Семья брата. Мой персональный ад - Анна Бигси

краситься. Приходится посмотреть пару роликов в интернете, несколько раз умыться и смириться с неизбежным. Смоки-айс не получился, но глаза все же стали более выразительными. Мне нравится.

Натягиваю балетки, пшикаю немного духов и спускаюсь. Братья уже собрались за столом, ждут только меня.

— Ясь, ты прекрасна, — выдыхает Макар и одобрительно цокает.

— Спасибо, — смущенно улыбаюсь и перевожу взгляд на его брата.

Игнат молчит, но взгляд настолько красноречивый, что у меня перехватывает дыхание. Щеки вспыхивают от смущения, а сердце истерично колотится где-то в горле. Господи, на меня никто и никогда так не смотрел. Робею, аж коленки дрожат и закусываю губу.

— Ваши друзья не приехали? — спрашиваю первое, что приходит в голову, лишь бы перестал на меня так смотреть. Иначе я грохнусь в обморок от переполняющих меня чувств.

— Твои, — поправляет Игнат и едва заметно усмехается.

— Да, прости, — виновато улыбаюсь и присаживаюсь за стол.

— Завтра.

— Хорошо.

— А твоя мадам? — лениво тянет Макар и разливает по бокалам напитки. Мужчинам вина, а мне сок.

Замираю в ожидании ответа. Конечно, я предполагала, что у Игната есть женщина, но встретиться с ней не рассчитывала. Глупо…

— Видимо, у меня ее нет, — хмыкает Игнат, а в глазах столько льда, что становится не по себе. Какая у него случилась драма? Неужели есть женщина, которая могла отказаться от него? Не верю.

— Проводим старый год? — Макар поднимается и чокается с нами по очереди. — Я очень рад, что мы собрались таким составом. Как одна большая семья. Надеюсь, следующий Новый год будем отмечать в еще большей компании.

Ком встает в горле. Нервно сглатываю и запиваю соком.

Атмосфера быстро разряжается и становится легкой и непринужденной. В какой-то момент даже ловлю себя на мысли, что удалось расслабиться. Мне хорошо и комфортно. Макар рассказывает всякие забавные случаи из детства, Игнат спорит с ним, но в итоге сдается. Первый раз вижу, как он смеется. Лицо преображается, а на щеках появляются озорные ямочки.

Новый год наступает внезапно и неотвратимо. Куранты бьют, а я пытаюсь успеть загадать желание. В комнате темно, свет специально выключили для настроения. Лишь гирлянда мерцает на все лады и окрашивает все вокруг разными цветами. Смотрю в глаза Игната и вижу в них свое отражение. Это так волнительно, что я теряюсь. Опять. Не знаю, как реагировать.

— С Новым годом! С новым счастьем! — чокаюсь с братьями и залпом допиваю сок.

Чтобы хоть немного разрядить обстановку, достаю свои небольшие подарочки и протягиваю братьям.

— Это тебе. — Игнату достается браслет из черных бусин вулканической лавы. Строгий и сдержанный, как и он сам.

— А это тебе. — Макару дарю держатель для телефона в машину со смешной рожицей из мультфильма про Губку Боба.

— Спасибо, — смеется он и чмокает меня в щеку. — Ой, мой подарок в машине, я сейчас!

Мы остаемся с Игнатом наедине. Это так остро и волнительно. Чувствую едва уловимый аромат его парфюма и дышу чаще.

— Будь счастлива, девочка. — Он грустно улыбается и кладет мне на ладонь очень красивый кулон в виде золотой рыбки. — Пусть твое самое заветное желание исполнится.

— Спасибо…

Поднимаю на него глаза, и время будто застывает. Мы словно одни во всем мире, нас разделяют считанные сантиметры. «Заветное желание» пульсом бьется в сознании и туманит разум. Смотрю на губы Игната и не могу ни о чем думать, кроме них. Если не сейчас, то уже, возможно, никогда.

Игнат смотрит мне в глаза и не двигается, а я почти не дышу. Дрожь проходит по телу, а сердце на мгновение останавливается. Доли секунды сомнений — и я решаюсь. Встаю на носочки, обнимаю за шею и прижимаюсь к его губам своими. Зажмуриваюсь от страха, что оттолкнет. А внутри все взрывается от восторга.

Его губы такие горячие и нежные, что голова начинает предательски кружиться. Но неожиданно они становятся жадными и требовательными. Игнат отвечает мне, крепко прижимает к себе и врезается языком в рот. Мамочки, это так… невероятно чувственно и остро, что меня пронзает тысячей осколков. В ушах звенит, а сердце лупит по ребрам. Бабочки, словно взбесившись, царапают грудную клетку изнутри. Едва стою на ногах и теряю ориентацию в пространстве.

Где-то на краю сознания слышу, как открывается входная дверь. Макар вернулся…

Глава 12 Игнат

Глава 12 Игнат

Нежные губы Ярославы прижимаются к моим. Слегка подрагивают от волнения, но все же целуют. Так сладко и трепетно, что меня сносит к херам волной чувственности. Застываю на секунду, пропуская в себя эти чистые и сладкие эмоции. Никогда такого не испытывал, ни с одной женщиной так не сносило крышу. Что творит со мной эта девчонка? Всю душу выворачивает наизнанку.

Мозг под воздействием эндорфинов отказывается нормально функционировать, по-другому я не могу объяснить то, что в следующее мгновение перехватываю инициативу и уже сам целую Ярославу. Жадно, жарко и требовательно, сплетаясь с ее языком в диком, необузданном танце страсти. Мне мало, отчаянно мало. Хочу ее всю, целиком, без остатка и прямо сейчас.

От болезненной потребности обладать этой девушкой сводит мышцы. Вжимаю ее в себя, что есть силы и углубляю поцелуй. Забываю напрочь обо всем, что меня останавливало раньше. И о том, что Яся беременна. И о том, что она беременна от моего брата. Пью до дна, не давая ей ни капли кислорода. С каждой секундой пьянею все больше и стремительно теряю контроль над ситуацией. Да уже и не хочу ничего контролировать. Плевать на все. Ярослава нужна мне. Как воздух…

Хлопок закрывшейся двери атомной бомбой взрывается в сознании и мгновенно отрезвляет. Отшатываюсь за секунду до неминуемого краха и тяжело дышу. Смотрю в пьяные глаза Ярославы и хочу сдохнуть от несправедливости происходящего. Надо разжать руки, отпустить ее, но я не могу. Держу ее за плечи и продолжаю смотреть в глаза.

Макар появляется в гостиной и отряхивает снег с куртки.

— Все нормально? — с сомнением смотрит на нас.

Все пипец, как не нормально. И что со всем этим делать, я пока не знаю. Яся теряется и отводит глаза в сторону. Стыдно? Жалеет? А я идиот…

— Да… — отпускаю ее, убираю руки в карманы и отхожу в сторону. — У Яси голова закружилась.

— Уже все нормально, — поправляет она. Спиной