Экстрим не предлагать! - Аманди Хоуп

— Какая прелесть, бананы!

Сразу же к ней подтянулись все, кто был рядом.

— Ух, ты! — Великопольский первым схватил банан.

Дарья стукнула его по руке и банан выпал.

— Ты чего дерёшься? — возмутился Павел.

— Сначала детям и женщинам, — Дашу и так колбасило изрядно из-за отсутствия Ростислава, ещё и Павел раздражал.

— Это где ты детей увидела?

- Павел, Дарья права, — вступился Станиславович. — Сначала младшеньким и девушкам, им надо хорошо питаться.

— Мне тоже надо хорошо питаться, — обиженно протянул Великопольский.

— Павел Сигизмундович, когда вы станете девушкой усыплю бананами, — Дарья нашла на ком сорвать свою злость.

Все рассмеялись.

— Не ссорьтесь, здесь на всех хватит. Только они какие-то мелкие, не наешься.

— Потому что дикие, а в Москву привозят культурные, потому они и большие, — блеснул познаниями Артур.

— А, давайте, мы их в кашу добавим, — вдруг предложил Фима. — Будет у неё вкус банана.

Дамы с удивлением посмотрели на него.

— Хорошая идея, — подхватила Валя.

— Ефим Семёнович и в кулинарии разбирается, — ехидно начала Элла. — Сколько у вас ещё скрытых способностей?

Когда экстималы кого-то ненавидели, ненависть переносилась и на членов их семей.

Фима глянул на Дарью, поняв, что глупость сморозил:

— Много, Элла Эдуардовна, много, — ответил он Элле и вновь посмотрел на супругу, она одобрительно улыбнулась.

— Так поведайте нам о них, — не унималась Эллочка.

— Как-нибудь другим разом! — отрезала Воронцова и увела Фиму, якобы собирать ветки для костра.

Элла с досадой посмотрела им вслед.

Станиславович, одобрив инициативу молодожёнов, снарядил и Васю за сухими ветками, а сам принялся разжигать костёр. Фима вскоре вернулся и присоединился к нему, стараясь держаться от злобных товарищей на расстоянии. Дарья изрядно нервничала, ожидая Ростислава с Майей, потому ушла подальше от всех.

Василий, оставшись без особого присмотра, направился исследовать прилегающую территорию. Как не старался он, но его природное любопытство взяло верх над благоразумием.

«Я недалеко, только немного осмотрюсь, и сразу назад. Никто и не заметит. Тем более, все так заняты. А еще вон Стерва тоже куда-то свалила! Если ей можно, то я чем хуже!».

И он, действительно, отошел не слишком далеко, когда заметил кустик с красивыми, приятно пахнущими цветами.

— Ух-ты! Вот это красота! Надо сорвать для Нюси! Пусть гордится своим мужчиной! Пока все остальные просто языками чешут, а я для своей почти девушке букетик нарву! Пусть завидуют все — и мне, и ей!

Как только он сорвал первый цветок и потянулся за вторым, в тот же момент почувствовал жгучую боль в ноге. Засунув цветок за пазуху, он наклонился посмотреть, в чем дело. Увиденное привело его в ужас: на ноге было две маленьких дырочки, а в траве он заметил небольшую змею, спешно уползающую. Страх сковал его тело и забрал голос. Он стоял какое-то время неподвижно и безмолвно, с полными ужаса глазами, и широко раскрытым ртом, жадно глотая воздух, как рыба, выброшенная на берег. Когда звук вернулся к нему, он издал такой рев, что испугался даже сам. А что уже говорить о находящихся в лагере? Женщины присели от страха, а мужчины замерли.

Первым пришел в себя Великопольский:

— Что это было? Похоже на человеческий крик, хотя, конечно, и странный немного.

— Нам же сказали, что остров необитаем! — включился в разговор Артур.

— А где Василий? — оглядываясь по сторонам, спросил подошедший Фима. — Дарья вон идет к нам. Наверное, тоже испугалась.

— Точно, Вася! А я сразу не понял, что так насторожило в этом крике. Это же его голос! — Великопольский встал и направился в ту, сторону, откуда был звук. Потом обернувшись, удивленно спросил у сидевших мужчин:

— Чего сидим? Кого ждем?

— А вдруг, это не Вася, а какие-то пещерные люди так нас заманивают? — Артур не горел желанием идти с Павелом.

— На этом острове один пещерный человек — наш курьер. Артур, Фима, пойдемте со мной, спасать юного натуралиста. А вы, Платон Станиславович, оставайтесь с женщинами, успокойте их, только пока ничего не говорите о наших догадках, — Великопольский так уверенно давал распоряжения, что все его сразу же послушались.

Васю нашли без труда. Он так и стоял у цветущего кустарника, боясь пошевелиться.

— Студент, что случилось? Чего орешь, как потерпевший?

— Мужики, меня того… змея укусила, кажется…

— Так укусила или, кажется?

— Укусила, точно! Такая огромная!

— Покажи, где? Ты что стоишь, как статуя?

— А я не могу пошевелиться! Меня руки-ноги не слушаются! — ответил Вася срывающимся голосом. — Ой, наверное, и голос пропадает. Простите меня за все! Передайте Нюсе, что я почит любил ее…

— А я где-то читал, что так и происходит при укусах змей. Сначала отнимает конечности, а потом все! — проявил свою эрудицию Берёза.

— Что все? — не на шутку испугавшись, спросил Фима.

— Остановка дыхания и все, конец! — пояснил Артур, сделав выразительный жест рукой.

У Васи глаза открылись еще шире, он покрылся холодным потом, дыхание стало учащаться.

— А что надо делать в таких случаях? Какая помощь? Не помнишь? — Фима искренне переживал.

— Точно не помню, но вроде бы надо яд удалить…

— Как?

— Сказал же — не помню! Я давно читал, не думал, что может пригодиться…

— Значит так, несем его в лагерь. У нас там аптечка, а еще типа доктор или кто она там такая, — снова распорядился Великопольский. — Взяли!

— Так ее же нет. Они же с Никитиным где-то бродят, — напомнил Артур.

— Будем надеяться, что они уже вернулись.

— Мне бы с Нюсей успеть попрощаться, — умирающим голосом прошептал Вася.

Тем временем в лагере обстановка становилась все более напряженной. Станиславович, делегированный для поддержания спокойствия, произвел прямо противоположное действие, так как не смог сдержать напор женской половины сотрудников, и практически сразу же выложил все, что знал, еще немного добавив от себя. Дарья, подойдя, наблюдала уже знакомую картину: Нюся рыдала, Элла с Валей ее успокаивали, хотя, на сей раз, и сами волновались за своих мужчин, Ершов просто метался между ними.

С большим трудом получив от Станиславовича пояснения по поводу царившего большого переполоха, Дарья с неподдельной тревогой спросила:

— А где Ростислав с нашей психологшей?