Информаторы Сталина: Неизвестные операции советской военной разведки. 1944-1945 - Владимир Лота

В конце 1943 года, то есть после возвращения из Тегерана, где надежды Сталина на доверительные отношения с лидерами союзников не оправдались, он дал указание объединить усилия советских разведслужб по добыванию атомных секретов США и Англии. Советская разведка должна была держать усилия США и Англии в этом направлении под постоянным и неослабевающим контролем.

В 1943–1944 годах по указанию Сталина в СССР были приняты важные меры, направленные на проведение научно-исследовательских работ в области атомной энергии и координации усилий советских разведслужб по добыванию секретов производства атомной бомбы. Но это были только первые важные шаги в этом направлении.

В начале 1944 года по указанию Сталина состоялось первое совещание руководителей Главного разведывательного управления (ГРУ) и внешней разведки НКВД. Обсуждался только один вопрос — координация усилий двух советских специальных служб по добыванию сведений об атомных проектах иностранных государств.

Проводил совещание Л. Берия. Были приглашены начальник военной разведки генерал И. Ильичев и полковник А. Мильштейн. Разведку НКВД представляли П. Фитин, Г. Овакимян. Присутствовал на совещании и полковник П. Судоплатов.

Главным координатором действий двух разведок в этом важном деле стала разведка НКВД, в которой была создана группа «С». Возглавить ее было приказано П. Судоплатову. Основными задачами этого подразделения были: «координация деятельности работы Раэведупра и НКВД но сбору информации по урановой проблеме и реализация полученных данных внутри страны». С этого дня результаты работы двух разведок по добыванию всех сведений но «атомной проблеме» докладывались лично Л. Берии.

В 1944 году агент ГРУ Фукс был передан «для дальнейшего использования 1-му управлению НКГБ». Другие агенты по различным причинам продолжали сотрудничество с разведчиками ГРУ.

В целом сотрудники военной разведки и внешней разведки НКВД добыли около 11 тысяч листов секретных документов по атомным программам США и Англии, а также 25 образцов материалов, связанных с процессом создания оружейного урана.

Радикальные решения в области создания советской атомной бомбы были приняты только в сентябре 1945 года, то есть после окончания Второй мировой войны.

Атомный фактор, о котором Сталин узнал в первые дни 1942 года, постоянно учитывался советским руководством в ходе принятия всех внешнеполитических решений советского правительства в годы Великой Отечественной войны.

Фамилия военного разведчика, который числился в ГРУ под псевдонимом Брион, редко упоминается в книгах по военной истории или истории специальных служб. Причин тому две. Первая — о Брионе впервые стало известно только в 2003 году, когда он был упомянут в статье «Секретный фронт Генерального штаба», опубликованной в газете «Красная звезда». Вторая — агенты, которые помогали Бриону, длительное время сотрудничали с советской военной разведкой даже после окончания Второй мировой войны.

Под псевдонимом Брион в Главном разведывательном управлении числился генерал-майор Иван Андреевич Скляров. Он был военным атташе при полпредстве СССР в Лондоне. На этой должности Скляров работал с октября 1940 по ноябрь 1946 года.

Родился Иван Андреевич в 1901 году, в 1927 году был призван в ряды Красной армии, в 1935 году окончил Военную академию моторизации и механизации имени Сталина, в 1939 году он завершил обучение в Академии Генерального штаба и был отобран для дальнейшего прохождения службы в военной разведке.

Перед направлением в командировку на военно-дипломатическую работу в Лондон Скляров прошел специальную подготовку на разведкурсах. Для того чтобы стать профессиональным военным разведчиком, этого было недостаточно. Но Скляров и не должен был заниматься в Лондоне проведением специальных операций, встречаться с агентами и руководить их работой. Перед ним были поставлены другие задачи. Среди них — укрепление военно-дипломатических связей между военными министерствами СССР и Англии, выполнение представительских задач. Одним словом, выполнение обязанностей, определенных соответствующими международными конвенциями. С этими задачами генерал-майор Скляров, видимо, справлялся вполне успешно, что и предопределило такой длительный срок его работы в Лондоне.

Когда фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз, задачи военного атташе Склярова значительно расширились. Ему предстояло поддерживать рабочие контакты с представителями британского Генерального штаба, военными дипломатами союзных государств, отвечать на запросы начальника советской военной разведки по различным проблемам, связанным с ходом боевых действий на советско-германском фронте.

Среди сотрудников аппарата военного атташе Склярова были и военные разведчики: полковник Семен Кремер, подполковник Иван Козлов и другие. Скляров руководил их действиями и делал это вполне успешно.

Один из сотрудников аппарата военного атташе в Лондоне Лаврик рассказывал автору этой книги о том, что Скляров был медлительным, рассудительным и внимательным человеком. Хорошее образование, полученное во время обучения в двух лучших советских военных академиях, было достаточной базой, которая позволяла Склярову глубоко понимать сложнейшие политические и военные процессы, которые происходили на Европейском континенте, охваченном пламенем Второй мировой войны. Ежедневно из Лондона на имя начальника военной разведки генерал-лейтенанта Ильичева поступали за подписью Склярова два-три донесения, которые представляли для военной разведки несомненный интерес. За годы войны Скляров направил в Центр несколько тысяч таких донесений. Многие из них с незначительными стилистическими поправками, но за его подписью, докладывались начальнику Генерального штаба и Верховному главнокомандующему.

Авторитет военного атташе генерал-майора танковых войск Ивана Андреевича Склярова в Центре и в Генеральном штабе был достаточно высок. От Склярова и его разведчиков в Центре в августе 1941 года впервые узнали об английском атомном проекте, разведчики Склярова получили доступ к перехваченным и расшифрованным английской разведкой шифротелеграммам министерства иностранных дел Германии и штабов германских вооруженных сип. Благодаря усилиям Склярова главный секрет британского премьер-министра У. Черчилля, связанный с германской шифровальной машиной «Энигма», был известен Сталину с первых же дней 1942 года и до конца Второй мировой войны[34].

По мере расширения военных действий в Западной Европе руководители военных разведок Польши, Чехословакии, Бельгии, Голландии, Франции и их штабы со средствами связи обосновались в Лондоне. В то же время добывающие резидентуры этих разведок продолжали действовать на территориях оккупированных государств. Шеф германской политической разведки В. Шелленберг[35]считал, что на территориях оккупированных немцами стран действовало до 250 радистов. А это значит, что радисты передавали сведения, поступавшие от источников 250 резидентур советской, чехословацкой, польской, французской, бельгийской, английской, норвежской, американской и других разведок. Возможно, этих резидентур было гораздо больше.