Границы человечного - Анна Шульгина

– Уверен? Тогда проверь, чтобы наверняка, – я вытащила из кармана флешку и бросила её на колени стажеру. – На будущее – во дворе и за забором стоит видеонаблюдение. Так что я имела сомнительное удовольствие полюбоваться не только на проходившего мимо соседа, но и на твою мохнатую задницу.

Юра медленно и неотвратимо покраснел, густенько так, почти до слез.

– В следующий раз сначала спроси. И не ври.

Уши пламенели ещё довольно долго, развивать тему я не стала. Если не совсем скорбен умом, то всё понял, а если совсем, то такого учить только портить.

Но и особо наезжать я не собиралась. Вполне возможно, что это была первая возможность выгулять зверя за довольно продолжительное время. Оборотням в городе жить не просто – масса запахов, скученность, к тому же в животной ипостаси не побегаешь. А тут почти деревня, в полусотне метров начинается густой перелесок, вот и не устоял перед искушением.

– Давай так – я понимаю, что не всё ты можешь мне объяснить, – приходилось старательно подбирать слова, потому что тема оборота для двуипоставных вообще-то довольно интимна. – Если приспичит, просто скажи, что пошел прогуляться. Но чтобы больше такого не было, договорились?

– Боитесь моего отца? – В тоне насмешки не было, разве что затаенная тоска.

– Только дураки ничего не боятся, – я припарковалась во дворе возле нашей рабочей халупы. – Но нет, я его не боюсь. Опасаюсь и уважаю – да. Я понимаю, что тебе тоже не по себе от этой ситуации, так что давай попробуем не создавать друг другу лишние проблемы. И тех, что есть, за глаза.

Стажер немного воспрял духом, хотя в глаза старался не смотреть, сосредоточенно сжимая в кулаке флешку. Обнародовать запись я не собиралась, но говорить об этом не стала, пусть понервничает, может, в следующий раз дважды подумает.

«Пацак пацака не обманывает, это некрасиво, родной…»

к/ф «Кин-дза-дза», 1986г.

Чтобы сдержать зевок, пришлось сильно напрячь челюсти, и в левом ухе что-то больно щелкнуло. Поэтому оставшуюся часть производственного совещания я молчала, прижимая ладонь к скуле и пытаясь понять, что только что сломала.

Занятая переживаниями, даже упустила из виду момент, когда Потапыч легким движением барской руки отпустил подчиненных и навис надо мной, как коллектор над должником.

– Что опять случилось?

– Ы? – Перестав проверять целостность речевого аппарата, наконец, поняла, что мы остались наедине. – Всё путем, начальник, просто задумалась.

Не говорить же, что совещание было таким интересным, что я чудом не вывихнула челюсть.

– Я вижу, что спишь в хомуте, – Потапыч отодвинулся, а потом и вовсе направился к своему трону. – Что там со стажером?

– Сидит. Ну, в смысле – сидит за столом и работает, – пришлось подойти к стеклянной стене, раздвинуть опущенные ныне жалюзи и выглянуть. Всё правильно, Юра склонился над бумажками, сосредоточенно их перебирал, поджимал губы и хмурил брови. Я тоже так делаю, когда пытаюсь создать видимость напряженного труда. Интересно, чем он на самом деле занят?

– Ясно… – Начальство соизволило выглянуть и хмыкнуло. Наверное, просек ситуацию, ему тоже порой приходится дурака валять на рабочем месте. – Что-нибудь узнали?

– Господи, да вы как сговорились! – Я вернулась к столу и неинтеллигентно рухнула на стул. – То его папочка мозг чайной ложкой выедает, теперь вы… Нет никаких ниточек, вообще непонятно, кто и по какому поводу окрысился на Воропаева. Может, он девушку у кого увел, но сам не знает, или просто морда лица его кому-то не нравится, объективных причин для нападения нет. Лучше у своего друга спросите, кому он в последнее время хвост прищемил.

– Плохо. Плохо работаете, Альбина Константиновна. – Я подавила желание кинуть в него пластиковой папкой. Тоже мне, критик нашелся. – Ты в совпадения веришь?

– Не-а.

– И я не верю. Поэтому поройся, поспрашивай, не знаю… Карты там раскинь.

– Ага, предложите ещё на внутренностях погадать. Кстати, а ведь это идея.

Если правильно помню, нам сегодня надо съездить к одной гадалке, вразумить, так сказать, почему бы и не совместить полезное с неприятным.

– Эй, а ну стой! – Встревоженный Потапыч аж привстал со стула. – Ты на чьих внутренностях гадать собралась?!

– Обещаю, ни одно животное не пострадает, – чтобы не пришлось держать отчет в планируемых мероприятиях ещё до их осуществления, я выскочила из кабинета и направилась к стажеру. – Подъем, нас ждут великие дела.

Похоже, сидеть взаперти Юре надоело до тошноты, потому что никаких вопросов не последовало, и парень воодушевленно поспешил следом.

Перед дверью пришлось притормозить и предупредить соглядатаев о выдвижении в город. Судя по невнятному «угу» в ответ, там тоже мужественно боролись с зевотой, причем с переменным успехом.

– Куда мы? – Юра уже пообвык, потому в мою машину сел без гримас отчаяния.

– К одной даме, которая лечит по фотографии.

– А зачем она нам? Думаете, может что-то знать?

Ага, как говорила одна моя знакомая – про тебе i куры шепоталi.

– Затем, что на работе надо работать. Хотя бы изредка. Ведьма из неё так себе, заговоры слабенькие, а вот гадает неплохо. Нам её всё равно посетить надо, вот и спросим.

Ехать пришлось через половину города, у нашего управления районных отделений нет, руководство решило не плодить бюрократов. С одной стороны, правильно, всё-таки количество паранормалов на порядок ниже, чем обычных людей, зато в плане оперативного прибытия к объекту неудобно.

– На неё поступила жалоба?

– Да. На крупные дела у неё силы дара не хватает, поэтому дама берет количеством. И тем самым привлекла к себе избыточное внимание.

– Какая-нибудь газета «Спид-инфо»?

– Боже, ребёнок, надеюсь, ты это не читаешь? – Я хмыкнула, заметив, как Юра смутился. То ли из-за обращения, то ли в самом деле интересовался такой прессой. – Нет, писаки из желтых изданий не самое страшное. Зато есть установленные правила, которые определяют степень публичности, и Степанида их нарушила.

Случалось подобное нередко, поэтому такие вот рейды стали утомительной, но необходимой обязанностью. Серьезные наказания за подобную деятельность не предусматривались, хотя и по голове не гладят. Кому же хочется ругаться с вышестоящими, тем более, что действительно сильные ведьмы лохотроном не занимаются, а сошки поменьше не наглеют.

– У всех ведьм странные имена? Ну, вы Альбина, она – Степанида…

– Светка она по паспорту. А со мной немного печальнее, родители извратились. Отец не звонил?

– Нет.

Жаль, я надеялась, что он быстренько разберется с возникшей проблемой и избавит меня от круглосуточной повинности.