Присвоение - Марина Кистяева

Женя настороженно снова посмотрела на мужчину.

– Ты хочешь сказать, что подвоха нет?

– Нет. Моя комната напротив. Во всех спальнях стоят такие большие кровати, – спокойно, точно она не высказывала ему минуту назад свои бредовые подозрения и мысленно не обвинила черте в чем.

Прямота Степана удивляла. Ещё больше – его реакция. Он не начал над ней зло подтрунивать или говорить в ответ гадости. Не вспылил. Подошёл и разъяснил.

Жене стало стыдно.

– Я подумала… – пробормотала, но, не выдержав требовательного взгляда Степана, опустила голову. Человек для неё старается, а она думает только о плохом!

Теплая мужская рука дотронулась до подбородка Жени и заставила её снова посмотреть Степану в лицо. На первый взгляд, он не злился. Смотрел на неё ровно, без лишних эмоций. Лишь женская интуиция, проснувшаяся с запозданием, прошептала Жени, что не так спокоен мужчина, как кажется на первый взгляд.

– Я понял, что ты подумала. Ты прекрасно озвучила свои мысли вслух. И они мне не понравились.

– Извини…

– Не понравились не в том плане, что ты их высказала, – продолжил Барсов, точно и не слышал её поспешного извинения. – А в том, что предшествовало твоим умозаключениям. Потеряшка, я сейчас задам вопрос и хочу услышать на него четкий ответ. И поверь, лучше тебе мне его дать.

– Звучит угрожающе, – Женя попыталась пошутить. Даже выдавила улыбку, у самой же в горле встал ком.

Да что такое! Может, у неё скоро месячные, и потому кидает из крайности в крайность? Вспыхивает на пустом месте, не заметив юмора, легкого подтрунивания. А сейчас стоит понурая и готова разреветься, скатиться в позорную истерику от элементарной человеческой заботы.

– Твой так называемый друг-парень Вова… Он напился и предпринял попытку изнасиловать тебя? Когда не получилось, забрал документы. Так?

Если раньше Женю настораживало спокойствие Барсова, в эту секунду она очень хотела снова его увидеть и услышать. Лицо мужчины менялось на глазах по мере того, как он четко выговаривал слова, задавая вопросы. Скулы обострились, крылья носа гневно раздулись, линия рта приобрела жесткость. Женя не знала, как реагировать. Она росла без отца, с мужчинами общалась редко, к скрытой агрессии не привыкла и всегда остро переживала, когда ссорилась с Вовой.

Степан – другое.

В его глазах полыхало пламя. Оно не было направлено на неё. Но было с ней связано.

– Нет, Степан, – выдохнула она негромко и похвалила себя, что не отвела взгляда. Женя чувствовала за собой вину перед мужчиной. Напридумала черте что. А он… беспокоится о ней. – Вова никогда бы меня не взял силой.

Её слова не воодушевили собеседника.

Напротив, серо-голубые глаза покрылись льдом, от которого реально повеяло холодом.

– Женя, ты в силу своего возраста и природной наивности не можешь знать, на что способен влюбленный или одержимой страстью мужчина.

Ужин проходил в общей веселой атмосфере. Евгении удалось расслабиться. Хватит напрягаться и думать о том, что может случиться. Здесь другие люди. Другое общение. Пора это принять и прекратить дергаться.

После ужина Степан предложил Жене показать дом. Она согласилась. Жанна с Игнатом под шумок оделись и куда-то ушли. Их проводили веселыми напутствиями, на что Игнат показал средний палец. Владимир, стоящий поодаль, снисходительно улыбнулся. Женя поймала его взгляд.

– Нравится?

Услышав вопрос Степана, Женя быстро обернулась к мужчине.

– Что?

– Нравится, говорю? – с напускным безразличием повторил Барсов.

– Не понимаю, о чем ты, – Женя даже немного растерялась. Они вроде собирались идти осматривать дом, а Степан притормозил, сунул руки в карманы брюк и выглядел немного недовольным, несмотря на видимое спокойствие.

– Ты в течение всего ужина постоянно искала взглядом Владимира, – резюмировал мужчина, слегка приподнимая брови кверху.

– Да? – удивилась Женя.

– Да. Ну так как? Ответишь на вопрос?

Женя едва не поддалась своей глупой привычке и не закусила большой палец от поднимающейся вновь нервозности. Разговор со Степаном ей не пришелся по душе, потому что очень походил на некое уточнение личностных предпочтений. Коротко говоря, смахивал на ревность со стороны Барсова. А это… сложно.

– Владимира я хотя бы немного знаю. Как и тебя. И твой вопрос, Степан… К чему он?

– К тому, Потеряшка.

Женя нахмурилась, но продолжать щекотливый разговор не намеревалась. Сегодня их было предостаточно.

– Дом пойдем смотреть?

Её смена разговора не понравилась Степану. Он выждал паузу. Женя стойко её приняла, и лишь после этого Степан, вынув руки из кармана, указал направление, куда они пойдут.

Женя, проходя мимо мужчины, состроила умильную рожицу под названием «сама ничего не понимающая невинность». Правда же, не может Степан Богданович Барсов её ревновать! Глупо как-то. Они знакомы сутки. Она для него – развлечение. Как забавная зверюшка. А что, разве не так? Женя не принижала себя, она адекватно смотрела на происходящее. Взять Жанну и Крис. Они себя с этими мужчинами чувствовали свободными, равными. Она же глазела на них и думала лишь об одном – что попала в параллельную вселенную.

Из которой рано или поздно ей придется возвращаться в свою.

Женя никогда не была охотницей до богатых парней. Наоборот, шугалась их. Мама всегда говорила, что пару надо выбирать по себе, и радовалась, что у них с Вовой социальной разницы не существует. Что не придется краснеть, приглашая зятя в дом с устаревшим ремонтом, и не суетиться, беспокоясь, что колбаса на столе из местного магазинчика. Женя была солидарна с мамой в этом вопросе. Она несколько раз представляла, как приходит в дом богатых родителей парня, и сразу же ей становилось не по себе.

Интересно, а у Степана родители кто?

Женя одернула себя. О чем она думает? Вот о чем?

Ей одежду купили, чтобы на лыжах покататься! Никакая она не Потеряшка, а Побирушка.

– На первом этаже находятся кухня, бильярдная, зона отдыха, сауна и выход в сад. На втором – спальни, – тем временем говорил Степан, показывая рукой, где что располагается.

Женя шла чуть впереди, пыталась несколько раз притормозить, чтобы встать вровень с ним, но мужчина каждый раз тормозил.

– Сад? Тот, который принято называть зимним?

– Хм… немного, наверное, неправильно я выразился. Лучше увидеть самой.

Теплая рука легла на талию Жени. Когда он успел подойти настолько близко? Или она, как всегда, упустила момент?

И насколько Женя может позволить вольность Степану?