В плену у миледи - Ханна Хауэлл

Руари тихо рассмеялся и, схватив Сорчу за косу, приблизил ее лицо к своему. И тотчас же губы его прижались к ее губам, и он почувствовал, как по телу ее пробежала дрожь. Сорча Хей была необыкновенно страстной женщиной — в этом не было ни малейших сомнений, и Руари жаждал насладиться ее страстью, ее огнем. Впрочем, он понимал, что пока ему придется довольствоваться одними лишь поцелуями.

Почувствовав, как губы Руари прижались к ее губам, Сорча не стала сопротивляться; она наслаждалась жаром, который пробуждал в ней этот мужчина. Она прекрасно понимала: дорога, на которую ее увлек Руари, была очень опасной. Однако пришлось признать, что ему было совсем не трудно увлечь ее на этот путь. Когда же он оторвался от ее губ, Сорча, задыхаясь, пробормотала:

— Ты странный человек, Руари Керр. Как ты можешь целовать такую сумасшедшую, как я? Неужели ты не боишься заразиться моим безумием?

— Нет, не боюсь. — Руари улыбнулся. — Возможно, именно безумие делает твои губы такими сладкими. — Он нежно поцеловал ее и добавил: — Ах, Сорча, как жаль, что я еще не выздоровел. Мне ужасно хочется провести с тобой несколько бурных ночей.

При этих его словах Сорча вздрогнула, словно очнулась от забытья. Вырвавшись из объятий Руари, она вскочила с кровати и замерла на несколько мгновений! Ей хотелось ударить Руари за оскорбительные слова — и в то же время она с ужасом понимала, что ей хочется принять его дерзкое предложение. А Руари смотрел на нее так, как будто знал, о чем она думает.

Мысленно выругавшись, Сорча стремительно выскочила из комнаты. Она поклялась, что больше не будет такой слабой, как только что. Внутренний голос посмеялся над ее клятвой, но Сорча заставила его замолчать.

— Это очень нехорошо, — сказала Нейл, приблизившись к Сорче, стоявшей во внутреннем дворе замка. — Да-да, очень нехорошо.

Сорча молча пожала плечами и поежилась; дул холодный пронизывающий ветер, и к вечеру становилось все холоднее. Она уже довольно долго наблюдала, как Маргарет и Битхем возятся перед конюшней с четырьмя резвыми щенками. Но эти двое были увлечены друг другом, даже не замечая, что за ними наблюдают. Казалось, что они вообще ничего вокруг не замечали.

Сорча уже несколько раз разговаривала с Маргарет на эту тему, последний раз — всего два дня назад, сразу же после того, как сама вырвалась из объятий Руари. Но Маргарет проигнорировала ее слова — как будто не услышала. Сорча от всего сердца сочувствовала девушке. Битхем Керр был красивым и добрым парнем. К тому же она видела, что чувства Битхема к Маргарет не ограничивались одним лишь плотским влечением. Сорча не знала, что ей делать в этой ситуации. Да и могла ли она что-либо сделать?

— Я уже несколько раз говорила с ней об этом, — сказала Сорча.

Нейл нахмурилась и проворчала:

— И я тоже говорила. Даже Бетия однажды отозвала ее для серьезного разговора. — Нейл со вздохом покачала головой. — А Маргарет ничего не хочет слышать. Только улыбается и говорит, что прекрасно все понимает. А потом продолжает вести себя точно так же, как до разговора. Или она еще глупее, чем я думала, или же отвечает так из вежливости. Маргарет слишком мягкая и добрая девушка, и она, наверное, не может напрямую сказать нам, чтобы не лезли не в свое дело.

— Я думаю, тут и то и другое, — ответила Сорча. — А от Битхема тоже никакой помощи. Он такой же милый и такой же глупый, как и Маргарет. Похоже, эти двое считают, что в любом случае получат друг друга — что бы ни произошло.

— Может, поговоришь об этом с Руари? Вдруг он сможет вбить в парня немного разума?

— Не сомневаюсь, что Руари уже пытался это сделать.

— Почему ты так в этом уверена? Ты ведь его уже два дня не видела.

— Ну… я была очень занята. У меня не было времени ухаживать за этим болваном. — Нейл рассмеялась, и Сорча пробурчала: — Почему ты смеешься?

— Потому что ты совсем не умеешь врать, милая девочка. — Тетя скрестила на груди руки и заглянула Сорче в глаза. — Ты прячешься от него с тех самых пор, как вы сюда прибыли.

— Неправда! — заявила Сорча.

— Поверь, моя дорогая, это видят все окружающие. Тебе никогда раньше не приходилось скрывать свои чувства, поэтому у тебя и нет опыта в таком деле. Ты ничего не можешь скрыть.

Немного подумав, Сорча тихонько вздохнула; она поняла, что отрицать очевидное бесполезно. Конечно же, Нейл была права. Она никогда раньше не скрывала своих чувств, и, без сомнения, у нее сейчас это плохо получалось. К тому же ей давно уже хотелось откровенно поговорить об этом с кем-нибудь.

— И что же ты предлагаешь, тетя? Приколоть свое сердце к рукаву и размахивать им как флагом, оповещая всех о своей глупости?

Нейл рассмеялась и покачала головой:

— Нет-нет, моя девочка. Возможно, твое сердце склонилось не туда, куда бы ты хотела, но это еще не значит, что ты глупая. Однажды, когда я была юной девушкой, я тоже пострадала от сердечной горячки.

— Неужели?! — с удивлением воскликнула Сорча.

Тетя Нейл утвердительно кивнула:

— Да, именно так. Я понимаю, что сейчас в это трудно поверить, но ведь я тогда была еще молодая.

— Ты и сейчас не такая уж старая, — заметила Сорча.

— Да, возможно. Но мне было всего шестнадцать, когда я потеряла свое сердце. Парень был мерзавцем, но я отказывалась замечать это. То есть мое сердце не замечало этого, хотя голова твердила, чтобы я была осторожной. Но я была слишком влюблена, чтобы внять голосу разума. Я вообще никого не слушала. А он, этот парень, был высоким, сильным и красивым. Я считала, что никогда раньше не видела такого красавца.

— Я думаю, что у Руари Керра действительно очень красивое лицо, — пробормотала Сорча.

— О да, вид у него приятный, — кивнула тетушка. — Но я не буду утомлять тебя подробностями этой неприятной истории. Скажу только, что любила этого негодяя со всем пылом, на которое способно сердце молоденькой девушки. Мой разум правильно меня предупреждал, как и все люди вокруг. Он скоро бросил меня. Мы были обручены, но он пошел на это только для того, чтобы забраться ко мне в постель, не опасаясь, что кто-нибудь из моих родственников его убьет. Мы пробыли вместе даже меньше года, всего несколько месяцев. А потом он исчез, и я больше никогда его не видела.

— Почему я раньше об этом ничего не слышала?

— Потому что я тогда жила с моей сестрой Фенеллой в Стерлинге. Когда же поняла, что он не вернется, приехала сюда. Об этом все молчали, потому что никто не хотел бередить старые раны. Но теперь, когда я тебе все рассказала, я поняла, что раны уже затянулись.

— Мне очень жаль, тетя Нейл…

— Нет, не надо меня жалеть. Да, тогда мне было очень плохо, но когда боль стихла, я осознала, что у меня нет особых сожалений. Я была счастлива с этим негодяем. Да, я перережу ему горло, если увижу его опять, но все-таки… Видишь ли, теперь я могу вспоминать обо всем хорошем, что было у нас с ним, а это очень сладостные воспоминания.