Позволь мне верить в чудеса - Мария Акулова

— Да ну, глупости, Тань. Вы с Костиком в соседних парадных живете. Какой смысл дважды гонять машину по одному адресу? Езжайте вы. По дороге девочек забросите. А я подожду немного, правда.

— Ну так давайте вы с девочками тогда на этой, а мы с Танюхой на такси, — тут в разговор вступил уже Костя. Предлагая вполне разумно… Все закивали, Аня закусила губу… И вроде бы все логично, но все равно неудобства.

— Нам такой крюк делать придется, если сначала меня завозить решат, а потом уже девочек… — но Аня скривилась, мотая головой из стороны в сторону.

— Ну что вы, решили? — Злата снова подошла, окинула взглядом лица, задержалась на Костином, подозревая, что решение озвучит он, но случилось иначе.

— Да. Ребята на этой поедут, а я такси дождусь.

Аня ответила сама, не желая ставить никого в неловкое положение. Все понимали, что этот вариант максимально экономный и в плане времени, и в плане средств. А даже чужие деньги сложно транжирить тем, кому и свои-то не приходилось.

Злата ни взглядом, ни жестом не продемонстрировала, что удивлена предложенной конфигурации, кивнула, открыла заднюю дверцу, как бы давая добро на то, чтобы все начинали располагаться.

Скрипки и гитара устроились в багажнике вместе с костюмами, а вот с виолончелью пришлось туговато. Наименее травматичным вариантом показалось устроить ее у девочек на руках.

Садясь в машину, каждый участник коллектива смотрел на Аню с сомнением.

— Анют, может все же я с тобой? Или мы с Костиком? — напоследок Таня еще раз не выдержала, спросила, когда Аня готовилась закрывать заднюю дверь, помогая придавленным чехлом виолончели пассажирам.

Но Аня опять отмахнулась.

— Все хорошо, езжайте, — захлопнула дверь, улыбнулась, следя, как автомобиль плавно отъезжает, приближается к шлагбауму, тормозит, чтобы через несколько секунд вновь покатиться в сторону дороги. Ане казалось, что она видела хмурый Танин взгляд в заднем, но это не точно. Да и глупости ведь… Разве есть причины хмуриться?

— Не волнуйтесь, Аня. Я сейчас закажу вам машину в хорошей службе. Никаких эксцессов — гарантирую.

Злата, которая тоже стояла рядом, но смотрела не на уезжающую машину, а на экран своего телефона, обратилась к Ане, улыбнулась.

— Спасибо вам. Не переживайте. Я, на самом деле, и сама могу заказать, если у вас есть дела поважней…

— Бросьте. Я пообещала Александре Константиновне, что организую транспорт. Значит, так и будет.

Злата отмахнулась, зашла в приложение…

— Забьете адрес? — протянула телефон Ланцовой. Аня начала вбивать, но не успела — на экране загорелось имя «Александра Самарская».

— Вам звонят…

Боясь сбить звонок — вернула мобильный хозяйке. Та секунду смотрела на Аню, потом на экран…

— Я на минутку отойду, хорошо? Александра Константиновна звонит. Подождете тут?

Аня кивнула, улыбнулась. Подождет. Куда она денется?

Злата опять отошла, снова говорила, глядя под ноги и делая шаг за шагом с периодическими разворотами, Аня же подошла к столбику, у которого чуть раньше устроила свою гитару, положила руку на чехол, улыбнулась…

Подумала, что завтра утром наконец-то закажет новый. Деньги есть, можно себе позволить шикануть.

Вздрогнула, когда услышала оклик.

— Анна, простите, пожалуйста, но подождете пять минут? Не больше, обещаю! Александра Константиновна очень просит подойти. Я не сказала ей, что у нас случился небольшой эксцесс с автомобилем, боюсь, будет волноваться. Но я вам обещаю — сбегаю в зал, все улажу, и сразу вернусь. Не уходите, пожалуйста. И не уезжайте. Я головой отвечаю…

И снова в голосе Златы было слишком много искренности, чтобы усомниться. Аня закивала, а потом следила, как девушка сначала пусть довольно быстро, но просто идет, а потом даже на бег переходит, пытаясь побыстрее оказаться в нужном месте.

Такая ответственность не могла вызвать в Ане ничего, кроме восторга и немного жалости. А сама она… Не сахарная ведь. Постоит, подождет.

Минут пять точно. И даже десять без проблем. Да и пятнадцать — не велика беда…

* * *

— Корней, выйдем-покурим? — Самарский подошел к их столику ближе к полуночи. Сразу после того, как со сцены спустилась Александра с одной из своих подруг. Как оказалось, глубоко беременной.

Речи обеих не были пафосными. Женщины вполне доходчиво, без лишней слезливости объяснили, куда и на что планируют потратить вырученные во время аукциона деньги. Эта манера Корнею очень понравилась. Настолько, что даже удалось справиться с зудящим чувством излишней сладости самой затеи, которое его сопровождала все это время.

Он не был против благотворительности и благотворителей. Просто слишком хорошо знал, чем довольно часто руководствуются люди, ею занимающиеся. В частности, меценаты.

Но если судить по Александре и Ксении (выяснилось, зовут ее именно так), ими руководит что-то другое. И хорошо, наверное.

— Выйдем, конечно.

Корней кивнул, только снимая со своего колена руку Илоны, привлек внимание своей спутницы — она опять увлеченно беседовала с соседками — на сей раз уже двумя. К общению присоединилась девушка, которой, насколько услышал Корней, принадлежал один из сегодняшних благотворительных лотов — годовой абонемент на частные балетные уроки.

Почувствовав касание Корнея, Илона оглянулась, улыбнулась ему, потом Ярославу.

— Я украду у вас Корнея ненадолго, — Самарский сказал не требовательно, чуть улыбаясь, Илона же покорно кивнула. — Если не вернемся до начала аукциона — не сдерживайте себя. Повышайте до предела. У Высоцкого хорошая зарплата, он может себе позволить быть щедрым, — а потом и вовсе пошутил, заставляя Илону снова кивнуть, улыбаясь все шире, а Корнея хмыкнуть.

На самом деле, вечер для него прошел довольно неплохо. Будь воля Корнея, он скорее всего предпочел бы провести его иначе, но о том, что посетил мероприятие — не жалел. Да и осталось не так-то много — тот самый аукцион, а потом все начнут потихоньку разъезжаться. И никто точно не обидится, что они с Илоной окажутся в первых рядах.

Но сначала «выйти-покурить» с Самарским. Это святое.

Они не остановились на террасе — там обоим показалось слишком шумно. Поэтому спустились в сад, пошли по дорожке в сторону паркинга. За сигаретами оба не тянулись — просто потому, что не курили.

— Это утомляет, конечно… — первым заговорил Самарский. Хмыкнул, глядя сначала под ноги, а потом скашивая взгляд на шедшего рядом Корнея. Который… Никогда не удивлялся прозорливости и прямолинейности начальника. Пожалуй, это-то его скорее привлекало.

— Утомляет, но оно того стоит, — сам же ответил то, в правильности чего не был уверен, но где-то в глубине души, наверное, хотел бы верить.