изучая финансовое состояние хозяйства. Отец хранил все чеки и счета в большой кожаной папке, в ней была куча разных бумаг, подсчетов и записей всех расходов. Практически все бумаги отец заполнял чернилами, а не карандашом, поэтому, если он делал ошибку, что, кстати, случалось довольно часто, ему приходилось все зачеркивать, из-за этого в бумагах творился ужасный беспорядок. Так что единственное, что я ясно понял после изучения этих документов, было то, что мои родители скоро окончательно потеряют ферму.

Я знал, что у родителей проблемы, но я даже представить не мог, что все зашло настолько далеко. Они были должны всем – компании, поставляющей электричество, воду и телефонную связь, страховой компании, доктору и правительству. Хорошо еще, что у них не было домашнего скота, потому что тогда они были бы должны платить еще и налог. Кроме этого, родители должны были заплатить за ремонт комбайна, еще у них был долг за топливо, зерно и удобрения. Лишь бегло просмотрев чеки, я понял, что родители никогда не смогут заплатить за все это… Но, к сожалению, было и еще одно, не менее серьезное обстоятельство. Мне на глаза попался чек, из которого следовало, что отец взял огромную ссуду в банке под залог дома и земли. Он взял слишком крупную сумму, не смог правильно распорядиться ею и потерял эти деньги. Срок платежа истекал через пару недель…

Прежде чем сказать об этом отцу, я внимательно изучил все бумаги, записал на отдельном листе все долги, расходы и доходы. Все это время отец сидел позади меня и наблюдал за моими вычислениями. Родители уже поужинали, и теперь отец пил виски. Дверь кабинета была открыта, я слышал, как мама мыла посуду на кухне. Когда я наконец положил карандаш и повернулся к отцу, он улыбнулся мне. Отец был крупным, грузным мужчиной с большим животом. Он уже начинал лысеть. Глаза у него были светло-голубые и на полном лице казались совсем маленькими.

– Ну что? – спросил он.

– Они лишат вас права выкупа заложенного имущества, – сказал я. – Сомневаюсь, что они дадут вам времени хотя бы даже до конца года.

Я был уверен, что отец ждал от меня такого ответа, он должен был знать, что все идет именно к такому финалу. Хотя, наверное, в глубине души он все равно надеялся, что я смогу найти какую-нибудь лазейку, что-нибудь такое, чего он, человек необразованный и несведущий, не знал и не мог использовать.

Выслушав меня, отец встал, подошел к двери, закрыл ее, снова сел на стул и поинтересовался:

– Что можно сделать?

Я развел руки в стороны:

– Думаю, мы уже ничего не можем сделать. Слишком поздно.

Отец нахмурился:

– Ты говорил, что можешь все просчитать. И даже высчитав все, ты не можешь помочь?

– Отец, у вас с мамой слишком много долгов. Шансов выплатить все – нет. А если не выплатить, банк заберет дом и землю.

– Они не заберут мою ферму.

– Ты был в банке? Разве они не…

– Банки, – фыркнул отец, – ты что, думаешь, что я отдам свою ферму какому-то банку?

И в этот момент я понял, что отец пьян. Нет, не сильно, конечно, но достаточно для того, чтобы он почувствовал приятную теплоту в венах, достаточно для того, чтобы притупить все чувства и затормозить реакцию на все происходящее.

– Выбора нет, – добавил я.

Отец отмахнулся.

– У меня куча вариантов, – сказал он, встал со стула и поставил на него свой стакан. – Ты видишь только эти чертовы цифры, а это ничто, это ничего не значит…

– Отец, – перебил я, – ты должен будешь…

Он покачал головой:

– Я ничего не должен.