Всеобщая история религий мира - Вольдемар Карамазов

Финикийцы верили, что с помощью определенных средств можно было заставить божество проявить свое могущество и оказать помощь людям. Пророк Илия не только в виде насмешки советовал жрецам Ваала, кричавшим с утра до вечера: «Ваал, услыши нас», чтоб они кричали громче, так как, может быть, Ваал задумался или занят другим делом, путешествует или, может быть, заснул. Чтобы обратить внимание на жертву, приходилось прибегать к сильнодействующим средствам. Участники жертвоприношения часто резали себя до крови, кричали и плясали вокруг алтаря, доводя себя до бешенства и исступления.

Жертва служила пищей богам. Употребление крови и при других культовых операциях, а также принесение человеческих жертв указывают на то, что кровь в жертвоприношениях составляла самый главный дар, ибо в крови заключалась жизнь. Иногда жертвы приносились какому-либо конкретному божеству, но чаще церемония посвящалась сразу всем богам. Ритуал был традиционным: кровь жертвенного животного собирали, внутренние органы и жир сжигали на жертвеннике, а мясо использовали в качестве угощения, если только не совершалось «полное» жертвоприношение. Вслед за принесением жертвы следовало веселое пиршество. В праздники радостное настроение усиливалось танцами и музыкой.

Очень богоугодным делом считалось сооружение памятников. Они представляли собой простые камни, на которых часто написано было только имя божества или самая краткая посвятительная надпись, и только в редких случаях – символические изображения. Памятники обычно воздвигались в знак благодарности за оказанную милость, причем выражалась надежда, что и боги не замедлят выразить свою благодарность.

До какой степени мрачными были представления об обязанностях человека по отношению к божествам, свидетельствовал обычай остригать себе в честь богов волосы на голове и приносить их в жертву взамен собственной жизни. Согласно представлениям многих семитических народов, в волосах была скрыта жизненная сила, так же как в крови – душа. Что обычай этот был очень распространен, видно из существования особой должности храмовых служителей, стригших волосы.

Жертвовалось то, что всего дороже: у родителей отбирали новорожденных детей, особенно первенцев, и убивали их перед изображениями богов. Обычай человеческих жертвоприношений существовал еще в раннюю эпоху, сохранился он и в более поздний период. Даже насильственные меры, к которым прибегали римляне для уничтожения в Карфагене человеческих жертв, остались безуспешны. Страшный вид и жестокий характер богов не допускал никаких уступок. В особенных случаях, при очень большой опасности, как правило, приносился в жертву вместо всех членов общины кто-нибудь один, обычно занимавший видное положение.

Фигуры финикийских танцоров из известняка. Кипр

Представления финикийцев о загробной жизни тоже были довольно примитивными, хотя на первый взгляд может показаться, что характер погребальных обрядов указывал на существование воззрений о лучшей жизни после смерти. Действительно, жители Финикии проявляли немалую заботу об устройстве могильной пещеры, саркофага и деревянных гробов. Всевозможная утварь, необходимая в ежедневном обиходе, разные изображения покровительствующих божеств, все это складывалось в могилу, которую называли бет-олам – «дом вечности».

Гробовые надписи призывали страшные проклятия и грозили наказанием богов тому, кто нарушит покой мертвеца. Но этим исчерпывались все воззрения о жизни после смерти. Могила есть такое место, покой которого никто не должен нарушать, чтобы не пробудить от сна душу усопшего. Единственное желание рефаима («тени») заключалось в том, чтобы иметь покой в могиле, другие надежды и желания отсутствовали.

Святой Андрей убивает дракона. Хеттская печать, около 2000 лет до н. э.

Как и другие народы Ближнего Востока, финикийцы считали, что жизнь человека полностью определяется сверхъестественными силами. Отсюда проистекала постоянная потребность в предсказании будущего. О вере в оракула свидетельствует содержание текста из Рас-Шамры, в котором говорится о прорицателе, принимавшем участие в церемонии во время праздника новой луны. Известно также, что древние финикийские правители Керет и Днел перед началом важных дел совершали молитву в святилище, точно так же поступал и Соломон в Гаваоне.

В целом, несмотря на существование многочисленных культов и относительно развитую мифологию, религиозная система Финикии не достигла уровня Египта или Междуречья. В условиях политической раздробленности здесь не сложился развитый пантеон из богов нескольких поколений с установленной между ними особой иерархией.

Племена хурритов и хеттов издавна заселяли полуостров Малая Азия к северу от Сирии и Финикии. В начале II тыс. до н. э. на этой территории расселились и индоевропейские племена (лувийцы, неситы и другие). Тогда же здесь возникли и первые государства. По названию самого могущественного из них всю культуру Малой Азии этого периода принято называть хеттской.

До середины XIX в. о хеттах знали только по упоминаниям в Библии. Позже существование Хеттского царства было подтверждено записями царского архива из египетского города Тель-эль-Амарна. После расшифровки найденных документов выяснилось, что Хеттская держава занимала почти всю Анатолию (нынешняя Турция) и была серьезным соперником Ассирии и Египта в борьбе за влияние на Ближнем Востоке. В период наивысшего расцвета столицей царства был город Хаттуса (современный Богазкей), расположенный в центре анатолийского плоскогорья в 150 км восточнее Анкары.

Как уже отмечалось, во II тыс. до н. э. самостоятельные малоазиатские города-общины объединились под властью царей Хаттусы в некое подобие единого государства, сохранив при этом многие местные традиции и частичное самоуправление. Особенностью Хеттского царства было то, что власть царя серьезно ограничивалась советом знати – тулией. Без его согласия царь не мог назначать себе преемника и решать важнейшие вопросы жизни государства. Наряду с тулией, в ранний период большую роль у хеттов играло народное собрание – панку.

В религиозной сфере каждая община, по-видимому, пользовалась независимостью, так как централизация власти в Хаттусе носила в основном административный и военный характер. Местные святилища продолжали функционировать по-прежнему, а местные культы не претерпели никаких изменений. Цари не только не пытались ограничить влияние местных культов, но и поддерживали их, сохраняя, однако, за собой роль верховного жреца государства. В этом качестве царь ежегодно совершал путешествие по стране, посещая важнейшие культовые центры и лично возглавляя праздничные церемонии. Уход за храмами и своевременный их ремонт входили в число главных обязанностей наместников и начальников гарнизонов, поэтому очевидно, что на местах были заинтересованы в росте общегосударственной стабильности и благосостояния.