Образование единого Русского государства - Владимир Васильевич Мавродин

котельных, кузнечных, сапожных и серебряных — ремесленники торговали своей продукцией. Во главе рядов стояли старосты. С давних пор строители объединялись в «дружины» во главе со старостами («старейшими»). Ремесленной организацией в городе были «братчины», объединявшие ремесленников одной специальности вокруг какой-либо церкви. Так, например, кузнецы объединялись вокруг церкви Кузьмы и Демьяна. Братчины входили в состав сотен.

«Улицы» и «ряды», где жили и торговали, «сотни», в состав которых входили «братчины», — таковы были организации посадского люда на Руси XIV–XV вв. Эти организации придерживались особых правил, защищали своих членов, имели свою казну, выбирали своих старост.

В экономической и политической жизни Руси, раздробленной на множество княжеств и земель, город и горожане из десятилетия в десятилетие играли все большую и большую роль. Высокое развитие и сложная организация ремесла в Северо-Западной и Северо-Восточной Руси являются показателем быстрого развития производительных сил русского города в XIV в., особенно во второй его половине. Естественным результатом этого процесса и были развитие внутренней торговли, обмена между городом и деревней, между городами и землями Руси, установление и рост экономических связей между ними.

Но феодальная раздробленность с ее бесконечными и бессмысленными княжескими усобицами, опустошением земель и разорением городов, уводом в «полон» ремесленного люда и нарушением завязывающихся экономических связей, с ее пошлинами и поборами, хаосом в денежной системе и мерах веса, сыпучих тел, длины и т. д., постоянной опасностью, угрожавшей купцам на дорогах, — становилась помехой для дальнейшего развития производительных сил.

Это последнее и в городе, и в деревне настойчиво диктовало необходимость установления экономической общности в виде нарождающегося рынка. Пусть в самых начальных, зародышевых формах, но и в этом виде тенденция к установлению экономических связей между отдельными русскими землями имела огромное значение в историческом развитии Северо-Восточной Руси. Растут рыночные отношения, связывающие отдельные, ранее самостоятельные экономические единицы и постепенно сплачивающие их в экономическое целое. В XIV в. все эти явления лишь начинают зарождаться, но и в этом начальном своем состоянии они влияют на политический строй страны.

Постепенное разрушение экономической разобщенности отдельных частей Руси подготавливает объединение страны в единый политический организм.

Система организации государственной власти господствующего класса, характерная для периода феодальной раздробленности, когда Русь была разбита на множество «самостоятельных полугосударств» (И.В. Сталин), изолированных в политическом, экономическом и культурном отношении, препятствовала установлению экономической общности всех русских земель, а следовательно, тормозила развитие производительных сил и в городе, и в деревне.

Экономические и политические перегородки, воздвигнутые между княжествами, «мыта» и «рубежи» задерживают развитие торговли, порожденной ростом ремесел и промыслов. Эти перегородки должны были пасть.

Ликвидация экономической изолированности отдельных русских земель и начало слияния их в единый хозяйственный организм диктовали необходимость ликвидации феодальной раздробленности. Существующая система государственности вступала в противоречие с развитием производительных сил. Постепенная ликвидация экономической разобщенности отдельных частей Руси подготавливает объединение Руси. Так, самим развитием производительных сил подготавливалось объединение русских земель в единое государство.

Итак, в рассматриваемый нами период времени в народном хозяйстве Руси протекают процессы, которые должны были неизбежно привести к ликвидации феодальной раздробленности и к созданию единого государства, с единым правительством и единым руководством. Таковы причины объединения Руси, лежащие в самих производительных силах страны.

Но развитие производительных сил лишь в конечном счете является определяющим моментом в историческом процессе.

«Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали», — пишет Ф. Энгельс и далее указывает: «Если кто-нибудь это положение извратит в том смысле, что будто экономический момент является единственно определяющим моментом, тогда утверждение это превращается в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу. Экономическое положение — это базис, но на ход исторической борьбы оказывают влияние и во многих случаях определяют преимущественно форму ее различные моменты надстройки… Тут имеется налицо взаимодействие всех этих моментов, в котором, в конце концов, экономическое движение, как необходимое, прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей»[32].

В своих замечаниях по поводу конспекта учебника по истории СССР товарищи Сталин, Киров и Жданов указали, что «в конспекте свалены в одну кучу феодализм и дофеодальный период, когда крестьяне не были еще закрепощены»[33].

Следовательно, этапы общественного развития могут быть устанавливаемы и в зависимости от состояния непосредственного производителя, способа его эксплуатации.

Невозможно понять историю образования русского государства, не осветив роли в этом процессе трудящихся масс.

«Марксизм вовсе не отрицает… того, что люди делают историю», — указывает И.В. Сталин и добавляет: «именно люди… делают историю»[34].

И.В. Сталин пишет: «Значит, историческая наука, если она хочет быть действительной наукой, не может больше сводить историю общественного развития к действиям королей и полководцев, к действиям "завоевателей" и "покорителей" государств, а должна, прежде всего, заняться историей производителей материальных благ, историей трудящихся масс, историей народов»[35].

Трудящиеся массы Руси XIV–XV вв. — это крестьяне и ремесленный люд.

Но что представляет собой история людей, история общества в период классовых, антагонистических обществ?

«История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов», — писали К. Маркс и Ф. Энгельс в «Манифесте Коммунистической партии»[36].

«Свободный и раб, патриций и плебей, помещик и крепостной, мастер и подмастерье, короче — угнетающий и угнетаемый находились в вечном антагонизме друг к другу, вели непрерывную, то скрытую, то явную борьбу, всегда кончавшуюся революционным переустройством всего общественного здания или общей гибелью борющихся классов»[37].

Характеризуя в своем классическом труде «О диалектическом и историческом материализме» феодальный строй, И.В. Сталин указывает, что «классовая борьба между эксплуататорами и эксплуатируемыми составляет основную черту феодального строя»[38].

Таким образом, явления общественной жизни в эпоху феодализма не могут быть оторваны от классовой борьбы. Классовая борьба сопровождает возникновение феодального общества, установление феодальных форм эксплуатации, когда «эксплуатация почти такая же жестокая, как при рабстве, — она только несколько смягчена»[39]. Классовая борьба проходит красной нитью через весь период феодальной раздробленности, отражая собой стихийное недовольство крестьянства развивающимися и укрепляющимися, распространяющимися вширь феодальными формами эксплуатации и зависимости, побуждая феодалов стремиться к созданию мощной самодержавной власти, которая в границах «всея Руси» обеспечила бы им их феодальное «право» на собственность и труд крестьянина, на него самого.

Так как главная функция всякого государства в классовом, антагонистическом обществе — держать в повиновении эксплуатируемые массы, то и форма организации государственной власти в значительной степени зависит от тех требований, которые предъявляет к государству господствующий класс, стремясь удержать в повиновении народные массы, и от степени напряженности борьбы этих масс против господствующей верхушки.

Классовая борьба крестьян принимает различные формы. Она может выражаться в стихийных восстаниях смердов, выступающих против устанавливающегося феодального порядка в форме движений волхвов.