Варкрафт - Кристи Голден

– В казармах, – пропыхтел Кадгар, все еще пытаясь отдышаться. – Одно из тел.

– Страж, – вклинился Лотар. – Что такое «Скверна»?

Медив продолжал смотреть на Кадгара.

– Магия, не похожая ни на какую другую, – тихо произнес он. – Она пожирает сама себя. Она оскверняет того, кто прибегает к ней, и извращает все, к чему прикасается. Она обещает великую власть – но за это приходится платить ужасной ценой. В Азероте нет места для Скверны.

Он замолчал, и долгое мгновение Кадгар размышлял о том, стоило ли вообще упоминать Скверну – и еще одно, в течение которого он пытался решить, повесят ли его на башне или просто превратят в мелкую тварь и скормят коту.

Затем Медив кивнул и сказал:

– Ты поступил правильно. Обернувшись к Лотару, он добавил:

– Я еду.

Не удостоив Кадгара еще одним взглядом, он прошел мимо под шелест многочисленных складок алого плаща. Лотар подошел и протянул Кадгару руку, но когда юный маг протянул руку в ответ, убрал ладонь и поспешил за Стражем. Кадгар припомнил все заклинания, которые хотел бы сплести, и представил, что они бы сотворили с Лотаром – а затем, морщась от боли, поднялся сам.

* * *

Лотар аккуратно подвязал поводья грифона, так, чтоб они не распутались, и обернул вокруг пернатой шеи летуна – плотно, но удобно. Он почесал голову твари, и та тихо каркнула от удовольствия. Грифон был надежным спутником и помог хорошенько напугать Кадгара, и Лотар знал, что будет скучать по нему.

Воин убрал руку, и летун вопросительно приоткрыл золотые глаза.

– Возвращайся домой, – сказал Лотар и дважды легонько стукнул грифона по клюву.

Зверь отряхнулся, вспушив шерсть и перья, подобрался, словно огромный кот, и подпрыгнул в небо. Его крылья поймали ветер и понесли летуна к Штормградскому гнезду, где его ожидали заслуженная трапеза и отдых.

Воин некоторое время провожал зверя взглядом, завидуя простоте его жизни, в то время как в собственной жизни Лотара все перевернулось с ног на голову. Затем он развернулся и направился к трем магам. Медив, теперь облаченный в плащ с капюшоном и оторочкой из перьев ворона, начертил на земле символы четырех сторон света и теперь выводил наконечником посоха круг. Посох оставлял за собой бледно-голубой, светящийся след магии, и руны тоже вспыхивали магическим огнем. Кадгар нерешительно наблюдал за работой мага, а Мороуз стоял чуть позади, сцепив руки за спиной. Медив, подняв взгляд от своих трудов и увидев выражение лица паренька, ухмыльнулся.

– Этому не учат в Даларане.

– Телепортации? Нет, – ответил Кадгар, мотнув головой.

Он снова уставился на вычерченные на земле символы.

– Они правы в своих опасениях, – продолжил Медив.

Маг снова украдкой взглянул на Кадгара, и в его глазах заплясали искорки.

«Да ему это нравится», – подумал Лотар.

– Это очень опасно.

Собрав магические нити изящными пальцами, Медив поднял руку над головой, а затем опустил ее одним резким, точным движением. Собранные им светящиеся волокна подпрыгнули и слились, образовав сияющий, потрескивающий купол. Черты стоящего под ним Стража заострились в этом голубом мерцании. Медив жестом поманил мальчика.

– Давай. Заходи.

Кадгар колебался.

– Давай же, – добродушно хмыкнул Медив. – Куда же подевался твой мятежный дух?

Щеки мальчишки, едва начавшие покрываться первой юношеской бородкой, порозовели, и он шагнул вперед – хотя и с явным смятением.

Лотар и сам спрятал улыбку, вступая в круг следом за Кадгаром. Хотя парень и был магом – и даже будущим Стражем, по крайней мере, прошедшим должное обучение, – потрясти его было легче легкого.

Как только обе ноги Лотара очутились внутри круга, все за его пределами – конюшни, башня, и даже земля, на которой они стояли – исчезло. Кадгар едва успел ахнуть, прежде чем их место заняли другие картины: белый полированный камень вместо бурой почвы, синие и золотые вымпелы, металлический блеск доспехов…

– Во имя Света, что… Стоять!

Поначалу голос звучал приглушенно, но постепенно становился громче. Показались исключительно острые наконечники копий, затем латные рукавицы, а затем, наконец, лица королевских гвардейцев. Гнев на них уступал место изумлению.

– Командующий?

Гвардеец поначалу ошарашенно уставился на Лотара, узнав командира, а потом перевел взгляд на Медива.

– Страж!

– Опустите оружие, – приказал Лотар, но без злобы в голосе.

Стражники немедленно отступили и встали по стойке «смирно», уперев в пол древки копий.

Ллейн уже встал с трона и теперь спускался к ним. Глаза короля светились от радости, а аккуратно подстриженную каштановую бородку прорезала широкая улыбка. Медив низко поклонился.

– Ваше Величество, – проговорил Страж.

Однако Ллейн не желал никаких церемоний.

Протянув руки, он заключил Медива в медвежьи объятия. Вручив посох ошарашенному Кадгару, который уставился на магический жезл почти со священным трепетом, Страж тоже обнял старого друга и хлопнул по спине. Когда они оторвались друг от друга, на лицах обоих были улыбки.

– Медив… сколько лет, сколько зим! – воскликнул Ллейн. – Идем. Помоги нам добраться до корня этих несчастий.

Король и Страж быстро вышли из тронного зала, склонив друг к другу голову и обмениваясь торопливыми репликами.

Кадгар шагнул было вперед, чтобы последовать за ними – но Лотар опустил руку на тощее плечо паренька.

– Тебя должно быть видно, но не слышно, – предупредил он. – Понял?

Кадгар кивнул. Они с Лотаром прошли следом за королем в другую комнату. Старому служаке она была хорошо знакома. Тронный зал предназначался для официальных церемоний и подачи петиций – для тех случаев, когда Ллейн исполнял обязанности короля. А зал военного совета нужен был для тех случаев, когда король принимал на себя обязанности главнокомандующего.

В сравнении с размерами и формальным убранством тронного зала обстановка этой комнаты казалась почти интимной. Лотар всегда считал, что так и надо. Солдат мог дистанцироваться от стратегий, планов кампаний, многочисленных легионов и сложностей распределения людей и припасов. Однако он – или она, поскольку женщины тоже сражались в армиях Штормграда – не мог отмахнуться от того факта, что придется иметь дело со смертью. Интимность требовалась как в те минуты, когда люди создавали жизнь, так и тогда, когда ее отбирали.

Потолок был низкий, а источником света служили несколько окон и канделябры. В передней части комнаты доминировал гигантский стол, на котором были расстелены начерченные на пергаменте карты, и второй, с маленькими резными фигурками, изображавшими оружие, союзников и противников. Дальше были выставлены орудия войны: щиты, длинные и короткие мечи, цепы, пики, топоры. Кадгар, восторженно округлив глаза, направился прямиком к ним и принялся энергично расхаживать вокруг экспозиции.